Не договорились...

Боюсь оказаться Кассандрой, но, вопреки утверждениям министра иностранных дел России Сергея Лаврова и других высокопоставленных правительственных чиновников, практически убежден, что 5 декабря нынешнего года новый российско-американский Договор об ограничении и сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), который должен прийти на смену старому договору, подписан все-таки не будет. Не будет он подписан и к 10 декабря – времени выступления в Осло президента США Барака Обамы на церемонии вручения ему Нобелевской премии мира. Не ровен час, что это подписание не случится и до Нового года. А там есть опасность, что безрезультатные переговоры по новому соглашению могут затянуться и до майской международной конференции 2010 года по нераспространению ядерного оружия. А это уже катастрофа. Очень многие страны захотят иметь такие системы, если от их сокращения никак не могут отказаться Москва и Вашингтон.

Откуда такие пессимистические предчувствия? Они проистекают из многих составляющих. Из той достаточно странной таинственности, которой окружены переговоры двух делегаций в Женеве (если там все так успешно, как не устают говорить официальные лица, то зачем скрывать подробности?). Из того обстоятельства, что от участия в дискуссиях отлучены ведущие отечественные эксперты в области разоружения, да и самих этих экспертов, в том числе и американских, до тонкостей разбирающихся, о чем, собственно, идет речь и какие последствия может иметь та или иная «мелкая» ошибка или недоговоренность в тексте соглашения, осталось считанные единицы. Восемь лет, пока у власти была администрации Буша-младшего, которая не собиралась ни о чем юридически обязывающем договариваться с Москвой, сообщество специалистов в этих достаточно сложных и тонких, но предельно ответственных вопросах сильно поредело. Кто ведет переговоры с американской стороной, чем известны эти люди, какую позицию они занимают – экспертная общественность пока сказать не может. Отсюда и тревога.

Есть и другие грустные ощущения. Ни Совет безопасности, ни Совет Федерации, ни Государственная Дума, ни их комитеты по безопасности и по обороне ни разу публично не высказали своей позиции по сути предстоящего соглашения с Соединенными Штатами. Что нас в нем устроило бы, что мы категорически отметаем. Как будто нашу политическую элиту это никак не волнует и не касается. И она не заинтересована в успехе данных переговоров.

Более того, складывается впечатление, что нашей политической элите в лице депутатов и сенаторов этого и не надо. 608 носителей и 2683 ядерные боеголовки на них, которые мы имеем на сегодняшний день, по мнению некоторых парламентариев, гораздо лучше, чем обозначенные в июльском заявлении Медведева–Обамы 500–1100 ракет и 1500–1675 боеголовок. Им с большим количеством ядерного оружия спокойнее, чем с меньшим. И никого не волнует, что содержание столь большого потенциала, обслуживание его, восполнение ракет и боеголовок, исчерпавших свой гарантийный ресурс нахождения на боевом дежурстве, требуют огромных денег. Сегодня каждый четвертый рубль, отпущенный на Гособоронзаказ, тратится именно на эти цели.

Интересно при этом, что в новом Договоре по СНВ не заинтересована и американская политическая элита. Те сокращения, которые намечены Обамой и Медведевым, считают они, Россия и так проведет. Ее многоголовые ракеты (SS-18 Satan и SS-17 Spanker или Р-36М/Р-36МУТТХ «Воевода» и УР-100УТТХ «Сотка») с разделяющимися головными частями индивидуального наведения (РГЧ ИН) сами по себе, естественным образом старятся и к обозначенным в новом СНВ срокам так или иначе будут сняты с вооружения. Так зачем «привязывать» эти сокращения к своим? Американская экономика, даже затронутая кризисом, выдержит содержание собственного ядерного потенциала.

Единственное, в чем истеблишмент США кровно заинтересован, в первую очередь военный, так это в постоянном и тщательном контроле над российскими стратегическими вооружениями. А этот контроль новый договор существенно и ограничивает. Пентагон теряет монопольное право на инспекцию Воткинского завода, который выпускает ракетные комплексы «Тополь-М» и «Булаву-30», потому что такого права не имеют российские инспекторы на территории Соединенных Штатов. Хотят «джи-ай» получать и незашифрованную телеметрию об испытательных полетах наших новых ракет, но нам это тоже невыгодно. Раньше на паритетных началах такой обмен был российским военным интересен. Но сейчас, когда американцы не создают новых МБР, «одностороннее раздевание», считают в Минобороны, ни к чему.

По всему получается, что сторонам крайне трудно найти согласованные позиции по очень важным и деликатным проблемам двухсторонних стратегических соглашений. На это в отличие от первых переговоров по СНВ-1 отпущено слишком мало времени. И – помимо личной заинтересованности двух президентов Дмитрия Медведева и Барака Обамы в достижении взаимоустраивающих договоренностей о сокращении противостоящих друг другу стратегических сил – других поддерживающих это стремление высоких заинтересованных лиц вроде бы и нет. А это – самый большой признак возможной затяжки с подписанием нового соглашения.