Почему Медведев поставил себя в такое положение?

О. БЫЧКОВА – Добрый вечер. Это программа «Особое мнение». В студии телекомпании, радиостанции Ольга Бычкова. С особым мнением главный редактор «Независимой газеты» Константин Ремчуков. Добрый вечер.

К. РЕМЧУКОВ - Добрый.

О. БЫЧКОВА – Начнем мы с этой новости, которая выглядит вполне профессиональной юридической. Но имеет вполне возможно совсем другие аспекты. Или не только юридические аспекты. Россия возможно не будет выполнять некоторые решения Европейского суда по правам человека, это законодательная инициатива первого вице-спикера Совета Федерации Александра Торшина. В общем, там говорится о том, что если возникает конфликт между тем, что требует Европейский суд по правам человека и то, что написано в российских законах, то российские законы являются приоритетными. До сих пор было наоборот. Что это такое по-вашему? Не является ли это первым шагом или еще одним в сторону самоизоляции?

К. РЕМЧУКОВ - Оля, боюсь ошибиться, но мне кажется, что суть поправки Торшина или закона Торшина чуть-чуть в другом. Он говорит о том, что если Конституционный суд не принял у кого-то из российских граждан заявление, а он после этого обратился в Европейский суд, то Европейский суд, какое бы решение он ни принял, Конституционный суд не будет принимать это решение. Это не то, что они приняли решение┘

О. БЫЧКОВА – Фактически это значит, что решается вопрос на уровне российского Конституционного суда. И российского законодательства в широком смысле.

К. РЕМЧУКОВ - В данном случае мне, когда я прочитал это, показалось странным, потому что очевидные вещи, очевидные аргументы на поверхности лежат. Россия подписала все мыслимые конвенции. В Конституции РФ сказано, что в случае, если международное право трактует данную проблему таким образом, в отличие от российского национального, то приоритет отдается международному праву. И Конституции. Вы сначала измените, мы уже неоднократно здесь говорили, я не против ничего формально, логически, но поменяйте Конституцию, что нельзя, допустим, кому-то ходить на демонстрации. Черным, белым.

О. БЫЧКОВА – Так и напишите честно.

К. РЕМЧУКОВ - Напишите, что в нашей стране нельзя ходить блондинам, кудрявым на демонстрации. Или людям с такой-то ориентацией. И, пожалуйста, исполняйте Конституцию, потому что если мы говорим о правовом государстве, в данном случае с моей точки зрения это серьезное, по крайней мере, искажение духа Конституции и вообще всего вектора, что наше несовершенно┘, мы исходили из того, что мы переходное государство, идем от советского тоталитарного государства. И конечно сразу учесть все, что должно быть так, как есть в современном цивилизованном так называемом мире в нашем законодательстве, нельзя. Поэтому эта норма Конституции как раз и говорит, что если вдруг в таком-то законодательстве находится положение, которое противоречит по данной теме международным положениям, то применяется международное положение. И это подчеркивает то, что Россия является частью современного международного контекста. Современного государства. Это один аспект проблемы. Не могу дать объяснение, поскольку иррационально. А рациональный мотив мне кажется, Торшина называют сейчас неслучайно одним из кандидатов на пост спикера Совета Федерации. И знаете, пройти надо через какое-то публичное непопулярное унижение с тем, чтобы заслужить┘

О. БЫЧКОВА – Должна быть некая инициация.

К. РЕМЧУКОВ - Да, это своего рода, с моей точки зрения политическая инициация. Вот выдержит Торшин это, будет биться и доказывать, что так и надо – все, он заслуживает. Потому что он тогда сжигает в определенном смысле мосты политические и будет поддерживать многие и другие законодательные акты, которые людям со стороны могут показаться┘

О. БЫЧКОВА – Торшин сдает ЕГЭ, короче говоря.

К. РЕМЧУКОВ - Да.

О. БЫЧКОВА – Посмотрим, сколько баллов. Вот еще есть два объяснения этого всего. Может быть еще менее рациональных, одно, что будто бы, я просто вас спрашиваю, потому что не знаю, будто бы это все на самом деле делается не для того чтобы вообще, а для того чтобы в частности. Например, когда дойдет дело до какого-то дела Ходорковского, Лебедева, Магнитского то вот у нас уже есть готовая концепция. То есть это касается только каких-то очень специальных случаев. Такой VIP-законопроект. А другое объяснение, что да, это такое тотальное всеобщее абсолютно демократичное завинчивание гаек. Или это ерунда все?

