Сергей Зенкин Жан Бодрийяр. Америка. Перевод с французского Д.Калугина. Вступительная статья Б.В. Маркова. - СПб.: "Владимир Даль", 2000, 204 с.
Я не буду здесь говорить о Бодрийяре. Его "Америка" - хорошая, интересная книга, и этого достаточно.
Не стану долго говорить и о русской версии "Америки". Среди книг Бодрийяра это не самая трудная для перевода: ее текст не научно-философский, а чисто литературный. Как бы то ни было, по-русски это переложено грамотно и вразумительно; можно придраться разве что к некоторым мелочам - переводу английских слов (их здесь по понятным причинам много), транскрипции имен собственных. Правда, в числе последних оказалась и фамилия самого автора книги: на переплете и титуле она нап исана "Бодрийар", а во вступительной статье всюду "Бодрийяр". Лично мне второй вариант кажется лучшим, но в любом случае следовало как-то унифицировать.
Что действительно приходится обсуждать подробно - это уже упомянутую вступительную статью Б.В. Маркова, занимающую 60 страниц из 200 страниц всего издания. Когда в книге помещают такое огромное предисловие, ясно, что это не просто довесок. Самой своей длиной эта статья настоятельно требует: читайте меня внимательно. Что ж, почитаем.
Как быстро выясняется, чтение это не слишком вдохновляющее. Первые двадцать страниц предисловия представляют собой заурядное газетное эссе, не отягощенное ни научной компетентностью, ни знанием творчества Жана Бодрийяра, и речь в нем вовсе не о публикуемой книге, а о жизни вообще. Например, о судьбе России: не следует-де ей торопиться с интеграцией в западное общество, ведь у них там не осталось ничего реального, "все сферы производства нынче создают исключительно символические ценности, а точнее, знаки". Тут, правда, вспоминается, что у Бодрийяра "символическое" и "знаки" - не синонимы, а резко противопоставленные понятия, но автору предисловия до этого нет дела, а скорее всего просто невдомек. Странно и другое: как же эти западные люди живут "исключительно символическими ценностями", без хлеба-то насущного?
Но у Б.В. Маркова, бесстрашно судящего обо всем на свете, вообще невероятные представления об экономике. Вот, например, что он пишет о памятном кризисе 1998 года, сравнивая его с событиями 1929 года: "Если раньше деньги обесценивались вслед за снижением материального богатства, то теперь, наоборот, товары обесцениваются вследствие финансовых махинаций". Не знаю, в какой стране живет Б.В. Марков, но только у нас в России после указанного кризиса товары не "обесценились", а, напротив, сильно вздорожали.
Не более адекватно представляет он себе и современное искусство, в истории которого, по его словам, "первый шок вызвала картина, изображающая писсуар". Как видно, Б.В. Марков что-то где-то слышал о художнике Марселе Дюшане, но только там ведь дело было иначе: Дюшан никаких картин с писсуарами не писал, а просто взял настоящую настенную посудину, перевернул ее на попа, да так и выставил под названием "Фонтан"┘
Ну да бог с ними, с писсуарами, и вообще с благоглупостями автора статьи. В конце концов нынче много такого печатается - и ничего: лежит себе, никому не мешает. Но на странице 24 нас ждет настоящий сюрприз. Автор предисловия дает понять, что будет излагать нам содержание другой книги Жана Бодрийяра "Прозрачность зла", и далее следует текст на целых 40 страниц (это две трети вступительной статьи, или же 20% всего объема издания), представляющий собой┘ перевод глав из этой самой книги.
