О.БЫЧКОВА: Добрый вечер, добрый день, это программа «Особое мнение», у микрофона – Ольга Бычкова. С особым мнением – главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. Добрый вечер.
К.РЕМЧУКОВ: Добрый.
О.БЫЧКОВА: Вы Медведева уже читали? Смотрели в интервью Познеру?
К.РЕМЧУКОВ: Нет.
О.БЫЧКОВА: Ну, я тоже еще не видела, потому что в Москве его будут показывать позже. Но уже кто-то видел в отдаленных восточных регионах. Я прочитала очень внимательно все, что было опубликовано к этому моменту. Как вы думаете, надо вообще смотреть вечером его? Или уже хватит информации?
К.РЕМЧУКОВ: Конечно. Ну, я сам выступал у Познера, поэтому мне интересно, как каждый последующий гость ведет себя. Это довольно сложный эфир, Познер готовится сильно, вредно. Камера берет очень крупно выражение глаз, лица. То есть это такое, это нестандартное испытание для людей. Поэтому глаза подчас могут выражать больше, чем слова. Поэтому будем смотреть.
О.БЫЧКОВА: Ну вот я прочитала разные информационные сообщения, на лентах там были какие-то. Но из всего, что я прочитала, интереснее всего мне показалось сообщение зрителей, которые уже видели эфир, собственно эфир, и они говорят, что (поверим им на слово) Медведев выразился в том смысле, что оппозиционных лидеров не приглашают на федеральные каналы не потому, что их там почему-то не приглашают, как мы с вами думаем, а потому что сами журналисты не хотят этого делать. И когда Познер спросил: «Неужели вы считаете, что это мы их не приглашаем?», то Медведев отвечает: «Да». «Да», - сказал Медведев. Вот, мне, честно говоря, на меня это произвело самое большое впечатление. Мне кажется, это отражает картину миру нашего премьер-министра, нашего предыдущего президента, который, извините меня, конечно, я не хочу звучать оскорбительно, но, по-моему, думает, что булки растут на деревьях как в известном Салтыкове-Щедрине. Вам не кажется?
К.РЕМЧУКОВ: Выступили коротенько, эмоционально и ясно.
О.БЫЧКОВА: (смеется) Это был вопрос.
К.РЕМЧУКОВ: Да, я понял.
О.БЫЧКОВА: Потому что, может быть, я преувеличиваю, понимаете? Может быть, я ищу там чего-то, где его нету.
К.РЕМЧУКОВ: Мне в голову приходит сразу такая фраза из записных книжек Ильфа и Петрова: «На спектакле «Дама с камелиями» сидевший рядом со мной маленький мальчик в самых острых местах вскакивал и кричал: «Едрить твою мать». (все смеются) Ну что можно сказать? Вот, да, вот, бывает и так.
О.БЫЧКОВА: Поведение зрителя не изменилось за 100 лет.
К.РЕМЧУКОВ: Я думаю, что маленькие мальчики...
О.БЫЧКОВА: (смеется) Это я.
К.РЕМЧУКОВ: ...вскакивающие и кричащие. Всем известно, поскольку все прошли большие годы цензуры советской власти, это уже хорошо отрефлексировано и в художественной, и в публицистической литературе в России, что журналисты как и любые люди, особенно те журналисты, которые встроены в систему или хотят быть встроены в систему, очень тонко улавливают желания и настроения руководства. Это первое.
Второе. Мне кажется, что существует практика брифингов, совещаний идеологических с людьми, где высказываются, ну, пожелания или мнения о том, какие люди персоны грата, какие люди персоны нон-грата на федеральных каналах. Никто непосредственно не говорит кому-то «Вот этого не приглашай в конкретную программу». Но в целом, конечно, поведение людей рассматривается. И поэтому годами ты можешь никогда не попадать на этот федеральный канал... Я по себе знаю. Я в течение, там, трех лет был персоной нон-грата на одном канале. Причем, ведущие – мои друзья и они мне говорят. Я не сочиняю, они мне говорят: «Кость, мы тебя приглашали, потому что мы знаем, что ты в теме, а нам сказали «Нет». Ну, я палить дружков не хочу, но я знаю, что эта практика есть.
