О.ЖУРАВЛЕВА: Добрый вечер, с вами программа «Особое мнение», меня зовут Ольга Журавлева, наш гость сегодня – как положено в это день – главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. Здравствуйте!
К.РЕМЧУКОВ: Здрасьте!
О.ЖУРАВЛЕВА: Естественно, масса вопросов, касающихся правого, неправого и всех возможных левых дел. Вы буквально в прошлый понедельник говорили, что вот меню предлагают, есть люди, которым меню под названием «Правое дело» нравится. В меню произошли изменения, я бы так сказала. Вот как Вы эти изменения охарактеризуете?
К.РЕМЧУКОВ: Я ошибся, потому что я думал, что это бифштекс с кровью, его одобрили, а, оказывается, бифштекс без крови может остаться в меню. И черепаховый суп, который, я говорил, что в меню не предусмотрен, как экзотика, исключено. Я, во-первых, хочу сказать, так много было за эту неделю сказано по этому делу всеми умными людьми, что трудно что-то добавить.
Поэтому, первое: огромное личное сожаление, что проект не удался, потому что, я считаю, оттого, чтобы в Думе были бы люди с более вменяемой повесткой дня для страны, это было бы лучше. Потому что годы 1999-2003 были небезупречны, «Союз Правых Сил» попал при поддержке Кремля, «Путин – в президенты, Кириенко - в Думу!» - лозунг был. Но, тем не менее, огромное количество фундаментальных законов инициировали именно «правые» в Думе, они были, эти законопроекты, поддержаны. То есть это был период именно хороших фундаментальных правовых изменений в системе наших институтов. Поэтому, я считал, что если говорить о легальном марксизме, о легальных формах.
О.ЖУРАВЛЕВА: О допустимых блюдах, скажем так.
К.РЕМЧУКОВ: То это было бы жаль. Теперь, после сожаления. За эту неделю прояснились главные мотивы такого события, потому что я встречался с важными людьми, политически важными людьми в стране, дали свое объяснение, которое звучит следующим образом: «Правые идеи очень важны, - говорят важные люди, - намного более легко говорить левые идеи или впадать в социал-демократизм, обещая всякие льготы и выплаты. Все политические силы, включая ведущую политическую силу – «Единая Россия» - грешат популизмом социальным.
Нужен кто-то, кто будет заниматься не популизмом, говорить не то, что нравится людям, а то, что действительно нужно стране для того, чтобы двигаться вперед и давать предпосылки развития». Вот «правые» должны были быть. Поэтому в этой связи, Прохоров, когда брал партию, согласовывал в Кремле со всеми политическими фигурантами – и с Путиным, и с Медведевым, с администрацией президента Сурковым – вот эту позицию, что он будет проводником правых либеральных взглядов. В обмен Кремль обещал поддержку медийную, и мы видим: Познера программа сразу появилась, страшный «Прожектор Перис Хилтон» появился, и все прочие каналы, которые его показывали. Кремль считает, что со своей стороны, свой путь шел безупречно.
А Прохоров, якобы, метнулся в другую сторону, и вот эти его заявления, что «мы не правые –когда манифест был опубликован - мы не левые, мы типа разумные», там было много популистских уже взглядов. Прохоров якобы отошел от отведенной ему правой ниши и стал раскручивать бренд именно «Прохоров», который базируется уже не на идеологии, а на симпатии к конкретному человеку, каким может быть бренд «Жириновский», какой угодно бренд. И вот когда он перестал выполнять ту функцию, о которой договаривались, и в обмен на которую Кремль готов был всячески оказывать содействие этой правой партии, вот произошел вот этот казус, и вот ещё Ройзман случился.
О.ЖУРАВЛЕВА: Так вот Ройзман случился, потому что популярные каналы показали свою обычную работу, скажем так, тут же у нас получился фильмец про вот этого самого нехорошего Ройзмана. Это инициатива с мест, Вы считаете? Самих каналов? Или это было сделано абсолютно осмысленно?
