В технологическом тупике

Опубликованы результаты исследования глобального рынка, проведенного по заказу Cisco Systems авторитетной международной группой EIU (Economist Intelligence Unit). Специалисты EIU опросили 1656 руководителей компаний из 100 с лишним стран. Респонденты представляли примерно в равных пропорциях Азиатско-Тихоокеанский регион (30%), Западную и Восточную Европу (34%) и Северную Америку (27%).

Главный вывод: к 2020 году развитие глобализации приведет к формированию совершенно новой экономической ситуации в мире; определяющими условиями успеха любой компании станут такие факторы, как повышение роли работников умственного труда (knowledge workers) и персонализация услуг, предоставляемых заказчикам.

Теперь – про Россию. Из-за низкой рождаемости, низкого уровня здравоохранения и угрозы распространения СПИДа работоспособное население страны к 2020 г. может резко сократиться. Ничего хорошего, подчеркивается в исследовании, не сулит и зависимость национальной экономики от природных ресурсов: за последние полвека ни одна страна с такого рода зависимостью не продемонстрировала способности к быстрому росту в долгосрочной перспективе.

Более половины мирового экономического роста будет приходиться на долю США, Китая и Индии. (Экономические успехи этих трех стран увеличат объем мирового рынка до 100 трлн. долларов.) На долю США придется около 16% мирового экономического роста. Китай станет второй экономической державой мира с самой крупной в мире технологической отраслью. Доля Азии в мировой экономике вырастет с 35% до 43%. Доля России при этом составит 2,3%. По темпам роста экономики Россия составит компанию таким странам, как Бразилия и Мексика, – 3% в год. В результате доля России в мировом ВВП к 2020 г. с нынешних 2,6% сократится до 2,5%.

Конечно, любые рейтинги и международные сравнения – весьма специфическая вещь. Недаром социологи называют рейтинги валютой в коммуникативном пространстве, а их главной функцией – провокацию. И уж совсем очевидно, что результат рейтингов зависит от выбранной методологии их составления. Но, как бы там ни было, материала для размышлений они предоставляют достаточно. Особенно, когда результаты нескольких независимых исследований «пересекаются» в очень многих точках.

Так, в начале апреля появился очередной ежегодный доклад Всемирного экономического форума (ВЭФ) «Мировые информационные технологии 2005–2006». Наше Отечество сделало еще один шаг назад, заняв 72-е место в списке из 115 государств, обследованных с точки зрения готовности и способности внедрять новые информационные технологии. Три года назад Россия в этом списке занимала 55-е место, а еще годом раньше – 52-е...

Что же произошло у нас в стране за этот период – 2001–2005 гг. – такого, что так сильно подвинуло (вернее сказать – задвинуло) Россию в этот технологический тупик? На мой взгляд, таких принципиальных решений на государственном уровне было принято два – модернизация системы образования и административная реформа.

В 2001 году Министерство образования РФ начало проводить так называемый эксперимент с Единым государственным экзаменом (ЕГЭ). В одном из своих интервью тогдашний министр образования Владимир Филиппов на вопрос, не боится ли он, что его назовут человеком, «развалившим отечественное образование», дал изумительный в своем роде ответ: «Во-первых, без эксперимента развалить образование невозможно. Надо экспериментировать много лет, чтобы потом принять решение». Где теперь тот министр, где теперь наше образование┘

Собственно, экспериментом все это трудно уже назвать: если министр Филиппов начинал свои «опыты» с пяти регионов, то в прошлом году его преемник, министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко, гордо рапортовал, что в его ЕГЭ участвуют уже 78 субъектов Федерации, а планы на 2006 год – 80 подопытных субъектов.

Короче, все идет по плану. Нет, ну есть, конечно, некоторые недостатки. Вот, например, «установлены отдельные случаи умышленного нарушения процедуры проведения эксперимента участниками ЕГЭ (использование шпаргалок, мобильных телефонов)». (Цитирую по справке, подготовленной к заседанию одной из коллегий Минобрнауки РФ в прошлом году.) Ничего удивительного, что в этой же справке предлагается: «Полученные результаты экспериментальной работы позволяют сделать выводы о том, что основные цели эксперимента по введению ЕГЭ достигнуты┘ Таким образом, эксперимент по введению ЕГЭ в 2005 году успешно завершен. С 2006 года необходимо переходить к поэтапному введению ЕГЭ в штатный режим на всей территории Российской Федерации». Окончательное функционирование системы образования в этом «штатном режиме» на всей территории России должно начаться, по министерским наметкам, не позже 1 января 2008 года.

Не желаю ничего плохого министру Фурсенко, но, памятуя о судьбе его предшественника, нельзя не задаться вопросом: а с кого в случае чего мы сможем спросить за результаты эксперимента после 1 января 2008 года? Собственно, результаты двух цитированных выше международных исследований – первый звонок: это «в случае чего» уже произошло.

Что же касается административной реформы, то тут не скажешь лучше, чем сказал недавно в интервью «НГ» один из идеологов этой реформы, ректор Высшей школы экономики Ярослав Кузьминов (см. «НГ» от 04.04.2006 г.): «Мы получили ситуацию, в которой самое лучшее и логичное, что можно сделать, – вернуться в старое состояние <┘>. И никто не виноват, потому что никого невозможно проконтролировать <┘>. И, честно говоря, мне кажется, что дело зашло в тупик».

Ну, тут Ярослав Иванович несколько сгущает краски: до тупика отступать еще есть куда – мы же все-таки на 72-м месте, а не на 115-м.