Поэтому люди, которые в состоянии угадать это желание (а многие, кто именно карьеру строит на этом принципе), безусловно, сами искренне не хотят видеть этих горлопанов в своем эфире.
О.БЫЧКОВА: Ну, они сами, хорошо, они сами, да, мы знаем массу таких примеров. Но Медведев-то, боже мой! То есть он думает, что у нас свобода слова, полностью гарантированная в стране. Значит, он так думает. Что он еще думает? Страшно подумать.
К.РЕМЧУКОВ: Вы знаете...
О.БЫЧКОВА: Что у нас нет коррупции, наверное, может, он считает. Что у нас все отлично везде.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, Медведев сейчас не президент, поэтому то, что он думает на вот эти темы, мне кажется, уже...
О.БЫЧКОВА: Но он – премьер-министр, он не пенсионер.
К.РЕМЧУКОВ: ...чуть менее важны, чем когда он был на посту президента. Другое дело, что это дает ключ к пониманию того, почему мы не совершили многих реформ, которые, казалось бы, очевидно должны быть проведены после опубликования статьи «Россия, вперед!» Потому что есть стопор в восприятии реальности. И когда мы предъявляем требования и обвиняем в малодушии, в слабости, в низкопоклонстве перед некоторыми идолами, то, на самом деле, за этим стоит просто такая картина мира и такое ее понимание.
Я уже как-то говорил, что меня поразил один раз ответ на вопрос или на свое суждение о том, что мне кажется, что доверие в обществе между обществом и властью улетучивается как из тоненькой дырочки в шарике, который проткнули. На что мне сказали, что кажется совсем наоборот: доверие в обществе увеличивается. И, вот, я поскольку слышал такой ответ, то меня сегодняшняя ремарка не удивляет вообще.
О.БЫЧКОВА: А вам кто сказал? Я не фамилию прошу назвать, а, вот, типа кто?
К.РЕМЧУКОВ: Ну, вот, о ком я говорил.
О.БЫЧКОВА: А. Ага. Ну, понимаете, мы же думали всегда, что Медведев – человек, который понимает в интернете, да? То есть он имеет доступ к разной информации, а не только той, которую ему кладут в папочке на стол.
К.РЕМЧУКОВ: Еще раз говорю, огромное количество факторов.
О.БЫЧКОВА: А что тогда говорить о других людях?
К.РЕМЧУКОВ: Оль, еще раз говорю, что доступ к интернету, к информации – это, конечно, какой-то плюс. Но он не может заменить ум, мозг, способность анализировать эту информацию. А ум, мозг, способность анализировать информацию не может заменить способность к организационным действиям, которые могут конвертировать твое желание в нечто реальное. Поэтому мы можем говорить, что все говорят о том, что Владимир Владимирович Путин не пользуется интернетом. Если ему что-то надо узнать, он никогда в отличие от нас не нажимает кнопку «Google», да?
О.БЫЧКОВА: Ему нажимает кто-то другой.
К.РЕМЧУКОВ: Нет, а ему приносит Бортников, скажем, информацию. Это же тоже совершенно другой тип мышления.
О.БЫЧКОВА: Да, конечно. Так об этом и речь, да. Хорошо. Но это не единственная удивительная история, которую мы сегодня обнаружили. Еще одна фантастическая история. По-моему, по крайней мере, до сих пор мы так еще готовы думать. Алексея Навального, между прочим, в день его рождения сегодня приговорили к штрафу в 30 тысяч рублей за высказывания о «Единой России» в интервью журналу «Эсквайер», где он сказал, например: «Если ты вступил в «Единую Россию», то ты, все-таки, вор. А если не вор, то точно жулик». То есть не за то, что он оскорбил ни за что какого-то конкретного человека с именем, фамилией и должностью, назвав их во всеуслышанье и оболгав, а вот просто потому, что он вот так вот сострил. Ну, это что такое вообще? Это уже скоро начнут сажать за анекдоты. То же самое.
