«Шакалы бегают и тявкают то ли от страха, то ли от радости»

За несколько часов до того, как телеакадемики начали вручение наград закрытым телепрограммам, Владимир Путин много и подробно говорил о роли СМИ и свободе слова. Ему внимали руководители крупнейших мировых информационных агентств. Руководитель России, казалось, хорошо психологически подготовился к общению с новой для него аудиторией. Пока глава ИТАР-ТАСС Виталий Игнатенко возвещал о появлении российского лидера, Путин стоял у входа в конгресс-холл, расстегнув пиджак и заложив руки в карманы. Классическая поза, которая свидетельствует о раскованности, решительности и даже агрессивности. И действительно, президент России в этот день был в ударе.

Последнее время Кремль очень активно работает с иностранными СМИ. Вероятно, там решили, что с российскими журналистами поработали уже достаточно. А западные СМИ создают очень негативный имидж России за рубежом, и с этим досадным обстоятельством надо что-то делать. Тем более что дружеские отношения с руководством многих зарубежных стран не влияют на то, что пишет о России и Путине пресса этих государств. О важности существующей задачи говорит и то, что весной у пресс-секретаря президента появился первый заместитель, непосредственно отвечающий в том числе и за взаимодействие с зарубежными СМИ, – это опытный сотрудник пресс-службы Дмитрий Песков. Кремль уже неоднократно проводил встречи президента с иностранной прессой. Последний раз – сразу после событий в Беслане.

Причем речь, похоже, идет не только о взаимодействии с журналистами: на прошлой неделе РИА «Новости» собрало в Москве Всемирную конференцию мэров, где также выступал с большой речью Владимир Путин. За созыв Всемирного конгресса информагентств, открывшегося в середине минувшей недели, отвечало ИТАР-ТАСС. В Центре международной торговли собрались представители 115 агентств из более чем ста стран. Среди них крупнейшие – Reuters, France Press, Associated Press, Kiodo Tsusin. Мероприятие было устроено с размахом: ЦМТ предоставил самый большой конгресс-зал, рассчитанный на 600 мест, а также несколько залов заседаний. Был организован огромный пресс-центр, откуда по мониторам можно было наблюдать за происходящим в конгресс-зале.

Очевидно, что главные зарубежные информационщики потянулись в Москву не только ради обсуждения стоявших в повестке дня вопросов охраны авторских прав, использования цифровых технологий и роли СМИ в современном обществе. Всех, безусловно, интересовал основной и, по сути, единственный российский ньюсмейкер – президент Путин. Кто будет задавать вопросы, кстати, было определено заранее – право спросить главу России получил представитель каждого континента. Были ли согласованы вопросы – неизвестно. Но по неведомому стечению обстоятельств никто из присутствующих не коснулся тем, которые традиционно вызывают повышенный интерес у зарубежных СМИ: о причинах бесланской трагедии, о фактической национализации государственных телеканалов, об отмене выборов губернаторов и депутатов-одномандатников.

Представитель Дании, страны, которая традиционно критикует Москву за Чечню, задал до удивления корректный вопрос: «Если вы стоите над обрывом, что важнее – обеспечение безопасности или развитие стабильности?» Руководителю китайского агентства Синьхуа было очень интересно, что стоит за разговорами руководителей различных стран о необходимости объединения усилий в борьбе с международным терроризмом. «Это разговоры или за ними стоят реальные действия?» – не мог успокоиться китайский журналист. Его алжирский коллега спросил о ЮКОСе, слиянии «Газпрома» и «Роснефти», а также о перспективах введения более жесткого государственного контроля над экономикой. Австралийский журналист поинтересовался у Путина, какие СМИ он читает или смотрит. «Я стараюсь смотреть все крупные и значимые, влияющие на мировое общественное мнение каналы, просматривать информационные сводки практически всех ваших агентств», – объяснил Путин. «Я давно догадывался, что президент не читает газет», – с грустью подумал вслух один из моих пишущих коллег. А Путин тем временем отвечал на второй вопрос австралийца – о своем отношении к освещению событий в России зарубежными СМИ: «┘знаете, как лев попал в западню, а вокруг бегают шакалы и тявкают то ли от страха, то ли от радости┘»

Путин отвечал подробно и охотно. Невозможно было понять, чей интерес в данной ситуации был выше – у руководителя зарубежного информагентства, желающего задать вопрос президенту, или у главы России, желающего разъяснить сотне иностранных журналистов свои политические шаги.

Президент осветил даже больше тем, чем его просили. Вопрос про перестройку политической системы вслух не задавался (разве что в записках). Чтобы как-то объяснить, почему он вдруг заговорил на эту тему, Путин упомянул про датского журналиста, который, в общем-то, о выборах губернаторов не спрашивал. «Вот прозвучал вопрос – по-моему, представителя Дании – о демократии и стабильности, – неожиданно вспомнил Путин. – Ведь здесь есть и подтекст: что происходит, чем вызваны предложения, связанные с некоторым изменением в настройке политической системы. Я хочу обратить внимание: ничего такого, чего не было бы в демократических странах мира, мы не собираемся делать». Любопытно, что президент не стал оправдывать принятие этих мер необходимостью обеспечить безопасность страны. Путин, вероятно, догадывался, что эта аудитория понимает: одно не имеет никакого отношения к другому.

Надо заметить, что встреча понравилась обеим сторонам. Владимир Путин уходил из ЦМТ с чувством на сто процентов выполненной задачи. Представители информагентств выступлением президента тоже остались довольны. «Путин не похож на политиков, которые зачастую уходят от общения с прессой», – заметил в кулуарах конференции генеральный директор датского информационного агентства Ритсаус бюро Соренсена Уффе Рииса. А руководитель Kiodo Tsusin Тоиохико Яманоути обратил внимание на то, как президент «настойчиво подчеркивал демократическую суть предложенных им мер по реформированию политической системы России».

═