Дмитрий Медведев проговорился о задаче-максимум на 2008 год

Дмитрий Рогозин, лидер партии «Родина»

Все телодвижения Кремля на пути к выборам 2007–2008 годов направлены на создание управляемой ситуации и предотвращения украинского опыта. Это и создание корпуса «хунвейбинов» – движения «Наши», чтобы в случае массовых фальсификаций заблокировать выступления протеста; и учреждение потешного теневого «правительства народных министров»; и – непонятное ерзанье в «правом» углу, без которого Кремль не может сориентироваться – где лево, а где центр. Пора понять, что причина событий в Грузии, Киргизии и на Украине – в меньшей степени происки заграницы, а в большей – несостоятельность самой власти. Никак не усвоят ни кремлевские чиновники, ни «технологи», которые «разводят» первых на дорогостоящие проекты «демократической передачи власти», что история не повторяется и что долгосрочная национальная политика куется не впопыхах и не дрожащими руками. Единственное утешение в этой связи, что все эти проекты делаются теми, кто уже успешно засветился при «демократической передаче власти» в Киеве. Следовательно, и в Москве успех им светит сопоставимый.

Любовь Слиска, первый вице-спикер Госдумы

У нас существует Конституция Российской Федерации, которая предусматривает принцип выборности – и в первую очередь президента РФ. Другое дело, что для того, чтобы предотвратить какие-то нежелательные ситуации, которые могут возникнуть в связи со сменой власти, уже сейчас нынешняя власть должна сделать все, чтобы ей поверили: предусмотренные Конституцией возможности передачи будут реализованы без всяких потрясений. От норм Конституции мы отходить не можем, так что выборы нового президента – это однозначное решение. Думаю, именно это и имел в виду Дмитрий Медведев.

Иван Мельников, зампред КПРФ

Создавать такую традицию – дело несложное. Эта традиция – историческая. Другое дело, что в современном обществе о ней следует говорить скорее негативно. Очевидно, что нынешняя власть не заинтересована в честных выборах, не планирует идти путем политической конкуренции, а намерена апеллировать к «традициям» и исторической памяти, чтобы оправдать свое желание превратить престолонаследие в «узаконенное преемничество». Удивительно также, как много берет на себя администрация президента!

Владимир Жириновский, лидер ЛДПР

Данную фразу следует понимать так: приход к власти новых людей должен проходить в рамках закона. Оппозиция может много лет находиться в оппозиции, и у нее не будет условий для получения власти. Но власть в руках старой команды тоже должна иметь правовые основания. То есть за нее должны проголосовать на выборах в Госдуму, а за ее кандидата – на президентских выборах. А создавать возможность для прихода к власти авантюристам и экстремистам – таким, как КПРФ, «Родина», Партия пенсионеров, «Трудовая Россия», «Авангард красной молодежи», аграрии, – то же, что ввергнуть страну в гражданскую войну. Возможный, хотя и совсем маловероятный приход к власти прозападных демократов в лице Касьянова, Немцова, Явлинского, Каспарова, Рыжкова и других нежелателен и может повлечь за собой большие негативные последствия. Поэтому речь должна идти лишь о том, чтобы законная передача власти происходила в рамках центрического варианта, без перекосов в левую и крайне правую стороны.

Геннадий Гудков, член комитета по безопасности Госдумы

Дмитрий Медведев имеет полное право говорить именно так, потому что он возглавляет администрацию Владимира Путина и для него главным является именно передача власти. Как администратора, его не сильно волнует ее форма – через выборы нового президента, для него определяющим является сам факт. Тем не менее я уверен, что Медведев имеет в виду именно выборы. Это единственная в настоящий момент легитимная процедура. А что касается формулировки «передача власти», то ее, я вас уверяю, употребил бы любой глава президентской администрации в любой стране. Так что в данном случае в эту фразу заложен именно этот смысл – в 2008 году в России пройдут очередные президентские выборы. В то же время я уже говорил и продолжаю придерживаться того же мнения, хотя господин Сурков недавно и высказался против, что, возможно, было бы разумным провести в нашей стране конституционную реформу и установить парламентскую республику. Мне кажется, что администрации президента эту идею все-таки не стоило бы так категорически отвергать.

Борис Надеждин, член политсовета СПС

Когда вся стратегия руководства страны направлена на передачу власти наследнику, а не на обеспечение свободы выборов и конкуренции, оно рискует этой власти лишиться. В интервью Дмитрия Медведева я очень ясно увидел не только стратегию, но и тактику: напугать общество апокалиптическими прогнозами распада страны и под это дело ужесточить законодательство.

Станислав Белковский, директор Института национальной стратегии

Я уверен, что Владимир Путин хочет уйти от власти в 2008 году, поскольку он тяготится властью и боится ее, но ему, безусловно, нужен управляемый преемник, который гарантировал бы его личную экономическую безопасность. И в этом смысле к процессу передачи власти Путин подходит чисто технологическим путем. Он считает, что концентрация определенных ресурсов – медийных, финансовых, административных, а также гарантия невмешательства США, о чем шла речь на недавнем саммите в Братиславе, является необходимым и достаточным для того, чтобы любой названный им преемник стал президентом. В этом смысле Путин не извлек никаких уроков из революций в Грузии, на Украине и в Киргизии, которые он по-прежнему рассматривает как чисто технологические феномены, состоявшиеся благодаря – с его точки зрения – вмешательству США. Он не понимает политической и исторической природы отмены власти в режимах путинского типа, а и на Украине, в Грузии и в Киргизии существовали именно власти путинского типа. То есть режимы, которые занимались консервацией текущей ситуации, правящего слоя и выступали с позиций умеренного авторитаризма. Путин – абсолютно случайный человек во власти. Дважды, в июле и в первых числах августа 1999 года, он отказывался от предложения стать преемником Ельцина. И только под давлением Путин все же согласился. Это не человек власти, это политтехнологический проект сам по себе. Он не любит власть, он любит лишь комфорт, с ней сопряженный. И поэтому он не захочет оставаться у власти за чертой 2008 года, когда, с его точки зрения, развитие социально-экономической ситуации в стране станет и вовсе непредсказуемым. И сам уход от власти он рассматривает как гарантию безопасности.