К. РЕМЧУКОВ - Трудно говорить. Скорее всего, все соображения присутствуют. Ведь в момент, когда у людей рождается идея внести какую-то поправку в закон, они же руководствуются чем-то. Скорее всего, конкретной политической необходимостью. В последнее время слишком много раздражающих решений принимается в Европейских судах по правам человека в отношении России. Партию Рыжкова, по-моему, сказали, неправильно не зарегистрировали. Реакция Минюста была очень своеобразная. Подавайте документы заново. Это тоже кстати требует с моей точки зрения трактовки.

О. БЫЧКОВА – Может, лет через 10 вы созреете┘

К. РЕМЧУКОВ - Трактовка. А вот как быть, если я купил билет, и пошел в театр, меня не пустил контролер. Я подал в суд, суд сказал, контролер не имел права не пустить по этому билету.

О. БЫЧКОВА – А спектакль уже давно закончился.

К. РЕМЧУКОВ - Даже если закончился, пусть на следующий. А мне говорят, нет, пойдите, купите новый билет и приходите с ним, мы посмотрим. Мне казалось, что если суд принимает решение, что кто-то совершил ошибку, то ты с этим предметом относительно которого было принято неверное решение, приходишь, и тебе все разрешают. А тут иезуитская практика. Хорошо, мы признаем, что это ошибка, но давайте запускать процедуру. Поэтому мне кажется бодание с европейскими структурами на уровне наших юристов доморощенных сейчас усиливается.

О. БЫЧКОВА – Эта новость как-то вызвала у вас эмоциональный отклик, стало страшно, противно, понятно, что что-то происходит необратимое. Ерунда, например.

К. РЕМЧУКОВ - Честно - нет, таких ощущений не вызвала. Ни страшно, ни противно, ничего. Еще один сюжет.

О. БЫЧКОВА – У нас еще много сюжетов. Дмитрий Медведев сказал, что одновременно с Путиным он участвовать в президентских выборах не будет. Была такая идея, что было бы так красиво демократично и почти по-настоящему, если бы они пошли вместе. Нет, говорит Медведев, не пойдем. И по-разному это еще мотивировал. В том числе тем, что в их случае конкуренция будет очень во вред задачам и целям. Почему всем конкуренция на пользу, а Медведеву с Путиным во вред?

К. РЕМЧУКОВ - Медведев обосновал, я, готовясь к передаче, законспектировал интервью Медведева, чтобы дословно говорить. Его слова дословно передавать. Аргумент на этот вопрос: Путин – коллега и старый товарищ – первое.

О. БЫЧКОВА – Ну и что?

К. РЕМЧУКОВ - Второе – представляют одну и ту же политическую силу.

О. БЫЧКОВА – Тоже: ну и что?

К. РЕМЧУКОВ - Поэтому это не лучший сценарий, потому что конкуренция могла бы пойти во вред тем задачам и целям, которые мы реализовали в последние годы.

О. БЫЧКОВА – Вас эти мотивации убеждают?

К. РЕМЧУКОВ - Послушайте дальше. И дальше он раскрывает с точки зрения главный мотив, потайной, который он не назвал словами: участие в выборах на самом деле нужно, чтобы победить, а не развивать лозунг свободной конкуренции. Из чего следует, что не ради конкуренции, а если выборы начнутся, чтобы победить, то столько грязи на своих старых коллег и товарищей придется вылить, столько рассказать правды про жизнь, что получается этот ответ, участие в выборах – чтобы победить, а не для того чтобы конкуренцию развивать. А победить это любые средства хороши. Тогда придется рассказать очень много того, чего скорее всего не хотелось.

О. БЫЧКОВА – То есть он как честный человек не хочет играть в эти игры.

К. РЕМЧУКОВ - Да, поэтому он же и сказал, он не так, как вы сказали, конкуренция могла бы пойти во вред. То есть тем самым он не сказал, что мы не будем, если вдруг ему скажут, давай, слабо тебе. Давай пойдем бороться на политическое татами.

О. БЫЧКОВА – То есть вы хотите сказать, что он опять выразился неоднозначно.

