Владислав Мальцев
Православные активисты вышли на тропу войны.
Фото PhotoXPress.ru
B Facebook появилось заявление ранее неизвестной группы, взявшей на себя ответственность за спил поклонных крестов в выходные (см. «НГ» от 27.08.12) и пообещавшей РПЦ новые «страдания», если Pussy Riot не будут освобождены. Одновременно с этим один из депутатов Госдумы от «Единой России» сообщил, что готовит к внесению закон об ужесточении наказания «за надругательства над религиозными святынями». Православные активисты, часть из которых оказалась связана с движением «Наши», в понедельник попытались сорвать премьеру спектакля Театра.doc, посвященную участницам панк-группы.
Когда в начале августа протодиакон Кураев заявил, что «тюремный срок для Pussy Riot превратит их в Веру Засулич», он вряд ли подозревал, насколько окажется близок к истине. В понедельник вечером в Facebook появился «Пресс-релиз по операции «Крестоповал», в котором ответственность за прошедшие в регионах России в выходные акции антицерковного вандализма взяла на себя некая «Народная воля». «Мы требуем немедленного освобождения участниц группы Pussy Riot, атаки на РПЦ продолжатся до тех пор, пока наши требования не будут выполнены, – заявляется в вызвавшем бурные обсуждения в Интернете манифесте. – Мы заявляем: вы еще не знаете, что такое страдать. Вы узнаете». Своих читателей «народовольцы» знакомят с тем, как поджигать с помощью «молотов-коктейля».
Примечательно, что заявление, в котором анонимы берут ответственность за произошедшие в ночь с пятницы на субботу уничтожения крестов, появилось в тот же день, когда адвокаты арестованных участниц Pussy Riot подали жалобу на приговор, пока еще не вступивший в силу.
Кроме того, как ранее сообщил «НГ» адвокат Марк Фейгин, в понедельник он как раз планировал обсудить со своими подзащитными заявление об осуждении «крестоповала» (см. «НГ» от 27.08.12). Теперь посредством громкого заявления «Народной воли» антицерковный вандализм как бы привязывается к арестованным, в защиту которых якобы выступают интернет-анонимы. Другой адвокат защиты Николай Полозов еще в воскресенье заявил СМИ в связи с уничтожением крестов: «Это такая же провокация власти, как в свое время поджог Рейхстага». Можно привести и другую аналогию – появление летом 2002 года в Подмосковье заминированных плакатов антисемитского содержания, после чего Госдума оперативно приняла жесткий закон об экстремистской деятельности.
Аналогия напрашивается тем более, что вслед за появлением заявления «Народной воли», с разницей всего в несколько часов, появилась информация о том, что единороссы планируют внести в Госдуму, первое заседание которой пройдет уже 1 сентября, закон об ужесточении наказания «за надругательства над религиозными святынями». Под это определение подходят как спиливания крестов, так и аналоги «панк-молебна» в храме Христа Спасителя.
«Планирую выступить с инициативой по ужесточению наказания за надругательства над религиозными святынями», – написал вчера в 1.15 ночи в своем Twitter депутат Госдумы от «Единой России» Александр Сидякин. Этой весной Сидякин уже стал широко известен как один из авторов закона об ужесточении ответственности для участников и организаторов массовых публичных акций. Внесение закона он также тогда предварил записью в своем Twitter. «Закон актуальный, абсолютно в европейских и мировых трендах» – так тогда обосновывал его необходимость и «демократичность» Сидякин в интервью СМИ. Аналогично вчера заявил СМИ и пресс-секретарь Сидякина, просивший не называть его фамилию (сам депутат в отпуске и недоступен для комментариев): «Это необходимо сделать, поскольку тенденция пагубная складывается... Возможно, некоторую практику, которая есть за рубежом, перенести к нам в Россию и принять». В комментарии журналисту «НГ» пресс-секретарь сообщил: «Законопроект находится в стадии разработки. Как только нам будут ясны окончательные положения и он будет выверен, мы будем вносить его на рассмотрение Госдумы». Он отказался уточнить, будут ли вноситься требования о введении наказания в виде штрафа или заключения. В качестве существующих аналогов закона на Западе пресс-секретарь Сидякина сослался на опыт Германии и Австрии. Статьи 166 и 167 Уголовного кодекса Германии предусматривают за «оскорбление веры, религиозных групп и идейных сообществ» или вмешательство в ход богослужения наказание в том числе в виде тюремного заключения на срок до трех лет. В Австрии срок заключения по аналогичным статьям – полгода. При этом он пояснил, что пока что «не может сказать, будут ли ориентиром (в разработке российского закона. – «НГ») именно те санкции, которые предусмотрены в Австрии или Германии».
