К юбилею ККК

Кузьминский-Махно.
Фото Павла Антонова

Константин Константинович Кузьминский (ККК), или, как он сам себя называет, Кузьминский-Махно, вызывает, как правило, величайшее поклонение. Поистине – масштабный человек! Сам же Кузьминский сравнивает себя с анархистом. Да, он, конечно, разрушитель. Прежде всего лености, скуки и шаблонного мышления. Уроки Кузьминского – прежде всего уроки талантливого независимого жития.

Основной создатель знаменитой девятитомной «Антологии новейшей поэзии у Голубой Лагуны» (совместно с Григорием Ковалевым, США, 1980–1986, 1-й том переиздан в России в 2006-м), издания, представляющего наиболее обширное собрание поэзии самиздата 1950–1980-х годов, сопровождаемое крайне независимыми суждениями самого ККК, и феноменальный просветитель нетривиального искусства, российско-американский Махно вместе с Эммой Подберезкиной, своей пятой (с 70-го года) женой, вот уже около 35 лет в США занимается «подпольной работой». А точнее – воссоздает истинную, не залакированную реальность культурного пространства.

Ученик петербургских литераторов высочайшей культуры – Татьяны Гнедич и Давида Дара, недоучившийся студент биолого-почвенного факультета ЛГУ и отделения театроведения Ленинградского института театра, музыки и кинематографии, бывший рабочий ликеро-водочного завода, ткацкой фабрики и хозчасти Эрмитажа (в музее работал вместе с другом юности Михаилом Шемякиным), а также ленинградский экскурсовод – с середины 60-х принимает активнейшее участие в неофициальной литературной жизни Ленинграда (подготавливает самиздатские сборники, устраивает квартирные выставки). Обустроившись в 1975 году не без помощи американского слависта Сиднея Монаса в США, Кузьминский является своего рода Учителем не только для славистов, но и для многих русских эмигрантов различных волн. В его легендарное пространство на Брайтоне, а позже – селение с непечатным птичьим названием Хенкок на поэтические чтения и разговоры о литературе ежемесячно стекаются – и зависают на несколько дней – около двух десятков представителей различных поколений эмиграции. Заезжали и гости из России. Шевчук. Гаркуша. Митьки. Я.

Да, бунтарь. Эксцентричный человек. Бывает резок.

Да, здоровье – оховое, а по-прежнему тяготеет к эпатажным перформансам. Но и еще невероятный харизматик. Плюс в эпоху тотального рынка – романтик. Именно этим романтизмом объясняется и многолетняя работа над антологией, и все последующие издательские проекты. За все андерграундную американскую жизнь (включая преподавание на кафедре славистики Техасского университета) грант (да и то на проведение выставки) + весьма скромный – был получен единожды. Вкладывались либо свои средства (в основном сбережения жены, устроившейся в Нью-Йорке, будучи некогда советским архитектором по ландшафтам, работать чертежницей), либо деньги друзей. Вроде бизнесмена Михаила Левина, знаменитого тем, что первым – вместе с Владимиром Фромером – издал в израильском журнале «Ами» поэму Венедикта Ерофеева «Москва–Петушки», стихи Высоцкого и хронику знаменитого «самолетного дела» (1970 год, попытка угона самолета для побега из СССР в Израиль), а впоследствии – вложившегося в альбом «Это я – Елена» графини Щаповой де Карли (бывшей жены Эдуарда Лимонова), изданного ККК.

Кузьминский капитально – образован. К тому же много знает из того, что, как говорится, «не для печати». Сожалею, что его знаменитая переписка с Юрием Милославским, повествующая о нравах в среде литературных эмигрантских кругов США и Израиля, не издана (конец 70-х – начало 80-х).

Истинные любители поэзии знают юбиляра и как самобытного поэта, в том числе и по знаменитой поэме «Вавилонская башня», и по сборнику «Живое Зеркало. Пять поэтов Ленинграда» американской славистски Сюзанны Масси (1972), где наряду с другими ныне знаменитыми петербуржцами – Бродским, Горбовским, Соснорой и Кушнером, были и его ранние стихи. Совсем уж «доки в словесности» убеждены, что первый самостоятельный зарубежный сборник Иосифа Бродского – подготовлен не без помощи Александра Гинзбурга именно – им. Кстати, своего любимого Глеба Горбовского с рисунками талантливейшего нью-йоркца Владимира Некрасова ККК издавал серийным самиздатом несколько раз! (Есть версия, что современные московские тиражи Горбовского – пиратский репринт с его изданий.)

Наш знаменитый соотечественник никому не служит. (Что в современной Америке – крайне нелегко.) Излюбленное желание – лежать и читать вслух стихи. При этом, когда необходимо, невероятно трудоспособен. Широта издательских интересов Константина Кузьминского и Мыши, его супруги (вот кто настоящий подвижник!), поистине бесконечна. Это ему принадлежат издания книг около сотни авторов из бывшего СССР (Вагрич Бахчанян, Михаил Генделев, Михаил Гробман, Юрий Мамлеев, Александр Очеретянский, Олег Прокофьев, Виктор Соснора, Генрих Худяков и др.). Причем полный набор издательских трудов закуплен знаменитым Yale University.

К 70-летию поэт вместе с женой при участии компьютерного дизайнера Данаса Берзницкого осуществил титаническую работу: итог 14-летнего труда – первую часть трехтомного издания «Житие Василь Яклича Ситникова, написанное и нарисованное им самим». В этой талантливой книге помимо гениального московского художника, в 1975 году уехавшего на Запад, весь Константин Кузьминский. Обольститель, бунтарь, мудрец, энциклопедист и вечный ребенок!

С днем рождения, Константин Константинович! Спасибо за житие!