К. РЕМЧУКОВ - С моей точки зрения, вы же видите. Я с бумажечкой пришел.

О. БЫЧКОВА – У меня тоже открыт этот текст на экране.

К. РЕМЧУКОВ - Поэтому я считаю, что он не оставляет такой возможности, но считает, что она могла бы пойти во вред, поскольку во время выборов никто не парится по поводу идеи конкуренции, все думают только о власти. И вообще вопрос власти реально мы сейчас ощущаем, что во всех странах власть важна, у нас власть важнее денег, женщин, власть самый сильный инстинкт. Но самое интересное мне кажется, потому что у нас нет культуры и традиции жить после власти. После власти во многих странах, Америка яркий пример, мы знаем жизнь президентов и госсекретарей после власти. Весьма достойная респектабельная жизнь, мало того, что они путешествуют миру, они еще, как правило, возглавляют какие-то очень важные международные комиссии.

О. БЫЧКОВА – Кто-то возглавляет, а кто-то наоборот совершенно не напрягаясь, не чувствуя себя униженным, например идет в какие-нибудь футбольные комментаторы. Чем плохо.

К. РЕМЧУКОВ - У нас нету, у нас просто традиции жизнь после власти один Горбачев только и являет. Он ушел от власти, он ездит по миру.

О. БЫЧКОВА – Выглядит очень прилично.

К. РЕМЧУКОВ - Максимально на всех тех, кто в современном мире. Все остальные это просто очень тяжелая мысль, по-моему, что будет после власти. Это состояние, что власть самое важное, если ты находишься во власти, что нужно удерживать, мне кажется ментально пронизывает все представления о том, как должна быть организована наша жизнь. Если ты считаешь, что ты через 4-5 лет уйдешь, то ты не можешь злобно гнобить оппозицию, которой нельзя разрешать выходить на митинги. Потому что если представить себе, что Владимир Путин не во власти и руководит партией, которая оппозиционная, и он хочет провести митинг, а ему не будут разрешать и дубинками разгонять его сторонников┘

О. БЫЧКОВА – Дубинка для него уже заготовлена.

К. РЕМЧУКОВ - То я могу представить, как это дико. Какой-нибудь консерватор или либерал в Англии, они же четко знают, что через какое-то время я буду точно там же и я хочу тот объем свобод для себя, вот какой я хочу для себя, я должен предоставить оппонентам. Мне кажется, поскольку у нас вообще никто не мыслит себя вне власти, пока ты жив, то никто и не думает об устройстве жизни для тех, кто не во власти. И это и является сильной мне кажется проблемой для нашей страны.

О. БЫЧКОВА – Но это может являться, например, проблемой, как я себе абсолютно теоретически могу представить для Путина Владимира Владимировича. А например, для Медведева Дмитрия Анатольевича это видимо, не является проблемой, потому что он говорит, что я тогда не пойду. Если Путин пойдет.

К. РЕМЧУКОВ - Вот сейчас Медведев┘

О. БЫЧКОВА – Значит, он видит себя после┘

К. РЕМЧУКОВ - Медведев мне кажется выглядит больше похожим на Горбачева по структуре ценностей, чем Путин. В данном вопросе. Безусловно, он не затеряется, будучи экс-президентом страны. Останется ли он где-то работать или будет кайфовать как все экс-президенты.

О. БЫЧКОВА – Он сказал, что хочет преподавать.

К. РЕМЧУКОВ - Пойдет куда-нибудь попреподает. Как юрист.

О. БЫЧКОВА – Вас не смущает еще очередное заявление очередной британской газете Financial Times. Медведев только что, например, выступал на форуме в Санкт-Петербурге, на своей родине во всех смыслах. Большой и малой. Буквально только что несколько дней назад я его там слушала. Почему он там ничего не сказал по поводу выборов, своих планов как президент. Хотя это уже все довольно близко. Почему нужно опять это все произносить в интервью каким-то там иностранным СМИ. Ну как-то мне обидно.

К. РЕМЧУКОВ - Мне обидно, огорчительно, досадно, я не понимаю. То есть я могу вас поддержать в этом вопросе, Ольга. Но в то же время очень много слов говорится, я не могу понять, почему Медведев позволил поставить себя в такое положение, что он все время выглядит отвечающим на этот вопрос и не отвечающим на него. То есть уже стало игрой такой: о, и вы зададите этот оригинальный вопрос. И ответа на него.