К.РЕМЧУКОВ: Откуда это вытекает? Мы же говорим о предшествующем Ройзману, мы говорим о кризисе, а потом уже, когда кризис случился, когда Прохоров потерял партию, потом уже рассказали про Пугачеву. Артистка, как это – не по вызову, а как это называется на корпоративах? Проплаченные артистки. Ну это уже после, это уже проплаченная процедура, потом уже прозвучали слова: кто виновен во всем этом? Но главная это позиция вот такая: Ройзман появился, и Прохоров проявил себя не как политик, политик должен оставаться более гибким, и никого жестко к себе не привязывать, чтобы можно было кого угодно сдать. Потому что в тот момент┘
О.ЖУРАВЛЕВА: То есть проблема не в самом Ройзмане, а в том, как повел себя Прохоров относительно Ройзмана?
К.РЕМЧУКОВ: Ну да. Не в Ройзмане, а то, что Прохоров сказал: «Либо мы с Ройзманом, либо мы без меня». Тогда уже силы, которые всегда существуют, стали делать то, чтобы поставить его перед таким выбором. Это легкая комбинация, если Венедиктов скажет: «Либо я и Журавлева, чтобы Журавлева не делала – мы вместе», тогда, если есть люди, которые Вас не любят, они все будут делать, чтобы у Вас в эфире появлялись какие вещи, за которые Венедиктов должен либо Вас защищать, либо он должен все-таки признать, что он действует субъективно. То есть уже получилась классическая потом разводка сил, которые понимали, что они отцеплены от политического процесса, если сейчас они не взбрыкнут и не заявят о себе, то они будут отключены внутри «Правого дела», я считаю, что люди, которых Прохоров отцепил, из регионов, бунтавщики, они понимали, что либо они сейчас они выступают, либо они на 5 лет исчезают с экранов земных мониторов.
О.ЖУРАВЛЕВА: Константин, то, что Вы сказали в первой части, говорит о том, что у нас руководство решает, вот то самое, высокие главные в башне люди, они решают все: и кто будет их оппозицией, и кто будет их поддерживать, и кто будет в середине. Это вообще нормальная ситуация, как Вам кажется? Вот Вы, понимая все это, приходите на выборы, и что вы чувствуете? Что у вас есть выбор, что Ваш голос имеет значение?
К.РЕМЧУКОВ: Я же говорю, что речь идет о легальном марксизме, то есть о борьбе в возможных условиях, и нелегальном, то есть когда ты ставишь вопрос об отставке президента, премьера, что все это надо скомкать-выбросить, тебя за это не пускают на выборы, ты ходишь-бунтуешь, и живешь в это режиме политическом жизни.
О.ЖУРАВЛЕВА: В режиме маргинала просто.
К.РЕМЧУКОВ: Я как-то выступал в этой студии, потому что я знаю, что маргинал, это такая негативная коннотация этого термина, мне кажется, маргинальным делают маргиналов не количество людей, а качество людей. Если идея качественная, то люди не маргинальны, это мое глубочайшее убеждение. Другое дело, когда ты смотришь на людей, которые из так называемой внесистемной оппозиции, то иногда создается впечатление, что как бы несерьезно за власть или за какие-то свои, вот этот за нелегальный марксизм борются, потому что я вижу, что специфика отраслевой структуры экономики нашей страны такова, что все-таки студенты, молодежь в регионах не могут являться даже как в Арабских странах, где большинство населения до 26 лет, там движущая сила каких-то перемен. Что нужно создавать какие-то организации, идти к рабочему классу, ну то есть по ленинским местам и ленинскими же методами. То есть это серьезная вещь, это должна быть подпольная организация в значительной степени, чтобы вас на хватали, это распространение информации, листовки, просветительские кружки. То есть если ты серьезно считаешь, что ты сторонник нелегальных, ты не вписываешься в какие-то договоренности с Кремлем, ты не идешь в Кремль согласовывать условия своего существования политического, ты считаешь, что у тебя есть такое право, ты идешь отстаивать. То формы борьбы с годами, мне кажется, должны были поменяться в сторону серьезной организации инфраструктуры этого движения, с кем нужно. Потому что я беседовал с американский высокопоставленным чиновником из самой высшей иерархии, который задает вопрос: «А программа «Парнаса» рабочему классу известна?». И это второй раз, потому что один мы с Алесашенко беседовали с Кондоли́зой Райс, и она задала такой вопрос, и что-то он начал объяснять, может известно, может нет, не помню. Но меня поразила серьезность этого подхода: а кто знает вот альтернативность серьезной программы из рабочего класса? То есть даже они понимают, что серьезные силы, конечно, это не те, которые могу казаться в состоянии устроить большую заваруху.
