Александра Самарина.
Парламентарии сами помогут главе правительства отчитаться перед ними.
Фото с сайта правительства РФ
Сегодня Совет Государственной Думы утвердит список вопросов от парламентских фракций, предназначенный для премьера Владимира Путина. Напомним, главу правительства 20 апреля ждут на Охотном Ряду с ежегодным отчетом. Думская оппозиция не видит ничего странного в ситуации, когда подотчетное лицо заранее уведомляется о сфере интересов тех, кто призван проверять его работу. Иного мнения придерживаются эксперты.
Совет нижней палаты действует строго по инструкции, разработанной регламентным комитетом Госдумы. Документ, принятый 25 февраля 2009 года, в статье 1542 пункте 3 гласит: «Утвержденный Советом Государственной Думы перечень вопросов Государственной Думы о деятельности правительства Российской Федерации направляется в правительство Российской Федерации».
Путь партийных пожеланий не близкий. Сначала вопросы думцев проходят через сито комитета по регламенту. При этом срок представления вопросов в этот комитет и их количество от каждой фракции устанавливаются Советом нижней палаты. После чего комитет, как сказано в документе, «обобщает поступившие... вопросы и формирует перечень вопросов Государственной Думы о деятельности правительства Российской Федерации, который направляет в Совет Государственной Думы». А уже оттуда в Белый дом идет окончательная бумага.
Любопытно, что такой порядок был принят одновременно с решением заслушивать в Думе ежегодные отчеты главы правительства. Конечно, сказано в регламенте, депутаты вправе задавать и устные вопросы высокому гостю. Однако, отмечается в документе, «преимущественное право на выступление принадлежит представителям фракций». То есть тем, кого фракция утвердит в качестве своего официального спичрайтера на этом важном мероприятии.
Корреспондент «НГ» поинтересовалась у председателя комитета ГД по регламенту Отари Аршбы: не кажется ли ему странным такой порядок? Ведь Дума призвана вроде бы проверять отчет и задавать каверзные, то есть неожиданные, вопросы оратору. «Да что это вы такое говорите! – возмутился парламентарий. – Это коллективное решение парламента. Если мы задаем вопросы и предварительно их отправляем, сие означает, что мы просим премьера... изложить ответы на наши вопросы и хотим дать ему время подготовиться. У нас нет задачи кого-то «срезать»! Это абсолютно нормальная, во всем мире принятая практика. Во Франции, например». Корреспондент удивился: разве в этой стране депутаты тоже засылают министрам аналогичные списки? «Нет. Но они имеют на это право!» – парировал Аршба.
Член ЦК КПРФ и депутат Госдумы Борис Кашин не видит в ситуации особых проблем: «Этот порядок никому не мешает, насколько я понимаю». Но после паузы парламентарий печально добавил: «Вообще, конечно, дефицит возможностей напрямую поговорить с премьер-министром очевиден...» Реально, объяснил депутат, «мы не можем с премьером обсудить острые проблемы. Есть примеры, что на прямые обращения к Путину как к премьеру он не отвечает, что является нарушением действующего законодательства».
На три устных вопроса во время заседания, о которых упоминал Аршба, по регламенту дается по минуте на каждый. «Это крайне ограниченные возможности», – посетовал Кашин. А депутат Олег Куликов, член ЦК КПРФ, добавил: «Сами понимаете, что за минуту охватить все острые проблемы невозможно». Коммунист пояснил «НГ», что на письменные вопросы Владимир Путин вовсе не обязан отвечать парламентариям: бумаги представляются правительству, чтобы просто обозначить для главы правительства сферу интересов думцев.
Аналитик Московского центра Карнеги Мария Липман тоже не видит странностей в нынешней ситуации с вопросами – но она исходит из отечественных реалий: «Премьер-министр отчитывается в парламенте не для того, чтобы они с законодателем получили друг от друга удовольствие, а для того, чтобы законодатель выполнил свою функцию обеспечения подотчетности исполнительной власти перед гражданами, которых этот парламент представляет. Конечно, парламент всячески стремится своим избирателям показать – мы, мол, тут не зря деньги тратим и хлеб едим народный». Представительная власть в России, подчеркивает эксперт, по существу не является представительной и самостоятельной: «Это инструмент для формальной легитимации тех решений, которые принимаются отнюдь не парламентариями».
Главному научному сотруднику Института стран Европы РАН Дмитрию Фурману нынешняя ситуация с вопросами напомнила другой сюжет: «Это очень похоже на то, как Путин отвечает на вопросы на сеансах связи с народом. Вопросы заранее, естественно, проговариваются, ненужные отсекаются, создается иллюзия живой, непосредственной связи с гражданами. Причем иллюзия не только для слушателей, но и для него самого. Ему явно кажется, что он говорит с народом...»
Вице-президент Российской ассоциации политической науки Ростислав Туровский считает парламентскую практику «порочной» и в мире отнюдь не распространенной: «Очевидно, что есть желание соорудить этакий политический спектакль с заранее подготовленными вопросами и ответами, пиаровское шоу. Конечно, это ненормальная процедура – законодательная власть здесь подчиняется исполнительной». Путину, подчеркивает собеседник «НГ», «надо, наоборот, тренироваться, отвечая на каверзные вопросы, а не зачитывать ответы по бумажке, чего он сам, кстати, не очень любит. Все это очень странно».
Дарья Гармоненко 