К.РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что этот случай в ряду других политических событий последнего времени, возбуждение преследований против Божены Рынска, Pussy Riot, которые находятся под следствием...
О.БЫЧКОВА: И которые тоже сегодня, кстати, получили.
К.РЕМЧУКОВ: Закончилось следствие, да.
О.БЫЧКОВА: Да.
К.РЕМЧУКОВ: Изменения в закон, которые могут трактовать призывы прогуляться с ленточками или наступил на газон...
О.БЫЧКОВА: Или собралось больше 3-х человек.
К.РЕМЧУКОВ: Мне кажется, что мы сейчас подошли... Совокупность всех этих фактов, с моей точки зрения, отстранение Собчак от многих эфиров говорит о том, что несколько вещей можно, мне кажется, сформулировать. Во-первых, происходит такое явление как институционализация России как консервативного государства. Причем я так понимаю, что власть решила, что консервативным может быть все государство без изъятий, считая, что если мы часть Европы, то те, кто хотят либеральных свобод, гей-парадов и прочих шариков и белых повязок, они могут жить где-нибудь в либеральной части Европы типа Голландии, типа Великобритании и так далее. А Россия тотально... Не то, что это внутри России есть и либеральное, и консервативное начало. Вот, мне кажется, что это очень серьезное наступление на саму идею либерального государства, что является ошибкой, потому что либеральный символ – современное государство.
Вторая вещь тоже, мне кажется, уже можно фиксировать как понятие, наверное. Россия, которая очень несовершенное государство все 20 лет независимости и мы знаем все наши невзгоды, и руководители у нас разные, а суть вот этого неудовлетворения, как правило, одна и та же, что с Ельциным, что с Путиным, что с Медведевым, что опять с Путиным. Но мы не были полицейским государством. Вот этой системы преследования людей, когда на основе закона будут наказываться люди за свои политические проявления, Россия вплотную подошла, вот, если будут приняты все вот эти поправки, к тому, чтобы превратиться в полицейское государство, когда полицейский будет отсматривать в интернете, кто о нем что сказал. При этом асимметричная ответственность: полицейский может тебя ударить, он может в твой адрес что-то сказать, но наказание, мы видим, для полицейских совершенно не симметричное тому, какое избирают для граждан. Вот, с этого момента наступит новая эра нашей жизни, потому что как только полицейское государство, которое по сталинскому признаку будет говорить «Это в соответствии с действующим законодательством, но законодательство не справедливо, не современно, не гуманно», сразу появятся узники совести. Вот у нас сейчас узников совести, ну, до недавнего времени почти не было. Даже Amnesty International фиксировала, что Ходорковский не узник совести. А вот когда людей начнут за то, что он позвал на митинг, его посадили, оштрафовали и так далее...
О.БЫЧКОВА: Ну, Pussy Riot они уже назвали политзаключенными.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, вот, мне кажется, что появление узников совести в Советском Союзе предвещало конец этой системе, поскольку как ни малочисленна была группа этих диссидентов, которые вели себя так, как они вели, они нанесли колоссальный невосполнимый удар по всей вот этой монолитной советской системе. Потому что, на самом деле, правда была на их стороне. Вот, есть какие-то базовые правды про права человека, особенно в нашей стране вот сейчас в отличие от Советского Союза, что у нас в Конституции сказано, что права и свободы человека реализуются непосредственно. Это выдающееся достижение на референдуме, завоеванное нашим народом в 1993 году. Права и свободы человека реализуются непосредственно или осуществляются...