О.ЖУРАВЛЕВА: У нас вообще как с программами дела обстоят? Потому что рабочему классу в этом контексте, в котором Вы сказали, известны программы «Единой России», «Справедливой Росси», «Яблока» и так далее. Конкретное что-то есть?
К.РЕМЧУКОВ: Рабочему классу не очень нужно знать программу «Единой России», там выстроена совершенно другая модель взаимодействия с рабочим классом. Кстати, Путин чаще всех встречается с рабочим классом, мы все время видим его то в цехе одного завода, то другого, то он на «Магнитке», то он в «Северстали», то ещё где-то. Хочу отметить, что все это неслучайно, они, наверное, подслушивают американцев, чего те советуют.
О.ЖУРАВЛЕВА: И идут в рабочий класс.
К.РЕМЧУКОВ: И идут в рабочий класс. То есть у него есть плюс, у него реальная программа повышения социальных льгот людям, её критикуют, то есть даже в условиях кризиса на 600 млрд рублей в год на 2009 год бюджет, год кризиса, следующий год, там что-то 630 млрд, увеличиваются социальные выплаты, хотя, казалось бы, они должны были сокращаться. Нет, это осмысленная такая деятельность, поэтому у Путина совершенно другие методы достучаться до людей. А здесь идет речь именно об оппозиции, которая мечтает о власти, которую она должна взять – ей никто её не отдаст. Поэтому есть две разных стратегии, есть партии, которые, и есть лидеры, которые, когда они хорошо говорят, когда они кого-то разоблачают – это нравится. Но они разоблачают в рамках, оговоренных Кремлем.
О.ЖУРАВЛЕВА: А Вас устраивает вообще такая ситуация, вот Вас, как гражданина, она устраивает? Это нормально, вот такая вот легальная политика, как вы её сейчас нарисовали: маргиналы с маргиналами, а остальные договариваются с Кремлем как им, какие идеи могут быть высказаны, какие методы, кто правый, кто левый, и так далее, это нормально? Ну то есть с этим можно жить, скажем так?
К.РЕМЧУКОВ: Конечно, мы живем с этим. Я думаю, ч то качество других процессов в стране, если б у нас только вот это было ненормально, а все остальное было.
О.ЖУРАВЛЕВА: А это не связано: ненормальность эта с другой?
К.РЕМЧУКОВ: Слишком простая связь, трудно доказуема. Она в долгосрочной перспективе, безусловно, доказывается. Что механизм контроля за исполнительной властью, механизмы смены элит, механизмы повышения качества управления – это все связано. Но вот в конкретных условиях России, с такой гражданской активностью, с такими людьми, которые есть, с низкой политической культурой, с низкой человеческой культурой. Я думаю, что жизнь идет, и в форме легальных каких-то вещей, вот я ещё раз аппеллирую к периоду 1999-2003 года, существования «СПС», можно очень много заложить в законодательство такого, что объективно на пользу России. Другое дело, что это не исполняется, но сами предпосылки к основам того, что в стране, это только в таких формах делают.
О.ЖУРАВЛЕВА: Про Путина вот к Вам пришел такой вопрос, не знаю, может, он покажется наивным, интересуется наш слушатель, Сергей, видимо, его зовут: «Как Вы думаете, путин держится за власть исключительно из-за того, что ему это нравится, приятно и хочется так и дальше, или ставится вопрос о потери личной безопасности в случае потери власти?».
