Печать всегда празднует свой день вместе с властью

Российская свободная пресса прошла путь от Михаила Полторанина до Михаила Лесина.

КАК ИЗВЕСТНО, кроме обычных общенародных праздников, отмеченных красным днем в календаре, существуют и праздники "цеховые". День энергетика, например, День нефтяника или День учителя. Такие торжества, конечно, проходят намного скромнее, чем узаконенные дни всеобщего ликования и отдыха, но для тех, кто по роду своей деятельности занят этими цеховыми проблемами, профессиональный праздник - событие особое. Власть по крайней мере старается об этих скромных датах не забывать. Главное, чтобы о них не забывали сами профессионалы. Сегодня праздник отечественной журналистики, День российской печати, о котором, к сожалению, помнят не все работники прессы. Такой вывод можно сделать, исходя из небольшого и совсем непрезентативного, но очень показательного опроса, проведенного корреспондентами "НГ" среди своих коллег. На вопрос "Когда отмечают День печати?" подавляющее большинство ответили: "Пятого мая" (разумеется, это были люди с солидным опытом работы в прессе). Несколько человек сказали, что такого дня не существует вообще, но при желании праздник можно отмечать ежедневно (это, конечно, "новое поколение", которое "выбирает пепси"). И лишь немногие вспомнили о том, что 28 декабря 1991 года вышло в свет постановление ВС РСФСР " О Дне российской печати", в котором говорилось, что, отдавая дань уважения появлению в 1703 году первой русской газеты "Ведомости", профессиональный праздник отечественной журналистики отныне следует отмечать 13 января.

В отличие от коллег-журналистов о Дне печати, узаконенном демократами, вспомнил президент Владимир Путин. Сегодня он собирает в Кремле главных редакторов ведущих периодических изданий России и, конечно, поздравит их с профессиональным праздником. Никогда еще глава государства не собирал на совещание столь представительный журналистский корпус. Но, возможно, речь пойдет не только об этом, но и о роли и месте отечественной журналистики в информационном обеспечении проводимых в стране реформ. Не секрет, что власть сегодня в этом довольно остро нуждается, однако, чтобы не быть заподозренной в неком авторитарном "нажиме" на средства массовой информации, старается, мягко говоря, не показывать вида. Впрочем, любая власть в той или иной степени нуждается в своих "коллективных организаторах и пропагандистах". Прессу то держат в строгой узде, контролируя через жестокую государственную цензуру, но одновременно считая журналистов "золотым фондом партии" (так было в советские времена), то отпускают поводья и откровенно заигрывают с ней, называя ее "четвертой властью".

Задумка демократов сделать печать новой России действительно свободной и независимой с треском провалилась усилиями самих же демократов. В октябре 1993 года, когда президент Борис Ельцин, уже подавив мятеж, ставил последнюю точку, расстреливая парламент, сама же власть ввела цензуру, от которой гордо отказалась в 1991-м. Кремль тогда заявил, что этот шаг продиктован "политической целесообразностью текущего момента". И начальником управления предварительной цензуры был назначен бывший председатель Главлита некто Солодин (любопытно, что сегодня имя этого человека никто не может вспомнить). Говорят, что Солодин установил своеобразный рекорд, в считанные часы укомплектовав свое ведомство профессиональными кадрами, а на вопрос, как же ему это удалось сделать так быстро, ответил: "Я просто позвонил своим". Парадоксально, но факт: "свои" плотными рядами встали на защиту демократии, заняв привычные места в кабинетах типографий, где печатались газеты. Но ничего нет странного в том, что от демократической цензуры пострадали в первую очередь именно демократические издания. "Независимая газета" 5 и 6 октября вышла с белыми пятнами на своих страницах, и всем сразу стало все ясно. К счастью, жесткая государственная цензура просуществовала всего лишь два дня, но этого вполне хватило для того, чтобы понять простую истину: власть никогда не отпустит прессу в "свободное плавание".

За десять лет демократического режима ведомство по печати сменило девять своих руководителей. Первым министром печати был Михаил Полторанин, которого сегодня иногда называют "отцом российской прессы". Каков "отец" - такова и пресса. Свобода печати этого (да и более позднего периода) характеризуется громкими разоблачениями, скандалами, обилием "клубнички" и абсолютным нежеланием власти хоть как-то реагировать на публикации. Вторым министром стал автор закона о печати Михаил Федотов, которого потом за строптивость "сослали" полпредом России в ЮНЕСКО. Третьим был Владимир Шумейко, при котором и ввели демцензуру. Затем российской прессой руководили Давид Цабрия, Борис Миронов (его сняли за симпатии к русским националистам), Владимир Володин, Сергей Грызунов, Иван Лаптев, и, наконец, мы имеем министра печати Михаила Лесина, который верой и правдой служит Кремлю, иногда даже опережая его в деле наведения информационного порядка.