В июле о намерении внести такой закон заявлял другой депутат от ЕР – Алексей Журавлев, председатель рогозинского Конгресса русских общин (КРО), прошедший в Госдуму по списку Общероссийского народного фронта. Его коллега по КРО Александр Босых руководил уличными акциями против сторонников Pussy Riot, в ходе которых отличился избиением у Таганского суда пикетчицы Таисии Круговых. Теперь национал-патриотов в деле публичной защиты РПЦ оттесняют в сторону. В Госдуме – Сидякин, плоть от плоти ЕР. А в уличных акциях с августа мелькают совсем другие люди – Андрей Каплин, Димитрий Цорионов (псевдоним – Энтео) и Вадим Блинов. Они участвовали в акциях 17 августа, когда группа православных активистов пыталась заставить одного из клиентов популярной сети московских кафе снять футболку с надписью «Богородица, Путина прогони», и 26 августа, когда на вокзале они сорвали такую футболку с некоего Алексея Мысливца. Последняя и самая громкая их акция прошла вечером 27 августа. Придя в Театр.doc на премьеру спектакля о Pussy Riot, православные активисты попытались сорвать его. О происходившем рассказывает редактор отдела «Культура» «НГ» Григорий Заславский, находившийся на спектакле в качестве зрителя: «В напряженный момент спектакля неожиданно в зал, оттеснив стоявших в дверях, вошли двое молодых людей во всем черном. Один тут же сложил два указательных пальца в крест и принялся крестить всех, приговаривая: «Покайтесь, покайтесь!» На просьбы из зала не мешать, они заявили: «Вы два часа говорили, дайте теперь и нам слово». За их спинами возникла телевизионная камера. Страха ни у кого из собравшихся не было, но в какой-то момент возникла опасность потасовки. Вероятно, на это и были направлены усилия и самих провокаторов, и телевизионщиков, которым во что бы то ни стало нужен был горячий сюжет. Еще один вошедший с ними чернорубашечник потом пробрался на сцену и попытался что-то оттуда сказать, но публика начала его захлопывать». Режиссер спектакля Варвара Фаэр позже сообщила СМИ, что с активистами пришла съемочная группа НТВ, чуть ли не та же, что готовила фильм «Анатомия протеста».
Популярный блогер Андрей Мальгин, выложивший фотографии и личные данные этих активистов, добавил, что некоторые из них состоят в православном корпусе движения «Наши», созданном в 2007 году Борисом Якеменко, старшим братом тогдашнего руководителя кремлевского молодежного движения Василия. Подтверждение этому можно найти в блогах. Так, православный активист Виктор Милитарев 20 октября 2008 года описал крестный ход с участием православных нашистов: «После крестного хода я пригласил наших гостей попить чаю. С нами пошли... двое бойцов Православного корпуса – Таисия Тайконовская и Андрей Каплин».
Член научного совета Московского центра Карнеги Алексей Малашенко в комментарии «НГ» так расценил инициативу депутата Сидякина: «Это все идет в русле закручивания гаек. Это политический курс двух совместных институтов – светского государства и Православной церкви». По мнению Малашенко, «этот закон приведет к еще большему неприятию Церкви» в обществе. Что касается анонимов из «Народной воли», то, как считает Малашенко, «эта группа – очень большая провокация». Уж очень «вовремя и кстати» по отношению к вносимому закону, отмечает он, произошло появление ее заявления. Относительно групп православных активистов, возможно, связанных с «Нашими», Малашенко сказал так: «Это же одна группа людей, которая используется как инструмент... Идет раскачивание обстановки». Возможно, для провоцирования ответных действий сторонников Pussy Riot или просто возмущенных граждан, которые затем можно было бы использовать для оправдания ужесточения законодательства.