О. БЫЧКОВА – И ответ столь же оригинальный каждый раз.

К. РЕМЧУКОВ - Это просто поразительно. Мы же не слышим, чтобы Путин ставил себя в такое положение, что он будет отвечать на вопросы.

О. БЫЧКОВА – Но он тоже отвечает на этот вопрос.

К. РЕМЧУКОВ - Он отвечает, но не так┘

О. БЫЧКОВА – И примерно также.

К. РЕМЧУКОВ - И все равно не так настойчиво и не так, чтобы в лоб ему говорили. Это же вопрос позиционирования.

О. БЫЧКОВА – Потому что Медведев президент, а речь идет о посте президента. Нет?

К. РЕМЧУКОВ - Да, но все же рассматривают единственного реального конкурента Медведева - Путина. Точно также могли бы ему. Зачем вы создаете фронт, не собираетесь ли вы идти в президенты. И так далее. Но, тем не менее, он не выглядит так ни перед иностранными журналистами, ни перед крупными аудиториями российских журналистов в такой ситуации. Я тоже выписал┘

О. БЫЧКОВА – Извините, вам кажется, что есть какая-то вторичность такая┘

К. РЕМЧУКОВ - Мне кажется, что есть какой-то конфликт, драма там внутри. Потому что он говорит Financial Times: президент просто обязан хотеть баллотироваться. Я подчеркнул двумя чертами. Если Медведев говорит: президент просто обязан хотеть баллотироваться, логический вывод – значит, он как президент хочет. Дальше, другое дело, будет ли он принимать такое решение. Сразу вспоминается тот анекдот из фильма «Кавказская пленница», что есть желание, но нет возможностей, есть возможности, но нет желания. Хочется предложить тост: выпьем же за то, чтобы желание стать президентом совпало с возможностью. И дальше он говорит: ответ должны дать люди. Хотят они видеть того или иного человека или нет. Я хочу спросить, это люди в целом или конкретные. Или люди в частности должны.

О. БЫЧКОВА – Или группа граждан.

К. РЕМЧУКОВ - Поэтому это все как крики, как SOS, как сигналы какие он подает нам. И, наконец, чего я не понял┘

О. БЫЧКОВА – Он нам подает сигналы SOS?

К. РЕМЧУКОВ - Он объясняет - я хочу. Только люди должны дать ответ на этот вопрос. Не он должен дать.

О. БЫЧКОВА – Он ждет от нас чего?

К. РЕМЧУКОВ - Механизм какой. Я хочу стать президентом страны, люди, поддержите меня. Он говорит: любой президент просто обязан хотеть. Тем самым все говорят хотят. Но я, вот люди захотят или нет. Он не говорит, люди, вы хотите? Он не задает вопрос: люди, вы хотите? Потому что нет формата, в котором такое можно спросить. И вот интересная вещь, мне кажется тут есть определенное противоречие, которое может быть обесценивает и все интервью. Почему он не хочет конкурировать с Путиным? – потому что это может пойти во вред тем задачам и целям, которые мы реализовывали в последние годы. То есть задачи и цели выступают в качестве важнейшего критерия целесообразности, идти или не идти. Я выписываю дальше в его интервью: подъем жизненных стандартов и улучшение жизни самое главное, что я должен сделать. Таким образом цель понятна. Если у него и Путина одна цель, подъем жизненных стандартов и улучшение жизни, то речь идет тогда только о методах, какими ты хочешь достичь подъема жизненных стандартов и улучшения жизни. Как это может пойти во вред? Если будет один тип рекомендации, допустим, Путин говорит, госкорпорации, централизация, и Медведев говорит, частная инициатива, децентрализация. Повышение конкуренции. Вот это понять невозможно. Из чего следует, что не до конца продуманные мысли. Это какие-то отрывки фраз, вполне возможно еще не готов для серьезного разговора.