К.РЕМЧУКОВ: Думаю, все вместе. Путину очень нравится власть, ему в ней очень комфортно. Путину приятно быть во власти. Путину кажется, что он очень многое делает полезного для страны, и будет отмечен благодарностью потом, мне так кажется.
О.ЖУРАВЛЕВА: И в том числе, вот эта регулировка направлений политической жизни, она ведь тоже в «Наших», по идее, должна быть известна?
К.РЕМЧУКОВ: Это же считается ответственный подход.
О.ЖУРАВЛЕВА: А то нацисты придут, придут там какие-то клоуны.
К.РЕМЧУКОВ: Все вспоминают 90-е годы, что разговор, и у Путина, даже Оля, с вами мы говорили несколько раз, у него есть представление о целесообразности и эффективности своей собственное. Вот если ему кажется, что очень удобная вертикаль управления, пирамидное управление, то её надо использовать. Вот я уже который раз от него слышу, как о колоссальном достоинстве, что нам удалось принять быстро законы антикризисные, что была легкоуправляемая Дума. Многие страны западные, так называемой демократии проиграли, и имеют худшую позицию экономическую, чем Россия сейчас, в том числе, потому что не было этого механизма быстрого. Поэтому когда вот человек столько лет у власти, напомню, с1999 года премьер-министр, 12 лет у власти, то вот он выработал у себя такую систему критериев. Когда к нему приходит кто-то и говорит: «Это плохая система критериев, давайте лучше подискутируем, продебатируем», я думаю, что для него это очень слабый аргумент.
О.ЖУРАВЛЕВА: А для Вас?
К.РЕМЧУКОВ: А для меня тоже, в зависимости от того, кто будет дебатировать.
О.ЖУРАВЛЕВА: Вот Вы согласны, в этой позиции, что если бы во время принятия действительно очень важных политических решений, у нас там дебаты шли бесконечные, мы бы две недели смотрели парламентские прении, было бы лучше или хуже?
К.РЕМЧУКОВ: Ещё раз говорю, в конкретных условиях России я не вижу людей в Парламенте, которые могли бы составить качественную оппозицию Кудрину, например.
О.ЖУРАВЛЕВА: Так их там и не будет, я так понимаю.
К.РЕМЧУКОВ: Ну Вы же говорите сейчас, у вас вопрос. Я думаю, что сейчас в условиях кризиса, качество оппонентов Кудрину и Набиуллиной, ну и Путина, оно настолько низкое, что это могло быть просто сотрясение воздуха, потому что Дума не формируется по признаку состязательности позиций людей, которые туда идут. Поэтому в данном случае, я думаю, что Путин самых лучших отбирает к себе в исполнительную систему, и поэтому, он, собственно, и писал колонку в журнале «Пионер», о том что, «и не думайте менять людей, потому что все равно лучше нет, а тех, кого найдете, полгода будут только приспосабливаться к этой системе, только время уйдет». То есть абсолютное убеждение, что то круг людей, который сейчас отобран, он является. Хотя последние, вот эти праймериз, которые он провел, показывают, что ему кажется, что есть люди ещё за рамками тех, которых отобрали. И кстати ещё, в ответ на ваш вопрос, Оля, чуть не забыл, потому что вы как бы меня подводили к этому, у нас что, программы состязаются, у нас состязаются между собой зарегистрированные структуры. Когда сегодня я у слышал сообщение о том, что в берлине неожиданно хороший результат 8,5 % получила пиратская партия, люди, которые отвечают за свободу информации, за то, что зайцы в транспорте должны быть, вот эти зайцы пираты набрали 8,5 %, а свободные демократы, которые ещё со времен Вили Бранта являлись тем довеском политической элите Германии, они набрали 3% в Берлине всего в Парламенте. И я подумал, что партия пиратов, которая существует с 2006 года, у нее там 12000 членов, представляет некую новую идею, потому что пиратство в Интернете стало темой последних лет. И вот они набирают 8,5%. Они – реальная сила. У нас бы, я думаю, их не зарегистрировали.
