Наталья Баландина
|
|
Ребенок – самый точный снимок лирического «я» стихотворца... Иллюстрация из книги |
Однако в строчках самойловских стихов, даже в самых трагических, нет тяжеловесности и отчаяния, впечатление передано прозрачно и прямо, пейзажи и картинки – точно и кратко. Это умение просто рассказать о сложном, позволяющее читателям самых разных возрастов понять (а если не понять, то почувствовать) авторский замысел, присуще и художнику этой книги. Именно стиль оформления преобразует традиционный формат стихотворного сборника, превращая его, если угодно, в особый род искусства, близкий по своей природе к кинематографу.
Это издание – увлекательный диалог поэта и художника, существующий в виде монтажной ленты бегущих по бумаге изображений и печатного стихотворного текста. Причем движение как ключевой принцип изобразительной манеры Евгении Двоскиной выстраивает и динамичные взаимоотношения между рисунками и стихами, создавая объемное пространство, как в кино или в мультипликации. Эту идею подчеркивают диагональные композиции, пластика фигур, силуэты домов и деревьев, разнообразные следы – людей, птиц, колес… Читатель должен быть еще и зрителем: книга построена так, что мы постоянно находимся в двух измерениях, ведь поэтическим строчкам и миру, нарисованному черной тушью, отданы равные права.
|
|
Давид Самойлов. Из детства: стихи / Составитель Андрей Немзер; художник Евгения Двоскина. – М.: Время, 2020. – 128 с. |
Одна из главных изобразительных и стихотворных тем книги – это взаимоотношения героя – мальчика-поэта со словами, строчками, образами. «Из детства» – потому что детство и есть квинтэссенция поэзии, ее воплощение в реальности, поэзия – содержимое его воздуха. И этого запаса хватает на всю жизнь. Ребенок – самый точный снимок лирического «я» поэта. Книга Самойлова с иллюстрациями Двоскиной – это еще и сборник прекрасных харàктерных детских (не только мальчишеских) портретов разных возрастов. Например, образ подростка – девочка в колючем и теплом свитере, связанном то ли из пряжи, то ли из спутанных строчек, ее поза и прямой взгляд хранят свою тайну. Художник ставит перед собой творческую задачу: во что могут превратиться и из чего могут появиться слова-буквы? Вот мальчик, вытянув ладонь в варежке, зимним утром приманивает крохотные звуки, готовые превратиться в образы. На следующем развороте он ведет под уздцы огромных коней, один из которой – не в яблоках, а «в строчках». Персонажи Евгении Двоскиной сотканы из тех волшебных ниток, которые, распускаясь, превращаются в стихи, раскрывая многозначность метафор и непрерывность связей, пронизывающих мироздание. Один из самых выразительных образов – мальчик, через всю страницу карабкающийся вверх по закрученной веревке, предваряющий финал стихотворения «Цирк». Одновременно намек на того, «кто под купол полез», портрет истинного героя – ребенка, в отличие от взрослого относящегося к цирку всерьез, как к «высокой красе», и метафора процесса сочинения стихов, усилий поэта.
«Из детства» – это и книга о трудностях и муках взросления – детей и родителей. Однако в этом рассказе вместо тоски и горечи – улыбка и удивительные превращения, дар одушевлять материальный мир и ощущать слова как живые существа. Понимание, что тяжесть приносит не возраст, а готовность предаться унынию или позволить назначить себя в гении. И легко от того, что все впечаталось, сохранилось, не пропало.
комментарии(0)