О.БЫЧКОВА: То есть ты никого не должен об этом просить.
К.РЕМЧУКОВ: Да. А все, что сейчас придумывается, это опосредование этого непосредственного права. И сейчас получается, что законы, положения, инструкции для кого-то – они, на самом деле, дезавуируют смысл статьи Конституции, которая принята на референдуме, еще раз подчеркиваю. И, конечно, роль Конституционного суда должна была бы быть огромной, но, к сожалению, Зорькин несколькими своими публикациями за последний год продемонстрировал предельный политический консерватизм. И мы даже написали в одной из статей о том, что если бы он молчал как судья, ну вот сидит там в этой башне и выступает только по существу вопросов, которые поданы в Конституционный суд, то, ну, можно было бы признать его позицию, вот сейчас его молчание приемлемым для судьи. Но когда в декабре, в январе начали люди выходить на улицу, он разразился в «Российской газете» беспрецедентной статьей фактически апокалиптического характера. И явно прослеживалось его осуждение вот этими митинговыми, обуреваемыми страстями. То есть председатель Конституционного суда, который должен был следить за Конституцией, на самом деле, выступает с позиций охранительных. Вот, как раньше ты говорила «Ему не хочется расширения свобод, ему кажется, что это приведет к какому-то ослаблению государства». При этом никто не может объяснить мне, что такое усиление государства или ослабление. Если всех гоняют дубинками, это, типа, сильное государство, да? Капитал уходит из-за этого из страны, народ не может себя реализовать – это, вроде как, никому в вину не поставишь.
О.БЫЧКОВА: Ну да. Если, например, укрывательство душегубов в Кущевке наказывается полутора сотнями тысяч штрафа. Вот это сильное государство?
К.РЕМЧУКОВ: Вот это вот я и говорю, поэтому проблема, мне кажется, очень серьезная и власть зря думает, что, пройдя вот эти границы между вот такой оживленной борьбой и установлением полицейских норм, когда преследуют каждого человека, пройдет незаметно и это завинтит настроения. Потому что еще раз подчеркиваю, задача государства – понять, чего народ хочет. Не упиваться большинством. Упиваться большинством уже не безопасно. Ты можешь иметь большинство, тем более мы знаем, что методы не всегда являются справедливыми, да? Но слышать меньшинство, слышать и пытаться что-то сделать для этого меньшинства, для того чтобы оно почувствовало себя более гармонично с учетом, конечно, того, что ты в позиции большинства. Ну, в этом и есть искусство власти, господи. О чем мы говорим? Страна ослабевает.
О.БЫЧКОВА: Ну вот вы сказали, это не безопасно. Это ключевое слово для непонимания. Потому что очевидно всем, что если хотя бы не выпускать пар немножечко, хотя бы по чуть-чуть, не говоря уже о сдвинуть крышечку, а хотя бы чуть-чуть клапанчик если не приоткрывать, то понятно, что все разнесет. Это понимают все кроме тех, кому это нужно понимать в первую очередь. Вы можете объяснить вот такое?
К.РЕМЧУКОВ: Да, я попытаюсь объяснить, по крайней мере, у меня есть гипотеза, почему это так. Есть такое понятие «нефтяное проклятие». Некоторые люди ругаются. Вот, я вчера слушал депутата Макарова Андрея, бывшего адвоката, сейчас депутата Андрея Макарова, который говорит, что он не понимает людей, которые говорят о нефтяном проклятии. И ему кажется, что люди, которые говорят «нефтяное проклятие страны», это люди, которым жалко, что страна получает много денег от нефти. Это совсем не так. Хорошо, что у нас есть деньги от нефти, от газа и мы можем помогать пенсионерам.