О. БЫЧКОВА – А почему они все время говорят, что они действительно как Медведев сейчас сказал совершенно справедливо, вы это отметили и подчеркнули двумя чертами, что да, действительно у них одни задачи, и при этом все время слышим о каких-то расхождениях или может мы пытаемся эти расхождения находить. И какие-то есть очень в очень глубоком подтексте какие-то намеки в выступлениях одного и другого, на то, что этот думает так, а я думаю по-другому. Но очень запрятанные намеки, но, тем не менее, мы такие хитрые, что мы их тут же крючками вытаскиваем.

К. РЕМЧУКОВ - У меня подозрение, что вполне возможно происходит некая путаница в головах людей, которым кажется, что они едины в стратегическом видении и различаются только в тактике. Это неоднократно говорил Медведев. Потому что если я смотрю на метод решения задач Путиным, связанных с развитием, скажем, госкорпораций, усилением монополий, монопольное ценообразование, то мне кажется, что это и есть стратегия. Им кажется, что это тактика, а мне кажется, что это и есть стратегия. Взять все на себя, иметь все под контролем и рулить из одного центра. Поскольку ключевой вопрос это вопрос управления. И стратегией в данном случае является модель управления российским обществом, российской экономикой. А нам все время говорят, что модель управления скорее всего это тактика. Но я этого не вижу, я не вижу других целей, кроме того, что с моей точки зрения является стратегической задачей. Создать модель управления, удобную для себя.

О. БЫЧКОВА – Короче говоря, отвечая на вопросы газеты британской Financial Times Дмитрий Медведев постарался максимально ничего не сказать и ввести в заблуждение этих западных писак.

К. РЕМЧУКОВ - Нет, он говорил много┘

О. БЫЧКОВА – Не раскрыл ни одной тайны.

К. РЕМЧУКОВ - Если они удовлетворены, ведь от журналиста зависит, насколько ты будешь вредно цепляться за какие-то ответы. И пытаться┘

О. БЫЧКОВА – Не скажите, если он не хочет сказать, то он не скажет. И даже как-то уже и не смешно, честно говоря, что он опять не говорит, и не говорит. Может быть, в какой-то момент станет совсем неинтересно ждать. Хорошо, ой, Сережа из Перми спрашивает: а российская оппозиция конкурентна? Это к вопросу о конкуренции между двумя конкурентами.

К. РЕМЧУКОВ - Для начала ее надо бы подпустить к нормальным процессам, а потом посмотрим. Как говорили, поднимусь я или не поднимусь на Эйфелеву башню пешком, это еще вопрос, но вы меня пустите в Париж. В советское время. А потом посмотрим. В Москве очень сложно┘

О. БЫЧКОВА – В Москве как-то с Эйфелевыми башнями не очень хорошо.

К. РЕМЧУКОВ - Сложновато.

О. БЫЧКОВА – Тут много спрашивают про Ходорковского и Лебедева. В разных формах. Например, спрашивает один из слушателей Влад из Чикаго: можно ли считать срочное этапирование в другие регионы Ходорковского и Лебедева, что Путин принял решение отказать им в УДО?

К. РЕМЧУКОВ - Я не могу, деталей не знаю. Внешние признаки, если отправить подальше, мне кажется, что и Медведев Financial Times указал на способ освобождения УДО. Я жду, что их УДО освободят. То есть я выгляжу, я несколько раз говорил, но мне кажется, что сейчас уже у Медведева вообще не остается, после того как он сам произносит такие слова Financial Times, не остается другого выхода, как освободить УДО. И тем самым, потому что он посвятил часть своего интервью Financial Times объяснению тому, как мы должны учиться правовой культуре, уважать решения суда, что вызвало, в общем, достаточно жесткую реакцию адвокатов Ходорковского. Вот у нас Клювгант комментировал, завтра у нас статья по этому поводу будет. Типа, разве это решение стоит того, чтобы его уважать. Но, тем не менее, Медведев сказал, решения надо уважать. А уже дальше опять же в рамах закона существуют такие формы. Вот мое ощущение, что компромисс был достигнут. Их наказали и по второму делу, дали большой срок, но сейчас подкатывают УДО, которым опять же в рамках закона воспользуется Медведев и получается, и Путин доволен, он по второму сроку доказал, что если надо, они могли бы сидеть так долго┘

О. БЫЧКОВА – И по третьему, и по четвертому.

К. РЕМЧУКОВ - И Медведев будет доволен, поскольку он подчеркивает, что Ходорковский не представляет никакой опасности.

