Презумпция виновности

Вопреки убежденности некоторых депутатов и представителей власти, что более всего коррупция процветает среди врачей, учителей и юристов, исследование медиарынка показывает: СМИ чаще всего информируют общество о фактах вымогательства и взяточничества среди чиновников, сотрудников ГИБДД и милиции. В интернет-среде уже составлен перечень наиболее коррупционноемких регионов, определен средний размер взятки и даже выявлены своеобразные «рекордсмены»-вымогатели. Эксперты «НГ» считают, что уровень коррумпированности российских чиновников неизмеримо выше приведенных в прессе цифр.

Национальный план по противодействию коррупции, а затем и стратегия с аналогичным названием, предложенные президентом Дмитрием Медведевым, стимулировали российские СМИ к более внимательному отношению к этой проблеме. Интернет-издание Public.ru на основе анализа публикаций более чем 1500 печатных СМИ в течение первого квартала 2010 года составило свой рейтинг профессиональной коррумпированности.

Согласно результатам исследования, на первое место по коррумпированности с большим отрывом от остальных профессиональных категорий вышли чиновники. Фактам взяточничества и злоупотреблений в этой среде – и это только на основе уголовных дел, возбужденных в отношении конкретных лиц, – посвящено 65% публикаций в СМИ в начале этого года (см. диаграмму). Вторыми в рейтинге стали гаишники, правда, с гораздо меньшим «представительством» в прессе – 10%. Немного «отстают» от коллег (8%) сотрудники милиции.

Стоит отметить, что вопреки ожиданиям и утверждениям многих властных представителей о том, что костяк взяточников составляют милиционеры, преподаватели, врачи и должностные лица низкого звена, медианализ свидетельствует: ни медицина, ни образование не являются наиболее коррупционноемкими профессиональными сферами: на долю представителей этих профессий пришлось лишь по 5% упоминаний в связи с расследуемыми уголовными делами. Меньше врачей и учителей, как оказалось, берут взятки судебные приставы, адвокаты и пожарные – 4, 2 и 1% соответственно.

В интернет-рейтинге коррумпированности представлено соотношение между размерами взятки крупному чиновнику или тому же гаишнику. Так, бывший первый замминистра финансов Московской области Валерий Носов, ставший героем публикаций СМИ начиная с марта этого года, тут же «вывел» свой регион в лидеры по коррумпированности (см. таблицу). Ему в составе организованной преступной группы следствие инкриминирует мошенничество в особо крупном размере, что нанесло области экономический ущерб в размере 27 млрд. руб. Не отстают от коллеги и чиновники в других городах и весях. Весной 2010 года начались предварительные слушания по делу экс-мэра Тольятти Николая Уткина. Чиновнику, ранее уже получившему 7-летний срок за получение взятки, следствием предъявлены новые обвинения в незаконном распоряжении земельными участками сельхозпредприятия «Россия», в результате чего предприятию был причинен ущерб на сумму 151 млн. руб. Напомним, это лишь некоторые факты, представленные в российских печатных СМИ в первом квартале 2010-ого.

На этом фоне размер взяток и вымогательств, согласно публикациям в прессе, инкриминируемых сотрудникам ГИБДД и некоторых иных госслужб, выглядит достаточно мелко. В региональных СМИ описаны факты взяточничества со стороны инспекторов ДПС суммой в 300, 200 и даже 100 руб. Впрочем, есть и более серьезные случаи: сотрудник ГИБДД в Челябинской области, как сообщили местные СМИ, во время задержания закрылся в служебной автомашине и съел полученные за несоставление протокола о нарушении 2 тыс. руб. А главный инспектор государственной инспекции труда по Республике Мордовия Юрий Дырин потребовал от предпринимателя взятку в виде... унитаза и бесплатных услуг по его установке: за злоупотребление должностными полномочиями Верховный суд республики приговорил его к условному сроку в 7, 5 лет.

Тем не менее на основе исследуемого информационного материала Public.ru отмечает: средний размер взятки в России, по оценкам экспертов, вырос почти в три раза и достиг 27 тыс. руб. При этом, по данным Департамента экономической безопасности (ДЭБ) МВД РФ, представителям госслужб приходится платить не только за то, чтобы те закрыли глаза на нарушения закона, но даже за исполнение своих прямых обязанностей. Так, например, за помощь в получении муниципального участка земли в аренду в Московской области, по оценкам экспертов, придется заплатить 1,5–2,6 млн. руб., а в Краснодарском крае или, скажем, в Курске, и того больше – 3 млн. руб.

По мнению директора российского отделения Transparency International Елены Панфиловой, если отталкиваться от государственной статистики раскрытия преступлений коррупционной направленности, то действительно получается, что чаще всего попадаются в сети правоохранительной системы действительно врачи, учителя или низовой уровень правоохранительных органов. «Это и дает повод власти считать, что коррупция растет именно там, – считает эксперт. – Однако общество в этом смысле оказывается более просвещенным, чем власть, которая считает коррупцией только взяточничество. Люди же уверены: коррупция – это не только взятки, но и всякое злоупотребление служебным положением, кумовство, откаты при заключении государственных контрактов и т.д.».

В этом смысле, по словам Панфиловой, представленное исследование по коррупционности регионов, в частности, – это не столько рейтинг коррупции, сколько рейтинг эффективности деятельности правоохранительных органов по раскрытию коррупционных дел. «К сожалению, раскрываемость коррупционных действий чиновников встречает очень сильное противодействие, – констатирует она. – И озвученные СМИ факты – это лишь малая доказательная толика коррупционноемкости российских чиновников».

Директор Национального антикоррупционного комитета РФ Михаил Лашков согласен с коллегой и считает, что коррумпированность российских чиновников значительно выше цифры в 65%. «Если человек хотя бы на каком-то уровне распоряжается, допустим, бюджетными деньгами, он обязательно подумает о перспективах благосостояния если не своего собственного, то своих детей точно», – считает Лашков. По его мнению, изменению ситуации не помогло бы даже и значительное, в разы, повышение зарплаты госслужащего – «даже если бы чиновник получал и 100 тысяч рублей, то он не перестал бы быть коррупционером». «Пока борьбу с коррупцией не переведут в область идеологии, а будут ограничиваться только механическими действиями, никакого реального противоборства коррупции не получится», – убежден Лашков.