Григорий Заславский В понедельник совершенно случайно узнал, что 23-го в Москве открывается съезд Союза театральных деятелей. Я слышал, что в октябре, примерные какие-то даты некоторое время назад при мне называли, но вот что 23-го, в воскресенье, я, повторяю, случайно узнал в понедельник.
А... Как же так, спрашиваю? Должны же были собирать, какие-то конференции, московская секция критиков, туда-сюда? Все было, уже прошло. Опоздал, говорят, теперь, наверное, и не пустят, съезд же проходит в «Президент-отеле», там строго. В Малом театре, мне сказали, собрания не было. Согласитесь – неважный знак. Прямо скажем – плохой симптом.
Ну, естественно, не так все оказалось строго, из чего можно понять, что приглашенные на съезд президент и председатель правительства будут заняты в этот день какими-то другими делами. Кстати, по регламенту съезд проходит 23–24 октября, но я заглянул в повестку – все вопросы, все важные вопросы съезда решаются с десяти до пяти в воскресенье, из них надо вычесть час двадцать, предусмотренные на обед и кофе-брейк. Последние два часа – выборы. То есть на обсуждение прошедших лет – два с половиной часа, включая доклад председателя Александра Александровича Калягина и Марка Гурвича – от ревизионной комиссии.
А как же вопросы?
Кстати, есть ведь что сказать и об успехах. Мне, не скрою, всегда приятно сознавать причастность к Союзу театральных деятелей, имея в виду, что союзов писателей у нас – 15 или, может, сегодня чуть меньше, с недавних пор киносоюзы размножаются делением, появившийся в годы перестройки Союз дизайнеров как-то умолк, как будто вовсе сошел на нет – во всяком случае, его совсем не слышно, а театральные деятели как-то трепыхаются. Правда-правда, я даже однажды заметил и сегодня тоже так считаю, у нас в стране осталось, пожалуй, две активные общественные силы, умеющие чего-то добиваться в неравном диалоге с властью, – водители праворульных машин да театральные деятели.
Зачем же, спрашивается, при такой влиятельности такая секретность в подготовке к съезду? Ну, даже имея в виду исторические параллели: нынешний съезд, если считать не по самому дамскому счету, получается – ХХ, а ХХ съезд необходимо проводить в обстановке особой открытости, признавая как отдельные, так и системные недостатки.
Пять лет прошло. Еще пять лет Александра Калягина. Может, конкуренции боялись, что вдруг поднимется с последнего ряда какой-то худенький режиссер из провинции, скажет: «Есть такая партия!» – и выиграет выборы?
Союз театральных деятелей – по-прежнему остается силой, но, как не признать, что многое потерял. Потерял институт театра, и вот об этом надо говорить: о повышении престижа всех театральных профессий. О том, что надо сделать, чтобы русский репертуарный театр существовал не на словах, а на деле, как прекрасная идея, а не как собесовская лавочка. Сегодняшние репертуарные театры могут в большинстве своем лишь отвадить молодых актеров от такой бесперспективной и нетворческой работы.
На какие деньги живет сегодняшний союз? Тоже ведь интересно! Мы по средствам живем или нет?
Вот сюжет: заболел тольяттинский драматург Вадим Леванов, вся история поддержки родилась в недрах «новой драмы», которую принято ругать за то, другое, третье... Не член союза. Плохо, что так. Союз театральных деятелей готов был помочь, но при условии, что драматург – член СТД.
Кризис института художественных руководителей. За последний год Департамент культуры Москвы тасовал так и эдак, назначая и снимая директоров, худруков, все – минуя союз. То есть позиция у СТД была, но решения принимали – без учета, бывший руководитель Департамента культуры Сергей Худяков не считал нужным объясняться. Директор проворовался? – Скажите. Не проворовался? – За что снимаете? Союз театральных деятелей, на мой взгляд, должен был участвовать в этих вопросах, требуя публичности. Без совета с профессионалами, на мой взгляд, назначение худруков – тоже нонсенс. По-моему. Но ведь советуются с теми, кому доверяют. Советуются с теми, с кем НЕ посоветоваться, нельзя. А если можно не учитывать, если можно пренебречь, если имеется уверенность в том, что слова против не скажут, – тогда и советоваться незачем.
Есть такой сайт – «Театральный смотритель», частный проект Ирины Виноградовой, которая собирает всю прессу, не всю, на всю сил не хватает, на сколько хватает – настолько она и собирает. Но ясно же, что Союз театральных деятелей должен был иметь подобный ресурс. Нет такого.
Сейчас союз, по мнению министра культуры Александра Авдеева, образцовая организация, которая реально много делает для поддержки российской культуры. Есть, есть основания, чтобы так говорить. Потому что поправки в 94-й закон – в знаменитый закон о тендерах – внесены были именно потому, что Союз театральных деятелей отчаянно боролся за них, понимая: или поправки – или посадки. Андрей Лучин, директор Образцовского театра, год сидит в СИЗО. Справедливости ради – СТД несколько раз посылал ходатайства. Но ведь – помните картину «Ходоки у Ленина»? Надо же еще и ходить, а не только бумажки рассылать. Надо публично, неустанно повторять свою позицию. Так, конечно, труднее. Так опаснее. Так можно и на неприятности нарваться. Но общественной организации, если она становится общественной силой, уже не заткнешь рот. У нас сегодня на всех уровнях секретности по горло, публичности, на мой взгляд, сильно недостает.
У нас почти нет сегодня политического театра, чаще – случайно что-то выходит, как в «Золушке», которую играли, кажется, в Приморье под Новый год. Нет еще и потому, что знают: поставишь «ерунду» такую, и на месте по головке не погладят, и Москва не поможет. А надо же так, чтобы знали: там Калягин, как Ленин, ночами не спит, до Путина и Медведева дойдет, себя позабудет, а нас, малых сих, защитит. Защищает, в Нижегородском театре защитил голодающих. Было дело. Надо бы больше. А главное – мало двух часов, чтобы обо всем поговорить об этом.