О. БЫЧКОВА – Вот еще служащий самостоятельный напоминает про список Гарри Каспарова, кто занимался ЮКОСом. 305 человек, которые представлены в сенат США и спрашивает ваше отношение. Вы недоговорили что-то?

К. РЕМЧУКОВ - Мне кажется, что опять всплывает в моей голове предыдущий случай, что на УДО дает характеристику руководитель той колонии, где в данный момент находится заключенный. И в прошлый раз, по-моему, один из аргументов, почему Ходорковскому отказали в УДО, было то, что он не держал руки за спиной. И было взыскание зафиксировано. Там еще были взыскания. Чай где-то он пил в красном уголке. Но одно я помню, меня поразила несоразмерность, ты держишь руки не за спиной, а по швам, а тебе оказывается это нельзя. И это наказание ценой в годы.

О. БЫЧКОВА – И еще несколько лет.

К. РЕМЧУКОВ - Мне кажется, что, отправляя в новое место отбывания наказания, создаются предпосылки, чтобы они не набрали никаких формальных замечаний с тем, чтобы руководитель этой колонии мог сказать, да нет, нормально, нарушений не было и написать такой отзыв.

О. БЫЧКОВА – Да, это оптимистично звучит. И вот еще возвращаясь к предложению Каспарова, слушательница из Уфы говорит: я бы присоединилась к этому предложению, а как вы?

К. РЕМЧУКОВ - А я нет.

О. БЫЧКОВА – А почему?

К. РЕМЧУКОВ - Я вообще Каспарова предложения не поддерживаю.

О. БЫЧКОВА – Тут ведь речь не о Каспарове, наверное.

К. РЕМЧУКОВ - В данном случае вы о Каспарове говорите.

О. БЫЧКОВА – Хорошо, идея как вам?

К. РЕМЧУКОВ - Да такая┘

О. БЫЧКОВА – Идея называется: заграница нам поможет.

К. РЕМЧУКОВ - Экзальтированная идея. Вы знаете, я в последние дни читал большую книгу Ясперса «Общая психопатология» называется. Совершенно блистательный перевод. Тысячу страниц. И поразился главам, которые назывались – бредовые идеи. Например. Потому что я решил поинтересоваться, что такое бредовая идея, бредовая идея по Ясперсу это патологически фальсифицированное суждение, внешними признаками которого является, во-первых, исключительная убежденность и несравненная субъективная уверенность в правоте. Вторая черта – непроницаемость к рациональным аргументам. Третья – практическая неосуществимость. Другая глава называется – некорректируемость бредовых идей. То есть на самом деле идеи такие появляются в сознании людей, когда рушатся какие-то социальные системы. Человек остается один на один с этой жизнью, у него формируется какое-то мнение, потом он усугубляет его, и он никогда не может скорректировать. Вот неосуществимость идей определенных является одной из отличительных черт такого типа идей. Поэтому можно сколько угодно просить американцев составить список, хоть из 1305 человек, но опыт подсказывает, особенно последних лет, особенно анализ реальной политики американской администрации, американская администрация перестала наказывать Россию, вмешиваться в наши внутренние дела, и ведет очень тихим голосом разговоры, поскольку американская администрация прагматично решает свои интересы, она втягивает Россию все больше и больше в афганские дела, сначала началось с транзитных пролетов, сейчас требует все большего участия. Она с Ираном очень успешно с Россией взаимодействует. Мы поддержали санкции. Мы поддержали санкции по Ливии. Резолюцию, что бы Медведев там ни говорил, но мы не возражали против резолюции 1973, и я вижу, что в обмен на такую очень щедрую российскую открытость на американские просьбы, американцы не могут принимать каких-то решений, которые бы наказывали или были вредны нашему режиму, потому что сейчас это не соответствует типу российско-американских отношений, который установился с приходом Обамы.

О. БЫЧКОВА – То есть список Кардина например, вы считаете тоже бесполезен.

К. РЕМЧУКОВ - Я считаю, что шансов нет. Можно с такими инициативами выступать. Но практической осуществимости таких инициатив нет, поскольку каждый человек будет говорить, а давайте по суду определять, как определить, когда ты в список входишь, реальную меру вины. Что будет вменяться. Огромное количество неправовых вопросов возникает. Я могу понимать эмоциональный посыл, что люди, которые в этой системе, но там же разбираться надо, кто, как, конкретно, вина же должна быть конкретная. Не может же быть вина такой быть, и западная система правосудия┘

О. БЫЧКОВА – Факты есть какие-то.

