Александра Самарина.
Создание Спецбюро могут поручить Юрию Чайке.
Фото РИА Новости
На следующей неделе, как стало известно «НГ», комитет Госдумы по безопасности обсудит законопроект о ратификации XX статьи антикоррупционной Конвенции ООН. Документ содержит пункт о создании в России некоего центра по борьбе с коррупцией. По информации «НГ», Спецбюро может быть создано либо при Генпрокуратуре, либо при Следственном комитете. По мнению экспертов, в отличие от ратификации XX статьи идея Спецбюро может быть реализована, но этот орган не будет опасен коррупционерам в силу его полной подконтрольности государству.
Только ратификация XX статьи международной Конвенции по борьбе с коррупцией, уверены разработчики инициативы, может вооружить Спецбюро аппаратом для реального преследования взяточников. Без этого, утверждает депутат Дмитрий Горовцов, «невозможно внести поправки в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы о незаконном обогащении чиновников и парламентариев, невозможно внести изменение в закон об оперативно-разыскной деятельности с тем, чтобы наделить наши правоохранительные органы реальным инструментом борьбы с коррупцией».
Сегодняшние законы, утверждает Горовцов, отдают проверку деклараций о расходах чиновников в руки их начальников – а потому они не эффективны. Три года назад была сделана первая попытка ратификации статьи, но проект остался нерассмотренным. У нынешнего варианта, надеются его авторы, будет больше шансов, поскольку от идеи Спецбюро, включенной в текст документа, власти не отмахнутся. По мнению Горовцова, этот орган было бы логичнее создать при Генеральной прокуратуре: «Если бы он был создан несколько лет назад, то, вероятно, «дело «Оборонсервиса», к примеру, развивалось бы по-другому. Как и другие скандальные дела».
Идея Спецбюро, по словам Горовцова, нашла поддержку в Генпрокуратуре. Проверить это вчера не представилось возможным: корреспондента «НГ» попросили прислать официальный запрос – без гарантии быстрого ответа. Между тем источник, близкий к руководству ГП, сообщил, что «лучше бы это Бюро возглавляли следственные органы, имеющие право на оперативно-разыскную деятельность». Однако, заметил собеседник «НГ», «сразу возник вопрос: а кто будет надзирать за этим органом? Я думаю, что это должна быть Генеральная прокуратура. Мы, конечно, выступали за то, чтобы создать следственные подразделения, которые могли расследовать уголовные дела в отношении самих следователей…» «Следственный комитет, считает собеседник «НГ», должен возглавить борьбу с коррупцией: «Но у прокуратуры должны быть нормальные надзорные полномочия по отношению к этому Следственному комитету».
В свою очередь, источник «НГ» в Следственном комитете видит в законопроекте попытку Генпрокуратуры вернуть себе часть прежних полномочий: «У нас Генеральная прокуратура законом отнесена к главному координирующему органу по борьбе с преступностью. У нее сегодня нет полномочий возбуждать уголовные дела. Но желание постоянно расширить, вернуть себе следствие всегда было, сохраняется и теперь. И в рамках разговора об увеличении полномочий прокуратуры ряд горячих голов предлагают вернуть следствие под разными предлогами».
Отдельное ведомство по борьбе с коррупцией, созданное при ГП, по мнению источника, нужно для того, «чтобы прокуратура могла сама расследовать уголовные дела в отношении любых чиновников – и правительственных, и представителей спецслужб... И под эту марку вновь открыть небольшое следственное подразделение, чтобы оно могло дела возбуждать, само над собой надзирать, само себя контролировать».
 Александр Бастрыкин может составить конкуренцию генпрокурору на новой площадке. Фото РИА Новости |
По информации источника, координирующий орган в борьбе с коррупцией планировалось создать в администрации президента: «Чтобы, минуя чиновничьи структуры, можно было бы организовывать проверки – и следственные, и через Счетную палату. Все остальные структуры, а также чиновники стояли бы в струнку. Но пока окончательных решений нет. А с точки зрения уголовно-правовой, поскольку следствие в любом случае будет вести это уголовное дело, разумно, конечно, создать Спецбюро в составе Следственного комитета».
Эксперты, опрошенные «НГ», не слишком верят в то, что новая структура будет результативной, где бы она ни была создана. Президент Института современного развития Игорь Юргенс напоминает, что попытки такого рода делались еще во времена премьера Михаила Касьянова: «В его «спецкомитет» входили тогда все силовики. После того как Касьянов ушел, не менее важные комитеты по борьбе с коррупцией создавались то при президенте, то при премьере... чего только не происходило в этой области». Ратификация международной конвеции, считает эксперт, – очень важный, хороший шаг, «потому что международные инстанции смогут вмешиваться в нашу борьбу с коррупцией». В то же время, уверен Юргенс, пока институты власти будут закрыты для людей, дело не сдвинется с мертвой точки: «Самые замечательные законодательные меры будут наталкиваться на полное бездействие правоприменения».
Проблема заключается не в том, при каком ведомстве создадут очередной орган по борьбе с коррупцией, считает член научного совета Московского центра Карнеги Николай Петров: «Пока все это происходит без участия общества, все сводится к решению – кого сделать чуть более влиятельным, Бастрыкина или Чайку». Учитывая, что законопроект предложен коммунистами и эсэрами, он вряд ли пройдет в нынешнем виде через Думу, говорит Петров, потому что ЕР никому не отдаст пальму первенства в борьбе с коррупцией.
Эксперт отмечает принципиально важный момент в истории с попыткой создания Спецбюро: «Владимир Путин затеял большую антикоррупционную кампанию, которая подвесила элиту и поставила ее в положение неопределенности. Такое состояние долго продолжаться не может – это политически опасно, и нужно каким-то образом объявить, что борьба с коррупцией завершена. Либо перевести ее в фазу регулярных обострений».
Единый антикоррупционный орган все-таки будет создан, считает Николай Петров: «Ему дадут какие-то дополнительные полномочия, но, поскольку это очень политизированная вещь, понятно, что это оружие очень серьезное – либо этот орган изначально будет неспособен реально бороться с коррупцией, либо он будет очень жестко контролироваться политически на самом верху». Коммунисты и эсэры, считает эксперт, хотят встроиться в антикоррупционную кампанию, «но вряд ли в их помощи нуждается Кремль».
