Иван Родин.
Митинговая атрибутика в последнее время пользуется меньшим спросом.
Фото Reuters
Как стало известно «НГ», вслед за властями оппозиция также приходит к выводу, что динамика протестной активности действительно снижается. Например, в КПРФ, анализируя декабрьские данные, уже констатируют, что количество уличных акций продолжает сокращаться. Как это и было в осенние месяцы, кроме ноября, когда ряды митингующих выросли за счет празднования 95-й годовщины революции 1917 года. То есть никакой горячей осени, которую обещала оппозиция и которой явно боялась власть, так и не случилось. Официальное объяснение таково: у людей нет поводов для манифестирования. Эксперты полагают, что поводом для разворота растущей апатии людей в протестные настроения могут стать только серьезные просчеты власти.
Довольно самокритичное исследование протестной активности граждан опубликовано сейчас на интернет-сайте КПРФ. С одной стороны, в нем утверждается, что в ноябре количество вышедших на улицы людей оказалось в семь раз больше, чем в октябре. Однако как только дело доходит до конкретных цифр, тут же становится понятно, что никакого всплеска не было. А были «Русский марш» 4 ноября и всероссийские акции коммунистов в честь 95-й годовщины Октябрьской революции. Именно они и дали резкий рост, который, впрочем, все равно не впечатляет. Ведь даже по таким значимым поводам в общем и целом в ноябре протестовали всего-то 200 тыс. человек. То есть примерно столько же, сколько в начале этого года выходило с белыми ленточками на одни только московские улицы.
Декабрьские данные пока только изучаются, сказал «НГ» секретарь ЦК КПРФ Сергей Обухов, курирующий аналитическую службу Компартии. Тем не менее он признал, что дальнейшее снижение активности граждан налицо. И, стало быть, можно сделать вывод – никакой горячей осени, которую оппозиция обещала власти, не произошло. Напомним, кстати, что власть этим обещаниям и прогнозам, похоже, верила всерьез. А иначе не занималась бы всю первую половину года ужесточением ряда законов, связанных как раз с протестной активностью граждан. Закон о митингах, возвращение в Уголовный кодекс статьи о клевете, удар по заграничным спонсорам российских правозащитников, ограничение сетевой вседозволенности – все это было сделано в ожидании осенних акций. К политическому протесту должен был присоединиться социально-экономический, а вместе они стали бы для власти весомым аргументом для того, чтобы прислушаться к требованиям недовольных.
Обухов, впрочем, полагает, что протест никуда не делся: «Просто сейчас происходит естественный откат после того, как ранее поставленные цели не были достигнуты». Коммунисты уверены, что «общество электризовано» и ждет только повода, чтобы его наиболее активная часть снова вышла на улицу. На вопрос «НГ», какие это могут оказаться поводы, Обухов ответил коротко: «Любые – какие-нибудь техногенные или природные катастрофы вроде ледяного дождя, какие-то решения власти предсказывать сейчас очень трудно».
При этом оппозиция отмечает, что нарастающее отчуждение людей от власти вкупе с маргинализацией протестов может привести к серьезным последствиям, когда поднявшуюся волну ни власть не сможет остановить, ни системная оппозиция – оседлать.
Между тем вице-президент Центра политических технологий Ростислав Туровский сказал «НГ», что в теорию «любого повода» он не верит. Для этого, по его словам, недовольство властью должно быть гораздо выше, чем сейчас: «Сегодня конформизм российского общества очень высокий». Эксперт указывает: люди могут быть властью сильно недовольны, она может их своими действиями раздражать, но по большому счету альтернативы граждане не видят.
По мнению Туровского, причин спада протестной активности несколько. Причем значение имеет не какая-то одна, а именно их совокупность. Например, разногласия в стане оппозиции, как внутри несистемной, так и между ней и официальной, привели ее к полной фрагментации. Нельзя забывать и о сезонном факторе. Но не столько о холодной зиме, сколько об окончании выборного года: политические лозунги общероссийскую актуальность потеряли, а социально-экономические ее так и не обрели.
Проблема ЖКХ могла бы стать темой, объединяющей будущие протесты, уверен эксперт. Потому именно тут заметно постоянное – фоновое – недовольство людей. Однако выход на общефедеральный уровень затруднен тем, что непонятно, какие же требования предъявлять властям и какая сила способна организовать граждан на их формулирование. Туровский указал, что не стоит забывать о разделении протестной активности на две части – столичную и региональную. И если первая традиционно легко мобилизуема, то вторая разворачивается всегда крайне медленно.
Сергей Обухов на вопрос «НГ», что может подвигнуть протест к росту, не исключил: как это нередко случалось в России, фактором может стать раскол властных группировок. Замгендиректора Центра политических технологий Алексей Макаркин тоже рекомендует обратить внимание именно на действия властей. По его мнению, сейчас лозунги будущего протеста не назовет никто, а вот повод для него можно прогнозировать уже сейчас. «Это, возможно, будет какое-то решение власти, обычное на ее взгляд, но, как это нередко бывает, плохо просчитанное, которое и вызовет волну недовольства». В связи с этим Макаркин указал на нынешний скандальный закон, призванный стать ответом на американский «Акт Магнитского». Эксперт подчеркнул, что несистемная оппозиция уже готовится развернуть протест именно по этому поводу. В том числе потому, что он, похоже, вполне сможет стать необходимым эмоциональным раздражителем для выхода на улицу. Впрочем, пока, отметил Макаркин, недовольство столичных граждан изливается в основном в соцсетях. Остальные же россияне уходят в апатию, глухое несогласие с властью и резкое раздражение фактически любыми ее действиями.