О.ЖУРАВЛЕВА: Чтобы нас же охранить от этого.
К.РЕМЧУКОВ: Состязались бы зарегистрированные организации. Поэтому я думаю, что разница между нами и разница между современной цивилизацией демократической, состоит о том, что у нас состязаются зарегистрированные структуры, ну иногда незарегистрированные, между собой, плюс где-нибудь на площади Маяковского. А нужно, скорей всего, более идеальная модель, это когда должны состязаться идеи. Вот состязание идей – это именно то, что нужно обществу. Потому что обществу по большому счету наплевать на аппарат партии, на их регистрацию, на их печати, на выборах должны выноситься идеи, и состязание идей.
О.ЖУРАВЛЕВА: Получается, что Кремль аккумулирует все идеи внутри себя и сам там их как бы «варит».
К.РЕМЧУКОВ: Он аккумулирует количество, потому что как более отсталая страна, для нас очень важна вот эта предсказуемость, в том числе и всех этих политиков, чтобы они ничего такого не выкинули, не «отчебучили» какой-нибудь импичмент сговорившись.
О.ЖУРАВЛЕВА: То есть на самом деле мы боимся не то, что будут какие-то высказанные идеи, там страшные, пиратов или нацизм, а именно того, что импичмент будет?
К.РЕМЧУКОВ: Один момент, другой момент – это создание комиссии для расследования тех или иных вещей, другой момент – это претензии к правительству, требования замены министров, то есть много аспектов этих вытекает из независимой позиции людей, которые не оговаривают свою позицию с кем-то из руководства. То есть замена какого-то министра, а поскольку наш бюджет все больше и больше распределяется через министерство, то есть бюджет развития, как бы как таковых, какие там скелеты в шкафу, кто там получал какие деньги, как они расходовались. Приходит новый человек, в Москве пришли новые люди, и вдруг оказывается, что банк Москвы не тем давал кредиты, не под те залоги, там какие-то уголовные дела, преследования, требования о выдаче. А представляете, в масштабах страны? Поэтому, Оля, ещё один из мотивов скорее всего есть мотив..
О.ЖУРАВЛЕВА: Безопасности.
К.РЕМЧУКОВ: да.
О.ЖУРАВЛЕВА: По поводу народу, тут вот пришло через Твиттер сообщение, aleksan66 пишет: «А что плохого, если лидер-человек хочет сделать лучше жизнь народа? Вы просто упражняетесь в своей желчи, ненависти к лидеру!». Вы ж все-таки верите, Вы же говорили, что Путин стремиться сделать что-то хорошее, и он действительно считает себя....У него получается, в основном. Как Вам кажется?
К.РЕМЧУКОВ: Оль, есть два типа людей, которые критикуют кого-то ни было, власть. Один тип очень распространенный, которые говорят, что мой оппонент козел, придурок, сволочь, негодяй, и как бы содержательные аргументы не нужны для этого. Потому что если он козел, подонок, сволочь и негодяй, то как бы по определению он должен уйти. И очень часто, именно эта позиция импонирует людям: «Гад, кремлевская сволочь». И понеслось! Я считаю, что самые простые вещи, мне они неинтересны, по крайней мере. Я исхожу из того, что я общаюсь с людьми, самыми разными, что очень мало людей, которые являются негодяями по вдохновлению. Как профессор Мариарти в перчатках делает движения пальцами, в совершенстве владея приемами борьбы Барицу. Большинство людей думают, что они делают добро. Лужков, когда делает что-то в городе, он убежден, что он делает добро.
О.ЖУРАВЛЕВА: Конечно! Я думаю, он и сейчас считает, что он был прекрасным руководителем.
