Иван Родин.
Суровость приговора теперь напрямую зависит от положения человека в преступном мире.
Фото Григория Тамбулова (НГ-фото)
В конце мая должно быть оглашено решение пленума Верховного суда РФ о применении судами страны новой редакции статей 35 и 210 Уголовного кодекса. Ведь в них по инициативе президента Дмитрия Медведева появилось более жесткое наказание тем лицам, которые являются руководителями преступных сообществ. Но иерархия, существующая среди уголовников, ни в одном законе не установлена, а потому суды и оказались в затруднении.
Летом прошлого года Дмитрий Медведев потребовал от российских силовиков придумать, как эффективнее бороться с организованной преступностью в целом, и террористическими организациями в частности. Он сразу же озвучил одну из своих идей – сделать наказание для лидеров преступного мира более суровым. Правоохранительные органы раздумывали не слишком долго.
Уже в начале осени их предложения были представлены главе государства. Законодательная инициатива президента тоже не заставила себя ждать. А потом не подкачали Госдума и Совет Федерации, очень оперативно рассмотревшие и одобрившие поправки в статьи 35 и 210 Уголовного кодекса РФ. В УК появилось определение лица, «занимающего высшее положение в преступной иерархии».
Однако российские суды так же молниеносно применять это определение не смогли, хотя бы из-за того, что суть данного определения больше нигде не была раскрыта. Поводом для проведения пленума ВС стала необходимость изменений в статьях 210 и 35 УК. «После того как в ноябре прошлого года законодатель внес изменения, приблизившие наше законодательство к Конвенции по транснациональной преступности, – пояснил корреспонденту «НГ» секретарь пленума, судья ВС Владимир Дорошков, – возникли вопросы: а каковы признаки преступного сообщества и что это такое – руководство преступным сообществом?» Представитель правосудия напомнил, еще два года назад, в 2008 году, ВС уже принимал постановление об организованной преступности. В нем было и само определение преступного сообщества, и то, из каких элементов оно непосредственно состоит. «Однако, – сетует Дорошков, – преступления с каждым годом становятся все более организованными, и, допустим, такие виды преступной деятельности, как торговля оружием, наркотиками, становятся все более транснациональными, и тенденция разделения труда уже и в преступном мире имеет свое развитие». Пленуму предстояло в очередной раз уточнить «непонятные» для правоприменения определения. «В той же части первой статьи 210 говорится: «...а также координация преступных действий», – приводит пример Владимир Дорошков. – А что значит «координировать преступные действия»? Мы попытались сформулировать это определение и некоторые другие».
Однако, как он заверил «НГ», в постановлении ВС не будет никаких определений, кто на какой ступеньке находится в преступной иерархии: «Для этого есть целая наука – криминология, которая изучает причины преступности и вообще преступный мир. Суды, разумеется, в своей практике будут руководствоваться этой наукой в том числе. А мы попытались только дать разъяснения по правоприменительной практике».
Однако, по мнению представителя Верховного суда, некоторые из положений УК нуждаются в существенной переработке. Например, в статье 35 заложено, что обязательная цель преступного сообщества – это получение, прямо или косвенно, материальной или иной выгоды имущественного характера. А как быть тогда с террористами, которые совершают преступления по идейным соображениям? «Пробелов в законодательстве, касающемся организованных преступных групп, достаточно, и это может создать множество проблем тому же следствию, которое должно будет устанавливать и доказывать вину участника такого преступного сообщества», – говорит «НГ» эксперт-юрист, попросивший не раскрывать его фамилии.
Доктор юридических наук, эксперт по изучению организованной преступности Юрий Голик тоже уверен, что пленум Верховного суда, при всем его уважении к этому органу, занялся совсем не тем, чем надо. Ведь, по его словам, «правоприменительная практика и ее объяснение могут строиться на основе действующего законодательства, а чтобы разъяснить правоприменительную практику, необходимо уяснить смысл содержания закона». А вот с этим как раз и проблема: «Пленум, насколько я понимаю, обсуждая проект постановления по борьбе с организованной преступностью, столкнулся с проблемой, которую он решить сам не может. Необходимо не разъяснять, не толковать принятый закон, а необходимо его очень существенно менять. Потому что нельзя оставлять его в таком виде».
