Почти эротическая пьеса аж из восьми, извините, актов

...89-летний Василий Васильевич Васильев сидел на лавочке в парке и рассматривал журнал, который забыла тут пара прыщавых тинейджеров. Он смутно припоминал, что когда-то что-то похожее на эти картинки происходило и в его жизни. Но вспомнить не мог. Чьи-то крепкие руки заломили его немощные старческие, и Василий Васильевич оказался в «воронке». Его чуть было не обвинили и не посадили на шесть лет за чтение порножурнала в общественном месте, но адвокату удалось отбиться. Он поднял недавно принятое определение порнографии как «детализированного, натуралистического изображения, словесного описания или демонстрации полового акта, половых органов, имеющего целью сексуальное возбуждение». Адвокату удалось доказать, что это был не порножурнал, так как в ответ на вопрос прокурора: «Испытали ли вы сексуальное возбуждение при просмотре журнала или, возможно, пришли к выводу, что могли теоретически его испытать?» Василий Васильевич ответил вопросом: «А что это такое?» Судьи встали в тупик, Василия Васильевича отпустили, а недавно принятое определение порнографии отменили.

...Вот такой сон приснился адвокату. Хороший сон, правильный. Законопроект об ограничении оборота продукции эротического и порнографического характера, разработанный Минкультом и Минюстом, вот-вот направят в Думу.

Свершилось. В России наконец сформулировали, что такое порнография и чем она отличается от эротики. Хорошо-то как! А то ведь запретить хотелось, а что запрещать – не знали. Теперь вот Минкульт и Минюст довели до нашего сведения, что «демонстрация сексуальных отношений людей, не содержащая элементы порнографии», – это эротика. А порнография – это «детализированное, натуралистическое изображение, словесное описание или демонстрация полового акта, половых органов, имеющее целью сексуальное возбуждение». А как понять, что имеет целью сексуальное возбуждение, а что нет? А может, тот же Василий Васильевич по молодости от одного только слова «акт» возбуждался? Даже если речь о театре шла... А уж когда анатомию изучал – тут и вовсе зашкаливало.

Кто-то скажет, что Василий Васильевич нам не указ, что есть среднестатистический гражданин, у которого и возбуждение среднестатистическое. Правильно. Однако закон создается под всех. И все без исключения должны знать, что такое, скажем, «детализированное, натуралистическое изображение» полового акта и как можно словесно описывать секс, чтобы ограничилось только эротикой. А этого объяснить никто не может. Восьмой раз Дума, извините, рассматривает порнографию и восьмой раз пасует перед нею, не в силах придумать ни четкое ее определение, ни – как следствие – отличие ее от эротики.

Ничего удивительного. Есть вещи, которые классификации практически не поддаются. А если даже и поддаются, то очень быстро меняются так, что надо придумывать другое определение, и значит – другой закон об обороте порнографии. Мука мученическая и пытка – в первую очередь для граждан. Парламентариям-то хорошо – им все равно чем-то занять себя надо, так лучше приятным.

Министр культуры и массовых коммуникаций РФ Александр Соколов предложил вынести этот вопрос на общественное обсуждение – слишком важный, мол, вопрос. Правильно – общество тоже надо чем-то занять, а то вдруг о политике говорить начнет? Пусть лучше ломают копья вокруг порнографии и эротики. Тоже ведь своего рода забота о людях – всем приятно в общественный спор на такую тему включиться. Это демократия и есть, когда народу дают о наболевшем высказаться, правда? Ведь о политике, об экономике – что о них говорить? С ними все хорошо. С порнографией плохо. Или наоборот – без порнографии плохо. Это пусть уж народ решает. И юристы.

Есть такое понятие «неизбежное зло». Неизбежное зло – это телевидение, проституция, патриотические фильмы, желтая пресса... Ну и порнография. Бороться с порнографией практически бессмысленно хотя бы потому, что ей пока никто не дал определения. Бороться с порнографией в России бессмысленно еще и потому, что любой закон о порнографии обернется просто ее удорожанием. Это как с пиратскими дисками. Аж два закона приняло правительство Фрадкова, но как торговали пиратской продукцией, так и торгуют. Посадили даже недавно продавца. Подозреваю, что только затем, чтобы диски подорожали. «Опасный бизнес», – хмурят брови продавцы-пираты, объясняя подорожание. С порнографией будет то же. Только если сейчас можно купить на дисках все что угодно – девочек, мальчиков, собачек, кошечек, трупы – за 120 рублей, то по принятии закона одного-двух продавцов посадят – и цены подскочат до 200.

Возможно, когда-нибудь все-таки додумаются до определения порнографии. А пока ни мы закона не имеем, ни закон нас – каждый выживает в одиночку. Если у тебя дети, не подключайся к эротическому кабельному каналу, журналы по квартире не разбрасывай, книги Сорокина на всякий случай держи отдельно. И жди, когда придет указание от законодателей: Сорокина на место вернуть, за подключение к эротическому каналу без справки от психиатра оштрафовать, журналы сжечь. Но это будет еще очень нескоро...