К.РЕМЧУКОВ: Собянин когда его меняет, он думает, что он делает добро. Ельцин – он просто человек-добро, про Горбачева – помолчим, такую империю разрушил. Не Рейган, а он добро дал, свободу и все. А в глазах других людей – это предатели, негодяи, сволочи, алкоголики, наймиты Запада и так далее. Поэтому я считаю, что критика власти, её очень много содержательной, и доклады пишутся, и Борис Немцов с Владимиром Меловым написали несколько книг, достаточно прошли через суды, практически все позиции отстояли, огромное количество есть вещей. Но в целом, политическая система страны представлена людьми, с моей точки зрения, количество людей, которые отрицают тотально этот строй, оно примерно такое, какое было количество диссидентов в Советском Союзе. То есть категорически «не верь, не бойся, не проси», никакого сотрудничествас, в глухую несознанку впадают, ничего – критика, критика, критика. Но, к сожалению, этих людей и люди не поддерживают, потому что, ещё раз подчеркну, мне кажется, у нас очень слабая политическая культура. У нас люди, решая свои задачи, мне кажется, коррупция у нас шире, чем кажется, она не только наверху, она везде, очень многие люди не хотят перемен. Не хотят. Основное настроение для 40, не знаю, 50% населения – это побольше бы взять от государства. Государство никогда не является объектом серьезной критики у людей. Вот предприниматель, коммерсант, сволочь – он является объектом критики. Государство, которое повышает тарифы, государственная монополия, которая повышает расценки, вот все, что оно повышает, штрафы даже государство повышает – никогда к нему народ не испытывает такой ненависти, какую он испытывает к Абрамовичу или к кому-нибудь из олигархов. Вот это поразительный феномен, это говорит об определенном типе, что, по-прежнему предмет рассмотрения┘ Более эффективное государство – это то, которого меньше в экономике. Выходить с такими идеями к народу – губительно. Но такие идеи должны быть, потому что такие люди, которые долго управляют государством, взять того же Путина, они понимают, что управлять страной, в которой все хотя увеличивать долю государства, невозможно, поскольку они не в состоянии контролировать.
О.ЖУРАВЛЕВА: Потому что это одни иждивенцы.
К.РЕМЧУКОВ: Да, и люди-иждивенцы, и корпорации- иждивенцы, и воровство происходит, и сайт Навального показывает этот распил системный.
О.ЖУРАВЛЕВА: Получается, что Путин должен быть заинтересован не в таких вот людях на ниточках, вот Прохоров, который пришел, получил инструкцию – пошел, сделал. Он как раз должен быть заинтересован в том, чтобы где-то все время кипели эти Навальные, все прочие.
К.РЕМЧУКОВ: И он заинтересован получается, вот какая-то форма, все время взвешивает риски того, что он может быть сметен Навальными или на волне Навальных, либо все-таки удержит эту систему. Потому что все они повторяют слова Столыпина: «Дайте нам сколько-то лет, и я вам дам великую Россию». Это все берут себе как индульгенция любых нарушений. И поэтому вот мне кажется, вот придумали эту систему с «народным фронтом», с праймериз, вот какая-то инъекция как бы свежих идей, вот она освежит.
О.ЖУРАВЛЕВА: Свежих людей да, свежих идей, по-моему, не заметно.
К.РЕМЧУКОВ: я невнимательно следил за┘
О.ЖУРАВЛЕВА: Вы б если б хоть одну идею встретили, Вы б заметили, я думаю.
