Марина Перевозкина
В палаточных лагерях Северной Осетии разместились 15 тысяч беженцев.
Фото автора
Несмотря на то что российские военные официально заявляют, что полностью взяли Цхинвали под контроль, грузинская сторона периодически открывает огонь по городу и позициям миротворцев. Поток беженцев из Южной Осетии не уменьшается. В понедельник наконец открыли «коридор», людей организованно вывозят на автобусах. Беженцы, которые прибыли в Северную Осетию в понедельник, доехали без особых приключений. Но еще в воскресенье на Зарской дороге машины с беженцами обстреливали.
В Алагире, в часе езды от Владикавказа, разбит палаточный городок, в котором размещаются беженцы из Южной Осетии. Сейчас их здесь более 500 человек.
Здесь людей регистрируют и распределяют: кого в Ростов, кого в Нальчик, кого в Ставрополь. В понедельник их на автобусах развозили по санаториям Кабардино-Балкарии и Карачаево-Черкесии. Всего беженцев более 30 тыс., в Северной Осетии – около 15. Люди продолжают прибывать. Они в халатах и спортивных штанах, домашних тапочках, с одним полиэтиленовым пакетом в руках. Так выбежали из дома, спасаясь от смерти: времени на сборы не было. Они рассказывают о том, что пережили, и большинство не может сдержать слезы. Чтобы понять, что происходило в те дни, лучше всего послушать их рассказы.
Валентина Кочиева, жительница Цхинвали, оставила там троих сыновей и брата: они воюют. «Мы живем в 300 метрах от Дома правительства. Сидели в подвале с начала штурма. Утром вышли, а нашего города нет. Каждый второй дом разрушен, одни развалины. Весь город сотрясался от взрывов. С нами была женщина, она вышла из подвала и увидела труп своего сына, лежавший на улице рядом с нашим домом. С нами в убежище дети были, они поднялись на улицу и увидели танк. Они не знали, чей это танк. Они думали, это русские, а оказались грузины. И этот танк проехал по детям. У нас была большая надежда, что, как только обстрел начнется, русские сразу придут и помогут нам. Мы не думали, что нам не помогут, что допустят то, что произошло. Три дня мы сидели без воды, без еды, без ничего».
Фатима Шавлохова недавно окончила факультет иностранных языков Цхинвальского университета. С семилетней дочерью она четыре дня провела в подвале, не зная ничего о том, что происходит снаружи. «Такая бомбежка была, что нельзя было выйти посмотреть, что там. Во время бомбежки к нам забежали наши парни, и от них мы только узнали, что по городу грузинские танки ходят. А мы-то думали, что это наши танки, что они по городу ходят, чтобы грузины боялись. Когда мы узнали, что это грузинские танки, пришли в ужас. Мы ведь до последнего не уезжали, надеялись, что все обойдется, и досидели до того момента, когда не то что выехать – выйти нельзя было на улицу. Мы не думали, что будут так бомбить город. От него ничего не осталось. Ни школ, ни больницы, вчера разрушили пекарню. В воскресенье утром, уже когда российские войска вошли в город, стало поспокойнее. Люди осмелели и вышли на улицу. Мне позвонили на сотовый и сказали, что на вокзале собирают людей для отправки, придут 56 автобусов и всех заберут. Когда мы поднялись на вокзал, пришел наш министр и сказал, что автобусов не будет. Но у людей это была последняя надежда, и все равно они там стояли. Там на площади перед гостиницей я видела труп местного 60-летнего мужчины и два грузинских трупа. Они уже разлагались. Грузинские трупы были прикрыты какой-то дверью, они были в ужасном состоянии, мухи над ними летали. Потом к нам подошли ребята из госохраны. Спросили нас: «Вы едете?» Я говорю: хочу, но мне не на чем. Тогда они на своей машине отвезли нас с дочкой до Джавы».
Большинство беженцев рассказывают о том, что по дороге их обстреливали. «Мы шли 20 километров пешком через горы и леса, – рассказал житель одного из сел Цхинвальского района Хетаг Кисиев. – Нас обстреливали из крупнокалиберного оружия, когда мы шли через лес. Наше село заняли грузины. Оно совсем разбито».
Директор станции юных натуралистов Цхинвали Лиана Федюнина приехала в Алагир в футболке и спортивных штанах. На своей служебной машине она вывезла из-под обстрелов 11 человек. «В течение минуты три мины пробили крышу нашего двухэтажного дома. И через несколько секунд снаряд «Града» снес дом полностью. Мы вылезли из-под завалов, перебрались в подвал к соседям. Тут же началась грузинская зачистка. Было очень страшно. То, что показывают по телевизору, – ничто по сравнению с тем, что там происходит. Там всюду трупы, кровь, перевернутые машины, зданий нет, все горит, везде человеческие мозги, оторванные конечности. Был случай – снайпер убил двух людей, и они пять суток гнили в подвале с остальными, кто там прятался. Нас просто убивали, стреляли без перерыва. Это просто истребление нации. Сегодня ночью в 5 утра беженцы попали под обстрел, но их сопровождал танк, он развернулся и ответил, – говорит директор станции. – У нас есть певец Хасиев Сосик, его семью, девять человек сразу, среди них жену и ребенка, грузинский БМП расстрелял прямо на Зарской дороге. В селе Цунари изнасиловали девочек и сожгли их. Грузинские военные на танках заехали на кладбище, которое во время первой войны образовалось во дворе 5-й школы. – Там хоронили тогда погибших, потому что других возможностей не было. И вот заехали на танках, все могилы перерыты, кости валяются на поверхности. Сейчас люди не могли хоронить погибших, закапывали их в огородах, где придется».
Владикавказ
