Владимир Абрамов Нашумевший январский митинг на Замковой горе в Калининграде мифологизируется на глазах. В нем пытаются увидеть столько всего и сразу, чего по определению не может быть в локальной акции протеста. Пусть самой массовой за всю историю Янтарного края, но именно отдельной акции. После ее проведения обыватели не строят баррикады, а власти не отсиживаются в укрепленной цитадели. Идет обычная для сердца российской Прибалтики жизнь. Со своими горестями и радостями, проблемами и удачами.
Поэтому, чтобы понять происшедшее, надо посмотреть на глубинные тенденции, определяющие социально-экономическую жизнь Калининграда. Расписывать здесь нечего. Кризис – он везде кризис. Анклавное положение усугубляет положение. С подработкой стало хуже. Зарплаты падают, а работать заставляют гораздо больше. Используя железный аргумент в виде безработицы. Даже по данным статистики, в ситуации поиска работы находятся 10% трудоспособного населения региона. Население потихоньку проедает старые запасы. И все с большим интересом смотрит в голубой экран, где этот самый кризис уже победили, растет ВВП и вообще пришло время выбирать новый Opel.
Пусть экономическая ситуация и перестала обваливаться, но социальное напряжение усиливается. У гражданина клубок проблем, а тут еще повышение транспортного налога. И пружина терпения, до сих пор сжимавшаяся, достигла вдруг предела. И сорвалась. Внезапно. Без особой логики и рациональной мотивации. Январский митинг имел предтечей митинг 12 декабря. Тогда 5 тыс. человек выступили против транспортного налога. Особого внимания на этот первый звоночек власти не обратили, хотя и было принято политическое решение о возвращении к прежним ставкам транспортного налога.
По большому счету массовость митинга 30 января стала неожиданностью не только для власти, но и для организаторов. Да и большинство экспертов скептически оценивали возможный масштаб акции. С учетом отмены главного раздражителя – транспортного налога.
Что просмотрели наблюдатели? Во-первых, в городе сформировалось несколько групп, которые длительное время ведут борьбу за свои права. Это мелкие торговцы, бывшие сотрудники «КД-авиа», автоперегонщики. Это тысячи людей, имеющих опыт проведения уличных акций. К ним присоединились оппозиционные партии, располагающие активом. И случайный элемент, который отнюдь не испытывает любви к власти. Во-вторых, декабрьский митинг позволил «маленькому человеку» почувствовать себя силой. На которую хотя бы обращают внимание. В январе выразить свои чувства пришли уже 10 тыс. человек. Которым было безразлично, выступает с трибуны Немцов или президент Зимбабве Роберт Мугабе. Люди показали, что им плохо, и они требуют от властей оперативных мер.
Для оппозиции декабрьский и особенно январский митинги стали настоящим праздником. Ну где еще она хоть вместе, хоть порознь соберет 10 тыс. человек, готовых ее слушать? Плакаты с требованием отставки Владимира Путина и Георгия Бооса были подготовлены заранее. Но митингующие охотно подхватили призыв. Наша власть всегда пыталась отвечать за все. Что предполагает и ответственность за социальные последствия кризиса. Многие, вероятно, решили, что рейтинг премьера выдержит и это. Оказалось, нет. Реакция на митинг 30 января – это в первую очередь истерика по поводу самой возможности выражения публичного недовольства в адрес премьера со стороны большой группы людей. Можно подумать, что бормочущие о «шпионах-диверсантах» как организаторах калининградского митинга горе-политики выписаны в Государственную Думу прямо с Луны. Почти все 90-е прошли на фоне массовых акций под лозунгом: «Банду Ельцина под суд». И что? Мир не рухнул. Даже реформы худо-бедно проводили.
Местные власти теперь озабочены разруливанием конфликтов, которые вызывают недовольство уже стихийно организовавшихся групп. Что-то можно решить быстро, и одной болевой точкой на социальной карте Калининграда станет меньше. Значительная часть проблем требует серьезных вливаний, изменения подхода. Многие вопросы находятся вне сферы компетенции регионального правительства.
Что касается встреч с оппозицией, то она уже собрала свою долю внимания и на региональном, и на федеральном уровнях. При этом собственный политический вес оппозиционеров за минусом митингующих больше не стал. Открытым остается и вопрос о том, в какой степени оппозиционные партии влияют на население и могут вести его за собой. До сих пор социологические опросы не показывали роста влияния конкурентов ЕР в Калининграде. Несмотря на явно фиксируемый рост недовольства всеми ветвями власти. Поэтому подготовка нового митинга, намеченного на 20 марта, должна стать моментом истины для оппозиционеров и власти, продемонстрировать их потенциал влияния на рядовых калининградцев.
Калининград
Дарья Гармоненко 