К.РЕМЧУКОВ: Тут же неважно, это вопрос выживания большинства населения, вот мне кажется, что в Египте, когда случались, или в Тунисе, они случились ровно через полгода после того, как Россия ввела эмбарго на зерно на Ближний Восток из-за наших пожаров в прошлом году. Вот много молодых людей в Египте сидят на корточках. Хлеб, на основе хлеба подорожала вообще корзина питания серьезно, работы нет, потому что кризис, рецессия, твиттер есть уже. Вот побузить, пошуметь, особенно подсуетились там какие-то салафисты, случилось, смахнули в Египте, американцы сначала долго колебались, что там происходит, потом все-таки решили поддержать, и Обама поддержал. Поддержали, разрушилась вся система на ближнем Востоке, не знают, что делать, потому что Барак и Израиль – это было хорошее отношение, сейчас все рушится, в Ливии непонятно тоже, кто приходит, вроде нужно поддерживать саму идею, но за идеей, на самом деле, содержательно стоят какие-то люди с совершенно непонятными идеями. У нас такой ситуации нет, у нас, не смотря на то, что инфляция высокая, Путин старается, ещё раз подчеркиваю, помогать этим социально зависимым людям, они не являются источником бубнежа и недовольства. У нас нету такой критической массы безработицы, отсутствие перспектив как в Лондоне у эмигрантов, накопим критическую массу, вот они уже начнут гонять все.
О.ЖУРАВЛЕВА: Не назрел пока некий переворот идейный.
К.РЕМЧУКОВ: Массы пока могут.
О.ЖУРАВЛЕВА: Массы пока могу, верхи уже с трудом, но держатся. У нас маленький, короткий, но мне кажется, интересный вопрос, Сует Мама спрашивает: «Недавно Жириновский очень жестко с угрозами наехал на Миронова. Помнится, что незадолго до того, как скинул Лужкова, Жириновский начал также сильно его «мочить». Логический вывод, что хотят ликвидировать Миронова как политическую фигуру». Согласитесь с этим или нет?
К.РЕМЧУКОВ: Я согласен с тем, что у Миронова вообще как бы не ладится последние месяцы, он, по-моему, уже не спикер.
О.ЖУРАВЛЕВА: Да, это верно.
К.РЕМЧУКОВ: Поэтому можно тут предполагать , что у него проблемы и есть, политические. Я высказывал гипотезу неделю назад, и могу лишь повторить, мне кажется, что, это в том числе одна из гипотез по «Правому делу», помимо вот этих конкретных бытовых, это то, что структура будущей Думы сначала задумалась как Прохоров, потом поменялась, решили, что Явлинский более презентабелен для Запада с точки зрения легитимизации наших выборов и представительства разных людей. Поэтому потом поменялась идея, но Явлинский, лучше, чтобы он вытеснял «Справедливую Россию», тогда, получается «Правое дело», этот электорат, он будет у правого крыла «Единой России», по-прежнему они будут внутри себя эту лоботомию дискутировать – социально-консервативную с либерально-демократическими. А Явлинский придет в Думу, но мы должны видеть, насколько энергично кампания, потому что как сказал один эксперт, с которым я беседовал: «Деньги всегда видны», потому что ты не можешь нарисовать Явлинскому большой процент, если не будет массированной кампании.
О.ЖУРАВЛЕВА: А Явлинский должен просто прийти в Кремль, получить там, расписаться, и тогда у него все будет дальше хорошо, правильно?
К.РЕМЧУКОВ: Это Вы говорите. Чего он расписаться должен?
О.ЖУРАВЛЕВА: Я имею ввиду, должен договориться. Иначе откуда ему легитимность-то взять.
К.РЕМЧУКОВ: Я думаю, что главная договоренность – он же встречался наверняка с нами руководителями. Насколько я понимаю, фундаментальная черта тех, кто идет в Думу и регистрируется в министрах – это люди, которые не требуют отставки Путина и Медведева. Они могут критиковать экономическую политику, они могу критиковать «Единую Россию», но единственное требование, которое проговаривается – не трогать начальника.
О.ЖУРАВЛЕВА: Прохоров даже в запале не тронул начальника! Даже в запале! Про Суркова сказал нехорошие слова, оказалось, что Путину и Медведеву сейчас немедленно доложат, как все плохо. Прохоров в этом смысле все выполнил. То, что вы сейчас говорите. Так что мне кажется, есть ещё какие-то подводные камни, но я думаю, что через неделю Вы наверняка их откопаете и, может быть, в этом же эфире.
Анастасия Башкатова 