К. РЕМЧУКОВ - Я даже вижу, что Медведев сегодня отказал фактически совету по правам человека, который занимается, он же в этом интервью подчеркнул, что это хорошо, что они занимаются, хорошие ребята, типа они подают сигнал, где нет справедливости. Но заменить следственные органы, настоящее расследование они не могут. Поэтому будь то дело Магнитского или дело Ходорковского, суждение такое любительское, не процедурно-правовое оно равно нулю. Поэтому предложение Каспарова с моей точки зрения это политическое предложение, найти союзников в американском конгрессе или┘

О. БЫЧКОВА – Привлечь внимание.

К. РЕМЧУКОВ - Да.

О. БЫЧКОВА – Но, между прочим, на том же питерском форуме Медведев выступил с очень похожим заявлением про коррупцию. Он сказал, что чиновников, которые были замечены в коррупции, нужно снимать с должности до того, как будет закончено следствие и вынесено решение юридическое, а вот как бы по совокупности предварительных фактов, по недоверию фактически. Он буквально так выразился. Это та же самая история. Нет?

К. РЕМЧУКОВ - Может применительно, в нашей стране такое возможно┘

О. БЫЧКОВА – Или он просто решил в очередной раз показать этой коррупции, страшной монстре какой-то очередной кулак железный.

К. РЕМЧУКОВ - Ну давайте по подозрению. Это же очень такая вещь острая. Ну увидел ты на жене чиновника дорогую вещь. Часы┘

О. БЫЧКОВА – Красивую бранзулетку.

К. РЕМЧУКОВ - Явно подозрения возникают. Если на этом основании, ну большое количество людей пострадает. И элита этого не может принять. Есть вещи, где просто скажут, ну запалят самого Медведева в первую очередь. Есть вещи, которые не осуществимы в нашей стране.

О. БЫЧКОВА – А Зеленина думаете почему сняли? Я сейчас к вопросу о коррупции, и ни о каких подозрениях не говорю.

К. РЕМЧУКОВ - Мне очень обидно за Зеленина. Вот 8 лет чувак был губернатором Тверской области. Много чего-то умного выступал, позиционировался как молодой, уйдет как губернатор из-за червяка в твиттере погоревший.

О. БЫЧКОВА – Неужели он из-за червяка в твиттере уходит? Это же смешно.

К. РЕМЧУКОВ - Получается так.

О. БЫЧКОВА – Червяк это смешно конечно.

К. РЕМЧУКОВ - Мне кажется, что все резкие слова в отношении Зеленина были сказаны в ту неделю, когда он этого червяка поместил, в частности я помню, высказывание помощника президента по международным делам Приходько Сергея, который назвал слабоумным это действие. Такого рода сильные вещи, которые выражает дипломат, которые знает цену слов, мне кажется это был сигнал, причем самый неожиданный, это не человек по внутренней политике, а вроде бы говорил Приходько из внешней политики, но скорее всего он слышал реакцию президента. Вы от Приходько слышали хоть одно за всю жизнь его дипломатической┘

О. БЫЧКОВА – Громкое заявление.

К. РЕМЧУКОВ - Громкое или некорректное. Не было. Вот как только он сказал, что это слабоумие или признак слабоумия, уже было понятно, что Зеленин не политический жилец.

О. БЫЧКОВА – Как-то у них с чувством юмора, по-моему, не очень. И вообще с таким здоровым отношением к фактам жизни. В том числе к червякам и твиттеру.

К. РЕМЧУКОВ - Мне кажется, что борьба за честь мундира вся эта система пожирает чувство юмора.

О. БЫЧКОВА – Ну как-то странно, если действительно причина в этом, то можно только посочувствовать, честно говоря, этим конкретным людям и нам всем.

К. РЕМЧУКОВ - И Зеленину.

О. БЫЧКОВА – Зеленину, наверное, да, с другой стороны может быть он обрел новые степени свободы. Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты» был сегодня гостем программы «Особое мнение». Спасибо вам.

К. РЕМЧУКОВ - Спасибо вам.