Всем нам запомнилось, как активно обсуждались вопросы модернизации системы образования в 2001 году, когда на заседании Госсовета 29 августа был представлен доклад "Образовательная политика России на современном этапе", ставший основой для "Концепции модернизации российского образования на период до 2010 года".
Складывалось впечатление, что на самом высоком уровне намерены действительно серьезно рассмотреть проблемы образовательной системы. Появлялась надежда, что наконец будут приняты стратегические решения и конкретные меры, которые помогут вывести систему образования из кризиса. Надежда на то, что и по закону и на деле, а не только на словах образование будет поставлено в один ряд с основными приоритетами государства.
И действительно, концепция, рассмотренная на заседании Госсовета, содержала немало конкретных шагов, направленных на улучшение финансирования образования, на повышение уровня жизни и социального статуса работников системы образования. Не со всеми позициями, особенно что касается нововведений, наш комитет был согласен полностью, но в целом мы оценивали документ положительно.
На заседании правительства 25 октября 2001 г. я подчеркивал, насколько важно сохранить концепцию именно в том виде, в котором она широко обсуждалась и была в целом положительно воспринята педагогическим сообществом.
Тем не менее, когда концепция была отправлена на доработку в правительство, стали появляться серьезные опасения, в том числе и у нашего комитета, что с ней случится то же, что случилось в свое время с Национальной доктриной образования, которая была одобрена Всероссийским совещанием работников образования в январе 2000 г., а затем, после "доработки", распоряжение правительства РФ в октябре 2000 г. свело на нет многие конкретные финансово-экономические и социальные положения доктрины.
К сожалению, наши опасения подтвердились. В конце декабря 2001 года вышел документ - очередное распоряжение правительства РФ, согласно которому правительство одобрило "Концепцию модернизации российского образования на период до 2010 года". Формально - то же название, те же разделы и подразделы, практически те же абзацы. Однако - если посмотреть внимательнее - с помощью нехитрой игры слов из документа в очередной раз вытравлена вся его социальная составляющая, исключены те положения, которые прямо или косвенно связаны с увеличением финансирования и с социальной поддержкой образовательной системы.
Так, например, в варианте, одобренном Госсоветом, предлагалось повысить долю бюджетных расходов на образование в структуре ВВП с 3% до 4,5%. Что осталось от этих совершенно четко обозначенных цифр? Только слова об обеспечении "опережающего роста затрат на образование". Но это ведь только слова. Более того, даже 4,5% ВВП казались нам сильно заниженной цифрой. Ведь не так давно, лет 12-15 назад, мы тратили около 7% ВВП. И это был другой ВВП! В декабрьском же распоряжении правительства нет вообще никаких цифр! А, значит, нет и каких-либо ясных обязательств.
Из документа также исчезло положение об увеличении финансирования образования из федерального бюджета не менее чем на 25% в год и не менее чем на 10% из бюджетов территорий в реальном выражении. Одновременно наносится удар и по внебюджетным фондам - по материальной гарантии автономии вузов. Из концепции не просто выброшен спасительный для нашего образования тезис о сочетании бюджетных и внебюджетных средств для развития образования, но, самое главное, - из принципа экономической автономии учебных заведений исключено свободное распоряжение собственными средствами. Позиция комитета заключалась и заключается в том, что образовательное учреждение должно иметь право самостоятельно расходовать зарабатываемые средства. Вузу виднее, на что следует направить деньги: то ли на пополнение библиотечного фонда, то ли на доплату конкретному преподавателю или оказание помощи студенту. Это не вопрос федеральной власти. И декларируемое в нынешнем варианте концепции введение казначейской системы учета внебюджетных средств образовательных учреждений не что иное, как первый шаг исполнительной власти к централизованному распоряжению внебюджетными средствами, что, в свою очередь, приведет к колоссальным проблемам для многих образовательных учреждений.
Показательно, что даже в отношении льгот образовательным учреждениям - одним единственным словом изменен весь смысл положения: вместо "широкого использования льгот, в том числе налоговых" в правительстве пишут о "систематизации" льгот. Даже для очень непросвещенного в вопросах экономики человека разница очевидна. И такие "тонкие правки" внесены в почти каждый более или менее значимый тезис, направленный на облегчение жизни образовательного учреждения.
Если говорить о блоке социальных вопросов, то и здесь практически все завоевания первого варианта концепции сведены на нет. Правительство исключило важнейший пункт о введении государственных минимальных социальных стандартов в образовании, вычеркнут тезис о повышении в ближайший период минимальной тарифной ставки педагогических работников до уровня не ниже прожиточного минимума. Доведение средней зарплаты учителя до уровня средней по промышленности к 2004 году отложено теперь уже до 2006 года. Нет больше в тексте и важного пункта о "существенном увеличении количества целевых президентских стипендий (грантов) для поддержки молодых талантливых педагогов".
Итак, тенденцию проследить не сложно. Нанесен еще один удар по попыткам решить вопрос финансирования образования и защитить работника образования.
Олег Никифоров 
Дарья Гармоненко 
