Максим Гликин Для оглашения нового политического курса Владимир Путин собрал в Доме правительства всех, кто олицетворяет исполнительную ветвь власти. Были приглашены все министры, полпреды, губернаторы, главы некоторых федеральных служб и агентств. А также генеральный прокурор Владимир Устинов, председатель Центробанка Сергей Игнатьев и президент Российской академии наук Юрий Осипов. Администрацию президента представляли ее руководитель Дмитрий Медведев, его заместители Владислав Сурков и Игорь Сечин (кстати, в списке приглашенных его не было), помощник президента Александр Абрамов. Глав федеральных судов и спикеров двух палат Федерального собрания не позвали. Всего в списке участников было 136 человек.
То, что ожидалось заявление чрезвычайной важности, было видно и по количеству аккредитованных журналистов: мероприятие проходило при большом стечении иностранной прессы, а некоторые российские информагентства прислали сразу по 5–6 своих сотрудников.
При этом журналисты следили за происходящим по мониторам, установленным в пресс-центре, – в зал заседания правительства, против обыкновения, не пускали даже фотокорреспондентов (за исключением нескольких избранных). Такого ажиотажа не наблюдалось даже при оглашении Послания президента Федеральному собранию. Как выяснилось, не напрасно: о столь серьезной перестройке политической системы страны ни в одном из посланий не говорилось.
Получив еще за час до начала мероприятия списки приглашенных, журналисты пытались по составу участников гадать о будущих заявлениях президента. Так, присутствие в списке Суркова и отсутствие там Сечина намекало на то, что речь пойдет в большей степени о политических реформах, чем о кадровых перестановках (за которые отвечает второй заместитель Медведева). А присутствие Абрамова, курирующего Госсовет, демонстрировало, что главы регионов прибыли в Москву именно в качестве членов этого «губернаторского клуба». Не случайно среди приглашенных был и единственный член Госсовета, не являющийся региональным лидером, Леонид Рокецкий. Чечню же представляли сразу два руководителя – исполняющий обязанности президента Сергей Абрамов и избранный президентом, но не приступивший к исполнению обязанностей Алу Алханов.
Как выяснилось чуть позже из выступления Путина, такой необычный (это слово употребил и сам президент) формат заседания имел особый смысл: это была демонстрация единства руководителей всех уровней власти. Каковое единство станет еще крепче, когда главы регионов будут собираться в столице не в качестве членов «губернаторского клуба», а в качестве президентских ставленников, утвержденных региональными парламентами.
Выход президента по традиции задерживался на 20 минут. Чиновники и губернаторы, заходившие в зал заседаний правительства, были в подчеркнуто приподнятом настроении. Они обменивались приветствиями как добрые старые знакомые, иные обнимались, прижимаясь друг к другу щеками. Владислав Сурков непринужденно, как будто ничего особенного не происходит, беседовал с Рашидом Нургалиевым. Полпред в Северо-Западном округе Илья Клебанов держался рядом с министром промышленности Виктором Христенко – чувствовалось, что со времен совместной работы в правительстве они сохранили теплые отношения.
Владимир Путин начал читать речь по бумажке, лишь изредка отрываясь от текста. Чувствовалось, что он очень нервничал. Несколько раз сбивался. Так, сославшись на западный опыт, Путин сказал о том, что «нам необходима такая же организационная работа», а потом поправился: «такая же организация работы национальной системы безопасности». Было видно, что корректировка текста шла до последнего момента.
Следом за президентом на трибуну поднялся министр здравоохранения и социального развития Михаил Зурабов. Но после первой его фразы мониторы отключили – в дальнейшем заседание шло в закрытом режиме. При этом оно затянулось – желающих высказаться, видимо, оказалось больше запланированного. Так, сперва ожидалось, что губернаторы, которые будут комментировать прессе новый курс Кремля, выйдут к журналистам через полтора часа после начала заседания. Вышли только через два с половиной.
Разъяснять реформы прессе поручили самым ответственным и опытным региональным руководителям – членам высшего совета «Единой России» Юрию Лужкову и Минтимеру Шаймиеву. А с корреспондентами информагентств общался другой состав губернаторов – глава Карелии Сергей Катанандов и губернатор Тюменской области Сергей Собянин. Состав «комментаторов» был известен заранее – из чего следовало, что как минимум эти главы регионов должны были узнать о реформах заранее, чтобы у них было время подготовиться к оправданию и разъяснению данных мер. Все подготовились хорошо.
Собянин заявил, что новая система устраняет недостатки, которые существовали в координации действий между различными уровнями исполнительной власти. «Президент правильно сказал о том, что в Конституции есть статья, говорящая о единой системе органов исполнительной власти. Однако это существует на бумаге, а на деле различные уровни исполнительной власти зачастую не стыкуются», – пояснил начальник Тюмени. Катанандов сообщил, что и сам не раз выступал с подобными предложениями. И вот его услышали: «Чаша терпения лопнула, разрозненно мы не сможем оказывать защиту нашим гражданам». Свою трактовку нововведений дал Юрий Лужков. Оказывается, реформа направлена на то, чтобы деполитизировать исполнительную власть на местах: «Руководитель исполнительной власти региона должен быть человеком, хорошо решающим задачи экономические, это хозяйственник, это в меньшей степени политик».
И лишь белодомовские чиновники, ожидавшие своих патронов в буфетах, пребывали в явной растерянности. «То административную реформу начали. Теперь еще что-то замутили», – недовольно говорили друг другу обитатели дома на Краснопресненской набережной.
