Наталья Меликова
Владимир Путин любит экзотические уголки планеты и оригинальные виды транспорта. На острове Си-Айленд президент разъезжал на электромобиле для гольфа.
Фото Reuters
Сегодня Владимир Путин отправляется в очередное зарубежное турне. В Ташкенте он примет участие в работе саммита Шанхайской организации сотрудничества, а в Астане – в форумах стран–членов Евразийского экономического сообщества и участников Договора о коллективной безопасности. Этот вояж продлится минимум четыре дня, а возможно, и дольше. Если принять во внимание еще одну предстоящую региональную поездку, то в результате в июне Путин не пробудет в Москве и двух недель. Учитывая работу в загородной резиденции «Ново-Огарево», получается, что кабинет в первом корпусе Кремля почти весь месяц будет пустовать.
География поездок Путина уже весьма обширна. На заре своей президентской карьеры он совершал длительные вояжи в традиционно дружественные страны – Кубу и КНДР, Вьетнам и Монголию. Позже Путин продолжил освоение Юго-Востока – и побывал там, куда до него российские правители не доезжали: Китай, Индия и Япония, а затем Малайзия и Таиланд. Первым же из российских лидеров он взялся «открывать» Латинскую Америку к западу и югу от острова Свободы. На днях завершился его в полном смысле исторический визит в Мексику. А осенью Путин продолжит освоение этой части света, посетив Чили и Бразилию. Неоднократно бывал президент и в странах Западной Европы, особенно часто во Франции и Германии. А вот европейскую часть бывшего соцлагеря визитами не жаловал.
Из всех поездок можно вспомнить разве что визиты в Польшу, Болгарию и Словению, где, кстати, проходила его встреча с Джорджем Бушем.
В связи с очевидной тягой Владимира Путина к дальним странствиям вырабатывается своеобразный стиль управления страной – руководство на выезде. Именно в поездках решаются многие важные государственные вопросы и делаются знаковые заявления. О расстановке сил в высших российских эшелонах судят по тому, каких чиновников и губернаторов президент берет в свой самолет и с кем встречается на местах. Аналогичным образом расставляются и акценты во взаимоотношениях Кремля с крупным бизнесом.
Не каждый политик и бизнесмен удостаивается чести сопровождать президента в его зарубежной поездке. Присутствие в свите – это не только знак особого расположения, но и некий актуальный политический месседж тем, кто принимает решения на родине. Например, накануне выборов в Башкирии, где на президентское кресло претендовали сразу два ставленника Москвы, Путин взял с собой в Юго-Восточную Азию действующего главу республики Муртазу Рахимова. Укрепляя авторитет лидера Чечни Ахмада Кадырова, глава государства привез его сначала в США, а потом в Малайзию на Исламскую конференцию. Повезло с зарубежными поездками и руководителю Татарстана Минтимеру Шаймиеву – прямо перед парламентскими выборами один из лидеров «Единой России» сопровождал Путина в Италии. Промоушн перед выборами был сделан и другим видным единороссам – Вячеславу Володину и Георгию Боосу. Их вывезли соответственно в Америку и Юго-Восточную Азию.
Бизнесменов тоже не берут просто так. Конечно, формально поездка крупного предпринимателя связана с заключением соглашения. Но не всякий коммерческий документ имеет право попасть в историю благодаря тому, что его подписали в ходе визита главы государства. Везет только избранным. Очень часто президента сопровождает один из самых лояльных олигархов – глава «ЛУКОЙЛа» Вагит Алекперов. Руководитель «Альфа-Групп» Михаил Фридман удостоился этой чести в «королевском визите» в Великобританию – во многом благодаря тому, что был подписан исторический контракт ТНК с BP. Почти постоянно в свите – глава АФК «Система» Владимир Евтушенков и глава «Газпрома» Алексей Миллер. А вот Анатолий Чубайс с Путиным ездит не часто. Последнее время в президентской свите можно видеть главу НРБ и депутата Госдумы Александра Лебедева. В апреле одно из мероприятий крымской программы Путина вообще проходило в пансионате, принадлежащем НРБ. После этого почти никто не удивился, что решение по управлению аэропортом «Шереметьево» было вынесено фактически в пользу компании Лебедева.
Находясь за рубежом, президент активно занимается не только делами светскими, но и религиозными. В одной из своих поездок в США он пригласил в Россию главу Русской Православной Церкви Заграницей митрополита Лавра, тем самым сдвинув с мертвой точки процесс объединения РПЦЗ и РПЦ. Во время визита в Италию он посетил Ватикан, где встретился с Папой, – отношения РПЦ с католиками после этого заметно потеплели. А на Рождество и вовсе выработалась своеобразная традиция: Путин присутствует на службе в небольшом храме где-нибудь в российской глубинке, помогая тем самым Церкви популяризовывать православие.
Кое-кто упрекает президента в чрезмерном увлечении туризмом. Сам глава государства это активно отрицает, постоянно акцентируя внимание на деловых вопросах. Недавно на Си-Айленде, на саммите G-8, журналисты поинтересовались у президента, удалось ли ему попробовать местной экзотической кухни. Чтобы сразу отмести подозрения в любви к экзотике, президент сообщил, что и здесь на завтрак ест только кашу. Да и в теплой Атлантике ему искупаться не удалось. «Я акул боюсь», – пояснил прессе президент.
И тем не менее известно, что президент все-таки умеет сочетать полезное с приятным, а кремлевские службы умеют выстраивать график поездок таким образом, чтобы доставить руководителю страны маленькие радости. Например, Путину удалось искупаться в экзотическом Андаманском море: на знаменитый таиландский курорт Пхукет главный борт страны залетел прошлой осенью буквально на сутки на пути из малазийской столицы Куала-Лумпур в Бангкок. Не менее удачно иной раз складываются зимние вояжи: российский лидер катался на горных лыжах, попутно занимаясь делами государственными, в Австрии, Хакасии и на Урале, не говоря уже о любимой им Красной поляне.
В основном только в заграничных поездках президент находит время, для того чтобы пооткровенничать с журналистами. В Италии он прокомментировал свою позицию по ЮКОСу, на чувашской земле дал негативную оценку инициативе с продлением президентского срока. А в Сочи, после смены главы правительства, поведал прессе о том, почему все-таки его выбор пал на Михаила Фрадкова.
