Владимир Покровский
Физики даже сами были удивлены тому, с какой скоростью им удалось выполнить все необходимые операции по запуску Большого адронного коллайдера.
Фото Reuters
И наконец это случилось – в прошлую пятницу, около полуночи, физикам Европейского центра ядерных исследований (ЦЕРН) удалось-таки перезапустить Большой адронный суперколлайдер (LHC). Самый большой в истории цивилизации физический прибор – ускоритель элементарных частиц – заработал.
Это событие не сопровождалось такой помпой, с которой оно было обставлено более года назад, 10 сентября. Оно вообще не сопровождалось никакой помпой. Во-первых, потому что одного раза более чем достаточно, а во-вторых, потому что точная дата рестарта была неизвестна даже тем, кто этот рестарт готовил, – план подготовки требовал последовательного выполнения большого количества шагов, каждый из которых мог затянуться на неопределенное время.
Физики даже сами были удивлены тому, с какой скоростью им удалось проделать эти последние шаги, особенно если учесть все предыдущие затяжки, задержки и остановки. Все началось часов на девять раньше самого оптимистического прогноза. Около десяти вечера вдруг выяснилось, что все подготовительные процедуры завершены, можно начинать. И тогда пучки протонов практически со световой скоростью помчались против часовой стрелки по церновскому 27-километровому кольцу. Многие к тому времени уже разошлись по домам, их пришлось вызывать обратно. Часа через два, почти в полночь, удалось запустить и второй, встречный, пучок протонов. И это означало, что суперколлайдер перезапущен.
Напомним об этом уникальном по своей сложности и амбициозности проекте, который обошелся Европе в 10 млрд. долл., над которым работали 8 тыс. физиков из самых различных лабораторий мира. Кроме 20 стран-участниц в этом проекте активно участвовали имеющие статус наблюдателей Россия, США, Индия и Япония.
Большой адронный коллайдер – это поистине золотое «кольцо Европы», лежащее на глубине ста метров под территориями Франции и Швейцарии, опоясано системой из 1200 сверхпроводящих магнитов, охлажденных до 1,9 К (минус 271 градус по Цельсию). Каждый из этих магнитов уже сам по себе представляет сложнейшее устройство размерами иногда до 15 метров. Эти магниты будут гнать навстречу друг другу пучки протонов и сталкивать их между собой с невиданной для всех сегодняшних ускорителей силой. Последствия этих столкновений будут регистрироваться, накапливаться и анализироваться с помощью компьютерной системы ГРИД, которая, как считают, в скором времени сможет заменить Интернет, тоже, между прочим, созданный в свое время не без решающего участия специалистов ЦЕРНа. И независимо от того, какие физические результаты будут получены на LHC, уже одно это обстоятельство может оправдать существование ЦЕРНа и его десятимиллиардного суперколлайдера.
Физические же результаты, какими бы они ни были, тоже вряд ли разочаруют ученых. Главным из них ожидается обнаружение неуловимого бозона Хиггса, элементарной частицы, благодаря которой все остальные частицы обретают массу – все остальные ускорительные машины для таких поисков слишком слабосильны.
Если бозон Хиггса будет обнаружен, то это будет означать открытие нобелевского уровня, а также то, что свои 10 млрд. Европа потратила не напрасно. Если же нет, физики, как это ни парадоксально, еще больше обрадуются – им будет куда легче просить у налогоплательщиков следующую порцию миллиардов на продолжение поисков, потому что никто не сможет им возразить: «У вас уже есть этот ваш бозон Хиггса, чего вам еще надо?»
Физики также очень надеются найти неожиданные частицы, возникшие после столкновения протонных пучков, – такие, о существовании которых они либо вообще не думали, либо только подозревали. Словом, ожидается новая физика.
Следующий барьер, который предстоит преодолеть ученым ЦЕРНа, – столкновение пучков на пока еще низких энергиях. Предполагается, что за этот барьер возьмутся в конце недели.
Дарья Гармоненко