Нефтяное проклятие страны проявляется не в том, что есть деньги. А в том, что люди, которые оказались у власти, когда потекли эти деньги, никогда не хотят эту власть отдать. Вот, происходит остекленение политических институтов, поскольку нефтяные деньги – это поразительные деньги. Ты ничего не делаешь, а они капают. Вот, даже, я не знаю там, газету или булку ты испек, тебе надо напрячься, чтобы это продать. Рынок сдулся, сегодня не пришли люди, булки все пришлось куда-то сбросить.
О.БЫЧКОВА: Ты можешь устать, наконец.
К.РЕМЧУКОВ: Нет, просто я имею в виду. А здесь у тебя ничего – ты только добывай и отправляй на биржу. Даже нет санкций против нефти и газа нашего в мире. Хотя, мы в ВТО вступаем. Главная причина – чтобы мы не имели антидемпинговых расследований против наших компаний, которые будут что-то экспортировать. Поскольку наши компании очень мало чего экспортируют, готовой продукции, которая может подвергаться антидемпинговым преследованиям, а нефти, газа и другого сырья мы экспортируем много... Но Запад закрывает глаза, он слеп, несмотря на то, что субсидированная электроэнергия используется при добыче, транспортировке этого сырья, да? Ни одного антидемпингового иска, поскольку Западу нужно наше сырье. И вот это вот течет, реализуется и денег много. И эти люди начинают думать о том, как можно отдать вот такое счастье в жизни, что ты живешь, а у тебя денег много и ты практически ничего не делаешь.
Поэтому нефтяное проклятие – это любой страны касается, не только России. Посмотрим на Нигерию, любые такие страны. Элита, которая дорвалась до этого, она всячески заинтересована в консервации политической системы, режима, ужесточении, поскольку она видит в любом выступлении, которое, на самом деле, не несет большого риска системе. Надо говорить правду в глаза друг другу, да? Люди прошлись по Бульварному кольцу, посидели у Абая, они не несут никакой угрозы системе, да?
О.БЫЧКОВА: Ну вот, извините, Данила нам напомнил про эту историю, когда человек то ли плюнул, то ли чихнул на один известный портрет. Вот это из той же серии.
К.РЕМЧУКОВ: Да.
О.БЫЧКОВА: Ну и что? Ну, чихнул. И ладно.
К.РЕМЧУКОВ: Вот. И, вот, люди, которые живут, мне кажется, они живут в рамках своего, потому что любое движение они рассматривают не просто как проявление гражданской активности, нормальный режим – ну, сегодня ты у власти, завтра ты ушел, ты не имеешь доступа. Все рассматривают как угрозу вот этому нефтяному благополучию, и тебе, причастному к этому благополучию, распределению и перераспределению этих сфер доходов.
О.БЫЧКОВА: Ну и вот Таня вам задает как раз вопрос в виде смски очень кстати. Она спрашивает: «Ну и вот свободные 90-е, получается, ничего не дали – была случайность». То есть ну вот это проклятие нефтяное – да. И дальше это будет продолжаться. Хотя, опускается цена, но, тем не менее, понятно, что еще запас прочности цены на нефть достаточно большой.
К.РЕМЧУКОВ: Конечно.
О.БЫЧКОВА: И желать стране, чтобы она стала бедной и несчастной, тоже никто не хочет, естественно.
К.РЕМЧУКОВ: Вот в этом ответственность, как бы, элит. И когда мысли, которые я высказываю, становятся понятными и их разделяет много думающих людей в стране, тогда наступают перемены. И поэтому мы будем продолжать бубнить свою историю о том, что Россию мы хотим видеть сильной, процветающей, талантливой.
О.БЫЧКОВА: Да, да. И все кругом враги, ну, понятно, да. А вот лично вам как кажется? Лично для вас, там, как для человека, отца семейства, руководителя и так далее, полицейское государство – это опасно для человека?
