Александра Самарина
Фото Reuters
Более 10 лет обвиняемый является директором грантовых программ общественной организации «Южный региональный ресурсный центр». Он проводил семинары для представителей НКО, организовывал конкурсы социальных проектов некоммерческих организаций, готовил методические рекомендации и разработки по вопросам развития гражданского общества. Михаил Савва – профессор кафедры политологии Кубанского государственного университета. С 2001 года – профессор кафедры связей с общественностью и социальных коммуникаций Кубанского госуниверситета. Михаил Савва – эксперт международной Сети этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов EAWARN.
Исследование, о котором идет речь в обвинительном заключении, было проведено, Михаил Савва был даже награжден за эту работу. Обвинение, по словам пресс-секретаря Саввы Ольги Зазули, строится на показаниях непосредственного исполнителя задания по опросу – субподрядчика – социолога Виктории Реммлер: «Она дала показания о том, что потратила личные средства на эти исследования, а средства гранта были расхищены. Обвинение утверждает, что она потратила не менее 70 тысяч рублей, которые взяла якобы из своего собственного бюджета».
Член президентского Совета по правам человека Илья Шаблинский, побывавший на суде от имени СПЧ, рассказал «НГ»: «Было большое исследование, и отчет о проделанной работе был принят, одобрен, Савва получил за него благодарность. Но ФСБ арестовала руководителя социологической службы Викторию Реммлер, известного в крае социолога. Ее сняли с поезда, она просидела день в изоляторе ФСБ, следователи с ней серьезно занимались. И Реммлер подписала все, что от нее требовалось. На процессе она сослалась на статью 51 Конституции и отказалась давать показания. С Саввой глазами она старалась не встречаться. По моим данным, ей обещали условный срок. Сейчас она находится под подпиской о невыезде».
В этом деле много вопросов. В чем суть обвинения Михаила Саввы? Краевая администрация не только приняла его опрос, но и оплатила работу, наградив автора. И вроде бы местные власти не должны иметь к нему претензий. Как подтвердили «НГ» в краевом управлении ФСБ, это они, а не потерпевшие обратились в прокуратуру. Почему именно ФСБ? И почему доводы следствия показались убедительными прокуратуре? На официальный запрос краевая прокуратура не ответила. Зато в УФСБ по Краснодарскому краю объяснили, почему там занялись вопросами финансирования НКО: «Почему не полиция этим занимается? Есть дела нашей общей подследственности, и здесь, как говорится: кто первый встал – того и тапки. То есть мы первые это выявили, грубо говоря – мы этим делом занимаемся. Если бы это выявили сотрудники полиции, МВД, – они бы и занимались. Мы – ноги, а вот сторона обвинения, которая все материалы аккумулирует, – это прокуратура».
Что касается второго обвинения – о присвоении денег от якобы непрочитанных лекций, то здесь в заключении прокуратуры (есть в «НГ») идет туманное перечисление целой цепочки недоразумений (стр. 106–107). Кто-то из сотрудников не сообщил другому о просьбе Михаила Саввы насчет разовых замен, кто-то забыл оформить это обстоятельство «на бумаге». Хотя (нагнетается тревога в документе) «проект индивидуального плана преподавателя Саввы М.В. и возложенную на него в 2012–2013 гг. нагрузку Близняк Р.З. согласовал с ним в телефонном режиме в мае-июне 2012 г.». 220-страничное обвинительное заключение сплошь состоит из подобных тезисов, смысл которых укладывается в обычную практику любого российского вуза. Однако – вот оно, преступление века, обнаруженное учреждением, призванным ловить шпионов.
На недавнем заседании Совета при президенте по межнациональным отношениям в Уфе – с участием Владимира Путина – академик РАН, директор Института этнологии и антропологии РАН Валерий Тишков выступил с докладом, где затронул вопросы, касающиеся положения НКО, занимающихся экспертными исследованиями: «Госслужащие при принятии решений должны развивать в себе запрос на использование научных разработок, а не только ежедневных информативных сводок или интернет-обзоров. Они должны уметь воспринимать и ценить независимую экспертизу, даже если в ней что-то может не нравиться. Иначе власть будет получать псевдоотчеты и пребывать в заблуждении, если за критические оценки участники мониторинга будут караться судебными приговорами или полугодовым содержанием в изоляции, как это случилось недавно с двумя членами Сети этнологического мониторинга. Я создал эту уникальную сеть и методику 20 лет назад без иностранных подсказок и за все это время не получил ни одной рекламации, кроме позитивных оценок и президентских грантов по линии поддержки НКО. Не буду называть фамилии и субъекты Федерации, где это случилось. Но факт излишне жесткого контроля и ревностного отношения к экспертам на местах имеется».
