Александра Самарина.
Чтение приговора забавляло обвиняемых.
Фото Reuters
После заявления адвокатов экс-руководителей ЮКОСа о непонятном промедлении Хамовнического суда с выдачей протоколов документ был-таки передан защитникам – в единственном экземпляре. Это произошло в пятницу вечером. Сторона защиты, ознакомившись с документом, нашла там много любопытного по части нарушений российского законодательства.
Адвокаты возмущены тем, что текст приговора выдан им с большой задержкой. Закон отводит на подготовку копий документа пять суток, а не рабочих дней, как считает пресс-секретарь Хамовнического суда. То есть еще 4 января приговор должен был поступить в распоряжение команды защитников Ходорковского и Лебедева. Кроме того, в 16 часов в пятницу в суде был готов только один комплект документов – то есть распечатан, сшит, заверен и подписан.
Именно этот почти 700-страничный том получил адвокат Вадим Клювгант. Вчера в беседе с «НГ» он прокомментировал те его разделы, с которыми успел ознакомиться.
Второй том приговора в пятницу отправился в «Матросскую Тишину». Его должны были передать осужденным. Однако, уверен Клювгант, это сделано было, только чтобы зафиксировать дату передачи – когда посыльный с комплектами документов появился в СИЗО, там закончился рабочий день.
Особое беспокойство защиты вызывает продолжающееся утаивание судом протоколов судебных заседаний за 2010 год. Напомним, последние документы этого рода, выданные адвокатам, относятся к прошлому январю. Собеседник «НГ» назвал издевательством такое отношение судебных чиновников к делу: «2010-й – самый содержательный период процесса. Нам говорят: у вас есть 6 тысяч страниц текста... Но то, что нам выдали, относится к другому периоду! За кого нас держат?»
Клювгант заявляет «с полной ответственностью», что «фолиант с приговором суда имеет сходство с настоящим документом только в названии и форме»: «Потому что в УПК есть статья, она так и называется: «Законность, обоснованность и справедливость приговора». Если это не такой приговор, значит, это вообще не приговор». Судья Виктор Данилкин, уверен эксперт, не является фактическим автором приговора: «Профессиональный судья не мог такое написать. Мы два года просидели бок о бок. Это другой стиль, другой строй, другой язык. Этот язык мы слышали в процессе, но не от судьи Данилкина, а от тех, кто сидел напротив нас в зале».
Клювгант приводит примеры «откровенной фальсификации». Например, он напоминает, как в прениях обвинители заявили о существенном уменьшении объема нефти, которую они инкриминируют Ходорковскому и Лебедеву как похищенную, – с 350 до 220 млн. тонн. Причем, отмечает собеседник «НГ», прокуроры заявили об этом как о своей позиции (стр. 677 приговора): «В прениях сторон представители государственного обвинения просили уменьшить объемы похищенной нефти и соответственно снизить размер причиненного ущерба. Такую позицию государственных обвинителей суд не расценивает как отказ от предъявленного обвинения в указанной части. Суд соглашается с примененной методикой расчетов объемов и стоимости похищенной нефти, указанной по предъявленному обвинению. Об иной методике расчетов государственным обвинением суду не представлено».
Эта фраза, подчеркивает эксперт, показательна во многих отношениях. На самом деле, указывает собеседник «НГ», обвинители ни о чем не просили суд и ни о чем не должны были просить: «Они заявили, что изменяют обвинение, то есть уменьшают его. Но у нас протокола судебного заседания-то нет! Нет официального источника информации, что было конкретно сказано в прениях. И теперь я не знаю, что мы увидим в протоколе, когда наконец его получим». В этом смысле Вадим Клювгант обратил внимание и на те разделы приговора, где изложены показания Михаила Касьянова, Германа Грефа и Виктора Христенко. Эксперт считает текст приговора в этом месте «абсолютно вульгарной подгонкой»: «Поскольку нет протокола, ее было очень легко осуществить».
Вопрос, связанный с отказом обвинителя от предъявленного обвинения или изменения в сторону улучшения положения обвиняемых, уже не может изменяться в суде, утверждает Клювгант: «Эта проблема уже неоднократно рассматривалась в Конституционном и Верховном судах (в 2003 и 2004 годах). И он давно уже решен с точки зрения последствий для обвиняемого. И только в деле Ходорковского все встает с ног на голову!»
За содержание объема обвинения отвечает сторона обвинения, а суд не является стороной в процессе и не может вставать ни на какую сторону. Он лишь дает оценку обвинению. Из этого следует, что отказ от обвинения полностью или в части либо его изменения в сторону улучшения положения подсудимого предопределяют решения суда – в соответствии с позицией государственного обвинения, указывает собеседник «НГ».
Клювгант отмечает, что суд, не прислушавшись к указаниям прокуратуры, нарушает принцип презумпции невиновности: «Если у тебя нет методики для расчета объема стоимости похищенного и тебе ее не предложила обвиняющая сторона, а от прежней она отказалась, то что ты должен сделать в соответствии с презумпцией невиновности – разве не следует вынести оправдательный приговор?»
И еще один важный вывод делает Клювгант на основе изучения приговора. Вопреки всеобщему убеждению, что Ходорковского и Лебедева обвинили в использовании трансфертного ценообразования, в приговоре это обвинение отсутствует, указывает эксперт. Он нашел на стр. 685 документа следующую запись: «Не вменялось Ходорковскому и Лебедеву, что они должны были продавать нефть по ценам Роттердама».
Обвиняемым, указывает Клювгант, вменено присвоение нефти путем оформления в собственность. Но дальше, на стр. 686, Данилкин пишет: «Результатом незаконных действий Ходорковского и Лебедева явилось обращение в свою пользу нефти дочерних добывающих обществ ЮКОСа и предоставления возмещения неадекватному похищенному имущества». Данилкин, указывает собеседник «НГ», «пишет буквально следующее – прибыль похитить невозможно. А нефть возможно. Это дословно написано в приговоре».
Судья неоднократно признается, утверждает адвокат, что добывающие «дочки» ЮКОСа продали компании нефть, получив денежное возмещение: «Уже только одно это исключает хищение, потому что хищение – это всегда прямой ущерб».