К.РЕМЧУКОВ: Конечно, опасно. Конечно, опасно. Мы же сталкиваемся и на работе, и в жизни. Я сталкивался... Я на каждом шагу сталкиваюсь с проявлениями полицейского государства и угрозами. Я сталкиваюсь с полицейским, который готов фальсифицировать показания против меня. И я смотрю ему в глаза и говорю: «Вам не стыдно? Вам всего 21 год, и вы сейчас говорите неправду. Это мы смотрим друг другу в глаза. Вы же знаете, что это неправда». Он опускает глаза. Он не может выдержать моего взгляда. Ну, он не прав. Я знаю, что моих журналистов вызывают все время давать какие-то показания за публикации. Вот недавно там... Ну, все время. Поверьте мне. Еженедельно много раз в день мы взаимодействуем с правоохранительными органами по поводу наших публикаций. Это постоянное давление. Это как раз вот тот случай, когда журналист, в конце концов, добровольно (ну, в логике Медведева) скажет: «Да ну его нафиг писать такие вещи». Это же стремление закошмарить. Поэтому, конечно... Это фактор России сегодняшний.
О.БЫЧКОВА: Сергей думает: «Почему я думаю, что Медведев ответил искренне?» Ну хорошо, Сергей, давайте будем верить, что это он так вот нам голову заморочил.
К.РЕМЧУКОВ: Он не любит Медведева, если он так говорит.
О.БЫЧКОВА: Да, между прочим, Сергей. Тут все требуют про экономику. Ща будет про экономику. Но вначале другие требования, которых тоже много, - про Михаила Прохорова. Многие спрашивают: «Сдулся ли кремлевский проект? - спрашивает Дмитрий. – Или у него есть потенциал, например?» Потому что Михаил Прохоров сегодня сказал очередную порцию... Странных сделал заявлений. Вот, странных.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, если честно, то в сегодняшнем заявлении Прохорова, если я правильно понимаю, два существенных для меня. По крайней мере, наш корреспондент Горбачев, который там был, так написал в завтрашний номер газеты: «У партии не будет лидера и у партии не будет идеологии». Вот в этом кружке из 500 избранных юристов, которых они отбирают.
О.БЫЧКОВА: Так это не все еще, что он сказал. Он сказал, что вообще, как бы, там непонятно, что будет, потому что он будет греть место для возможных дальнейших участников дальнейших кампаний.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Но идея, что они будут просто выращивать, инкубатор по выращиванию будущих претендентов на различные места. В этом смысле это нельзя назвать партией, поскольку ты не можешь до такой степени опережать время. Может быть, это прототип партии 3012 года, вот такие параметры, да? Вот, будут люди ходить с круглыми головами, такие лысые как инопланетяне и им, конечно, не нужна будет ни идеология, ни лидер. Но они будут... Инкубатор им нужен.
Но сейчас потребность в идеологии является... И когда он говорит «Людям не нужна идеология, им нужны хорошие дороги»... Но мы же видим, что хорошие дороги без идеологии не получаются, поскольку возобладает идеология доминирования государственно-монополистического капитализма. Так у нас нет дорог. Вот мне сейчас водитель рассказывает, говорит «Какие в Белоруссии Батька дороги построил! Прямо до Смоленска! Шикарно». А со Смоленска начинается. Ну как так? Минское шоссе – это дорога на Запад, ужасное состояние, колея, на Гелендвагене не пройдешь.
О.БЫЧКОВА: Да. Немцы бомбили и все.
К.РЕМЧУКОВ: Поэтому с этой точки зрения если вот эта идеология государственно-монополистического капитализма, что за все тучные годы мы не смогли построить дорог, то как я должен поверить, что построятся какие-то высокотехнологичные производства, будет авиация, оборонка? Я не могу. Потому что проще, чем дорогу построить, нету ничего. Вот, в песочнице сложнее построить домик с ведерком (он может рассыпаться), чем дорогу. Современные технологии дорогостроительства они такие. Так вот идеология эта привела к тому, что не просто дорог не построили – еще разворовали денег. В основе разворованных денег лежит коррупция, коррумпировали все, включая судебную систему, и мы в этом живем. Получается, что вот как с этим нефтяным проклятием, что деньги уходят еще на подрыв. Если бы они просто, вот, как бы, сперли деньги и на Луну... А мы здесь живем.
