Молчание в политэфире

Чем ближе выборы, тем настойчивее оппозиция проявляет беспокойство по поводу ее вытеснения из телеэфира. Журналистов отсекают от политиков, а на второй кнопке шайка бандитов топчет известный бренд, воюя «За Справедливость».

Среди обиженных – КПРФ. По данным партии, в среду в информационных выпусках на общефедеральных каналах не было зафиксировано ни одного телесюжета с участием коммунистов. Неделей раньше подобное молчание в эфире продолжалось в течение трех дней. Недавно лидер «Справедливой России», спикер Совфеда Сергей Миронов отметил ту же тенденцию в отношении своей структуры. По данным информационно-аналитического агентства «Медиалогия», приведенным Центром исследования политической культуры России, за последний месяц лидер КПРФ Геннадий Зюганов появлялся в эфире федеральных телеканалов 43 раза, Сергей Миронов – 67 раз, лидер «Единой России» Борис Грызлов – 103 раза. Разумеется, при этом необходимо сделать скидку на официальные посты обоих спикеров в государственной иерархии: должность Зюганова в Госдуме далеко не так влиятельна. Однако глава другой политструктуры – Владимир Жириновский, тоже не спикер, появлялся на экране вдвое чаще Зюганова и в полтора раза чаще руководителя Совфеда. Правда, здесь действует своя шкала скидок: лидер ЛДПР, как правило, постоянный гость развлекательных ток-шоу.

Казалось бы, отставание Зюганова в эфире от Грызлова не такое и значительное: всего (с учетом разницы в политическом весе) в два с половиной раза. Однако здесь тот случай, когда контекст события имеет решающее значение. По просьбе «НГ» «Медиалогия» вычислила индекс информационного благоприятствования четверки лидеров. Напомним: агентство определяет его по сложной формуле, включающей влиятельность СМИ и наличие негатива в описании события или характеристике персонажа.

И здесь обнаруживаются совсем другие цифры. Разрыв между Грызловым и Зюгановым уже почти пятикратный. Строго держится на одном подозрительно ровном уровне разница в индексах двух спикеров. Второе лицо государства отстает от третьего на 87 пунктов (см. таблицу 2). Что само по себе удивительно, поскольку противоречит не только формальной вертикали власти, но и количеству информповодов, предоставляемых партийцами прессе. Ярко выраженный единороссовский уклон отечественного телевидения демонстрирует повышенный уровень сервильности федеральных каналов.

Отсутствие интереса руководства ТВ к оппозиции происходит в контексте более общей тенденции – политические сюжеты вообще становятся редкими гостями домашних телеэкранов. Результат: к выборам избиратели подойдут с весьма скудным запасом знаний о программах и деятельности оппозиции. С одной стороны, такого рода целенаправленная деполитизация сделает электорат чувствительным к сиюминутным пиар-акциям партии власти. С другой – неизбежно резкое падение явки. Ведь зритель, он же избиратель, идет на участок выбирать (из нескольких вариантов), а не отдавать механически свой голос безальтернативному лидеру гонки. Это падение наверняка принесет дивиденды «Единой России», но одновременно сделает ее победу сомнительной в силу незначительности числа проголосовавших по сравнению с общим народонаселением страны.

Заметим: тактика отсечения от СМИ применяется в отношении лидеров оппозиции не только на госканалах. Во время недавнего вояжа Миронова на Алтай группа аккредитованных по всей форме журналистов сотрудниками местной администрации не была допущена к мероприятиям высокопоставленного партийца. То же произошло в Кабардино-Балкарии. Спикер Совета Федерации, осмелившийся возглавить политструктуру, пусть даже и пропрезидентскую, становится парией – наравне с гонимым экс-премьером Михаилом Касьяновым.

Телеканалы охотно подключаются, если надо «срезать» не уложившегося в стандарт политика. «Россия», к примеру, приступила к демонстрации «Телохранителя», одна из серий которого называется «Красный дед». Герои фильма входят в банду, название которой едва не дословно повторяет партийный бренд.

Существует и еще одна опасность искусственного сужения информационного поля. В отсутствие публичности политика заболачивается, обрастает маргинальными сюжетами, имеющими малое отношение к действительности, и формирует не избирателя, а потребителя. Кажется, в мутной воде легче «замочить» противника, но и легче напороться на плохо управляемого экстремиста.