Вот с таким небольшим, но бурным историческим опытом наш журналистский цех и подошел к своему первому профессиональному празднику в новом веке. И еще с надеждой, что президент, воскресивший советский гимн в качестве государственного символа новой России, не станет возвращаться к советскому опыту руководства прессой только потому, что большинство журналистов по-прежнему помнят о пятом мая (День советской печати), а не тринадцатом января. Тем более что на провозглашение еще одной даты профессионального праздника прессы, кажется, претендует и идеолог создания альтернативного Союза журналистов Александр Любимов. А вдруг этот "Медиасоюз" появится аккурат к пятому мая? Когда же в таком случае мы будем отмечать свой цеховой день рождения?

ВЧЕРА Союз журналистов и Фонд защиты гласности попытались оценить те тенденции в сфере СМИ и свободы слова, которые выявились в России в 2000 году. Этот год был чрезвычайно "урожайным" на информационные скандалы. Достаточно вспомнить весенние страсти вокруг телеканала ТВЦ, а также последующие события вокруг НТВ и ОРТ. Не вселила оптимизма и статистика, подготовленная Фондом защиты гласности. По словам президента фонда Алексея Симонова, в прошлом году погибли 16 журналистов, совершено 13 нападений на представителей СМИ.

Симонов заявил, что сегодня в России вполне можно говорить об отчетливом усилении цензуры, которая хоть и не введена законодательно, но фактически действует на местах. В качестве примера он привел ситуацию в Волгограде, где местные ведомства подписали с рядом СМИ соглашения, согласно которым поступающую от них информацию журналисты не имеют права комментировать. За прошедший год было инициировано 26 уголовных преследований по отношению к представителям СМИ и подано 255 исков, из которых было рассмотрено 192. И только 41 из них был признан действительным. Не все благополучно и в вопросах доступа СМИ к информации. Так, по словам президента Фонда защиты гласности, специальный эксперимент, проведенный в мае прошлого года, показал, что даже на официальные запросы для получения информации представители властных структур зачастую не реагируют. Между тем в Госдуме уже четвертый год находится проект закона "О праве доступа к информации". Ряд вышеперечисленных "неприятностей", которые доставило государство различного уровня средствам массовой информации, можно дополнить и неоднократными отключениями от эфира региональных телеканалов, многочисленными случаями изъятия аудио- и видеоматериалов. Прошлый год, ознаменовавшийся различного рода предвыборными кампаниями, выявил и еще одну совершенно невиданную доселе тенденцию. "Распределенные" между различными региональными и федеральными властными структурами представители СМИ, прельстившись деньгами, которые сулит участие в различных пиар-акциях, не гнушались дискредитировать друг друга, "переезжая" из региона в регион.

Ситуацию, которая сложилась вокруг телеканалов ОРТ и НТВ, эксперты не стали банально характеризовать как проявление "угрозы свободе слова". По словам секретаря Союза журналистов, НТВ - канал негосударственный, и поэтому все то, что касается его отношений с должниками, относится лишь к сфере частного бизнеса, а то, каким образом конфликт представляет сам телеканал, - "дело их собственной совести". Такого же мнения придерживается и Алексей Симонов, заявивший, что НТВ просто-напросто сделало свои экономические проблемы доводами в политическом торге. Однако, по его словам, до сих пор не ясно, откуда исходит мифический "политический заказ" и какова истинная подоплека этого дела. Что касается ОРТ, то оба эксперта сошлись во мнении, что телеканал, который именуют общественным, на самом деле таковым не является, представляя из себя "нелепый синтез частного и государственного капитала, что так или иначе губительным образом сказывается на объективности поставляемой им информации".

Еще одной темой обсуждения стала необходимость совершенствования законодательного регулирования деятельности СМИ. Как известно, Михаил Федотов является автором новой редакции закона "О средствах массовой информации", находящегося сейчас в стадии проекта. Ранее Федотов был неизменным автором действующих законов о печати, однако, возможно, на этот раз его помощником станет министерство Михаила Лесина. Оказывается, Минпечати подготовило четыре параллельных законопроекта-предложения, каждый из которых Федотов назвал "вкусной котлетой с цианистым калием внутри". Например, документ "О присвоении и использовании наименований СМИ", по словам Федотова, одним своим пунктом фактически позволяет Минпечати запретить деятельность любого средства массовой информации. То есть, заметил он, наделяет ведомство Лесина полномочиями силовых министерств. Другой закон из этой "четверки" отдает на откуп Минпечати все то, что на данном этапе времени может решать только Федеральная конкурсная комиссия. Фактически при желании можно будет запретить любое СМИ. И это, как дал понять Федотов, далеко не единственные примеры попыток Министерства печати прибавить себе полномочий с помощью закона о средствах массовой информации.