О.БЫЧКОВА: Но тогда интоксикация продолжается.
К.РЕМЧУКОВ: Да, интоксикация и коррозия всех институтов, в которых мы живем. Потому что выходят такие пузаны, которые говорят «Да мы это купим, это решение мы проплатили». Поэтому с этой точки зрения моя позиция ясна. Поэтому когда Миша говорит, что ему идеология не нужна, а людям нужны дороги, то вопрос возникает: «Как дороги будут построены? Как практически, если Медведев возглавил партию (и я так понимаю, сегодня он гордился этим, что он первый политический премьер в России), как практически ты можешь на беспартийной основе без идеологии и без лидера сместить его с ключевого поста, который будет решать те задачи, о которых говорит Прохоров?» У нас же премьер-министр и президент решают эти вопросы. Поэтому я считаю, что эта утопическая идея для 3012 года, может быть, и хороша. Но практического смысла не имеет.
О.БЫЧКОВА: То есть раньше 3012 года вы от Прохорова ничего не ждете?
К.РЕМЧУКОВ: От такой идеи. Потому что в данном случае это...
О.БЫЧКОВА: А от Прохорова?
К.РЕМЧУКОВ: А чего от Прохорова? Он уже фактически показал. У него угас энтузиазм политической борьбы. На наших глазах он возник, на наших глазах он угас. Причин... Я с Михаилом не говорил, я не могу сказать достоверную версию. Я просто могу констатировать как наблюдатель, что был горячий, страстный, новый, высокий, умный, способный, а сейчас сидит и говорит «Я не лидер». Но ион не лидер (Любимов), и Ройзман не лидер, Мы все не лидеры здесь собрались в Интерфаксе пресс-конференцию вести.
О.БЫЧКОВА: Не говоря уже про. Да. Ну и вот про экономику, конечно. Все тут ужасно волнуются и просят советов, что делать простым обывателям в этой сложной обстановке. Вот, обыватель волнуется и спрашивает: «Куда вкладывать? Что делать там, чтобы уберечь то немногое?» А, например, президент Путин сказал, что Россия не ожидает серьезных потрясений.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, в таких условиях, конечно, тяжело людям, потому что столько лет говорили и руководители страны, и министр финансов, и премьер Путин о том, что держать деньги надо в рублях. И мы видим, что рубли сейчас обесцениваются темпами уже больше, там, около 12-13% по отношению к этим валютам. Про евро тоже ничего нельзя сказать, поскольку ситуация сложная. У нас завтра тоже выйдет материал в газете. Выяснилось, что когда мы дали несколько лет назад Кипру кредит в 2,5 миллиарда евро, и все тогда заподозрили, что спасают своих ребят, которые на Кипре окопались в виде оффшоров, решили спасти. Кипр на 4 года под 4,5% годовых, по-моему. А сейчас выясняется, что у них денег нет, им нужно заплатить там миллиард 800 этих евро и они следующие после Греции, которые оказываются... Потому что оказалось, что 2,5 миллиарда евро – это 10% их ВВП. Это много. Поэтому как вот сейчас откликнуться? Ну, денежек мы, скорее всего, не получим от Кипра. Значит, пропало 2,5 миллиарда евро. Как вот такого рода событие влияет вдруг? Вот, как принцип домино, когда все валится, нельзя. Поэтому посоветовать конвертировать в евро не могу. Доллар в этом случае понадежней. Юань? Еще надежней, хотя там тоже большие проблемы – дешевая рабочая сила исчезает в Китае и любое изменение валютного курса ведет к снижению экспорта.
О.БЫЧКОВА: Некуда бечь.
К.РЕМЧУКОВ: Некуда бечь. Поэтому я думаю, надо окопаться с рублями здесь и требовать от правительства. Выяснилось, что оно всю прошлую неделю очень мало денег тратило для интервенции. Вот сегодня оно потратило много денег и удерживает этот курс. А всю прошлую неделю жмотничало и оно не предъявляло никакого спроса на валютном рынке. Поэтому ЦБ должен активизировать эту позицию, поскольку можно припомнить все слова наших руководителей, рекомендовавших держать деньги. А это уже политические обязательства, потому что люди даже сейчас, накануне летних отпусков, они попадают на то, что они должны будут потратить больше рублей. А зарплаты-то не растут и доходы не растут в той пропорции. Поэтому я считаю, что вот сейчас политические партии могут эту ситуацию в политическую превратить. Если было бы желание.
О.БЫЧКОВА: Политические партии – это вы о ком сейчас говорите?
К.РЕМЧУКОВ: Обо всех. Потому что, на самом деле, это совершенно очевидный просчет власти. Вот, политика ЦБ, которую сейчас вел, и обещания, которые давали руководители страны в предыдущие годы, отвечая на вопрос...
О.БЫЧКОВА: Это я поняла, да.
К.РЕМЧУКОВ: Вот. Поэтому сейчас...
О.БЫЧКОВА: Я другое спрашиваю.
К.РЕМЧУКОВ: Нет, ну я имею в виду, что политическая ситуация – она же создает возможность. Либо пользуешься этой возможностью, либо нет. Мне кажется, вот такая...
О.БЫЧКОВА: А механизмы существуют вообще воздействия на исполнительную власть?
К.РЕМЧУКОВ: Нет, послушайте. Для тех, кто занимается политикой, конечно, существуют. Потому что это любой просчет вот такой вот можно превратить в серьезный ущерб. Либо не превратить, пройти мимо, не заметить, проговорить. Вот, мне кажется, что высасывать из пальца политическую повестку дня для страны не надо, в том числе и социально-экономическую. Несуразные действия властей, в том числе экономических, дают основания для той повестки дня, которая близка и понятна всем гражданам страны. Поэтому надо очень внимательно наблюдать и иметь достаточную квалификацию и компетенцию, чтобы понимать, как вы можете, вот, если вы не согласны принципиально с этой линией, например, то, что прошлую неделю Центробанк фактически по минимуму вмешивался в курс доллар и позволил так обесцениться. Это правильно или нет?
О.БЫЧКОВА: Хорошо ли это, например, задать вопрос министру финансов, Центробанку.
К.РЕМЧУКОВ: Да. И пусть, когда он отвечает, говорит «Да, это хорошо». Ну, тогда давайте докажем, почему это «хорошо» оборачивается плохо для огромного количества людей, которые, действительно, хранили деньги в рублях.
О.БЫЧКОВА: Думаете, хватит у нового правительства, у нового президента, как бы сказать, жизненной энергии, вот такого внутреннего потенциала для того, чтобы справиться с тем, что сейчас начинается? А явно начинается такая, серьезная страница и сложная.
К.РЕМЧУКОВ: Ну, мне кажется, поскольку (возвращаемся к началу разговора) интересы предметные и материальные, то хватит. Потому что помимо всего прочего они сохраняют и свои активы, и свои позиции, и свое право находиться у власти.
О.БЫЧКОВА: То есть это не какие-нибудь там мифические права человека и какая-то совершенно иллюзорная демократия, а это совершенно конкретные бабки. Поэтому прогноз в этой части более положительный, чем в предыдущей.
К.РЕМЧУКОВ: Да. Совершенно другой уровень страсти.
О.БЫЧКОВА: Как хорошо. Спасибо большое Константину Ремчукову, это была программа «Особое мнение».
Владимир Полканов 
Дарья Гармоненко