Это не простой перевод, а очень и очень своеобразный. Прежде всего он нигде не обозначен в качестве такового: короткая ссылка на французское издание книги ничего не говорит о природе текста, который за нею следует, да и по типографскому оформлению вторая, "переводная", часть вступительной статьи ничем не отличается и не отделяется от первой, "оригинальной". Далее, это перевод сильно сокращенный - из "Прозрачности зла" извлечены несколько глав (всего от четверти до трети ее текста), в которых сделано множество мелких купюр. Кроме того, эти главы еще и переставлены в порядке, отличном от оригинального. И, наконец, словно для того чтобы окончательно запутать следы, в этот конспективно-переводной текст внедрены одна-две главки, принадлежащие перу самого Б.В. Маркова. Неискушенный читатель, не имеющий возможности сравнить тексты, наверняка решит, что тому же лицу принадлежит и вся подписанная его именем статья - тогда как на самом деле она в основном представляет собой реферат, переходящий в плагиат. Впрочем, плагиат тоже не совсем обычный: чужое произведение не уворовано исподтишка, плагиатор вроде бы и не скрывается, ведь какую-никакую, пусть невнятную, ссылку на источник он все же дал.
Я пытаюсь понять мотивы, побудившие Б.В. Маркова включить в свою статью этот поразительный текст. Понять их нелегко.
Может быть, автор предисловия имел в виду просто проиллюстрировать свои соображения примером из Жана Бодрийяра? Но иллюстрацию или цитату принято четко отделять от своего собственного текста, а не смешивать с ним, как кашу с маслом, до полной неразличимости.
Может быть, Б.В. Марков исповедует настолько радикальный постмодернизм, что вообще не признает индивидуального авторства, не различает своего и чужого (подобные вещи встречаются, например, в Интернете)? Но в первой, "оригинальной", части своего сочинения он весьма критически отзывался о современной западной культуре, пропитанной постмодернизмом, - зачем же самому-то подавать такой пример?
А может быть, здесь происходит что-то вроде отождествления актера с персонажем по системе Станиславского? Если, например, в своем "переводе" Б.В. Марков упоминает несколько раз о "нашем поколении", то это вовсе не обязательно означает, что ему самому около 70 лет, - просто это он так вжился в роль Бодрийяра, которому 71.
Однако и с перевоплощением у него ничего не вышло. Он не только в дюшановских писсуарах, но и во французском языке малосведущ. Поэтому текст его перевода-плагиата кишмя кишит - в каждом абзаце, чуть ли не в каждой фразе - грубыми ошибками. "Сверхчувствительность" превращается здесь в "гиперстабилизацию", вместо "интерфейс" написано "интерфакс" (несколько раз - так что это не опечатка), вместо "научной фантастики", science-fiction, - тоже несколько раз кряду "научная фикция"; если у французского мыслителя говорилось о "навязчивом увлечении хирургией", то в русской версии - "мы находимся под сильнейшим хирургическим давлением", если по Бодрийяру для характеристики некоторого явления "ничто не подходит столь красиво, как топология Мебиуса", то в псевдопереводе Б.В. Маркова прямо наоборот: "Нет никакой красивой топологии Мебиуса для характеристики┘" И уж совсем странно было бы, если бы автор вступительной статьи ломал голову над переводом знаменитого батаевского термина "la part maudite" - то ли это "проклятая доля", то ли "отверженная часть"? Он ничтоже сумняшеся пишет "негативная частица" - и дело с концом.
Когда чуть ли не каждая фраза содержит столь резкие искажения логики, то все вместе они производят один общий эффект: Жан Бодрийяр (а по идее ведь излагаются именно его мысли) предстает темным, иррациональным и безответственным автором. Его и без того многие таким считают, что на самом деле отнюдь не справедливо; но эту его ложную репутацию поддерживают некомпетентные изложения, безграмотные подражания, а равно и уникальный в своем роде, "не называющий своего имени" перевод Б.В. Маркова.
Может быть, с точки зрения авторского права и возможно привлечь к ответственности автора вступительной статьи за присвоение чужого текста или же издателя за публикацию несанкционированного перевода (что несанкционированного - это точно: полный лицензионный перевод "Прозрачности зла" выходит в другом издательстве). Но в любом случае нам, читателям, потребителям литературного продукта, никто не ответит за качество этого "самопала".
В самом деле, с кого спрашивать? Козьма Прутков писал: "Если на клетке слона прочтешь надпись "буйвол", не верь глазам своим". Так и с этим предисловием: подписано "Б.В. Марков" - но на самом деле это по большей части сочинение вовсе не Маркова; переведен вроде бы Жан Бодрийяр - но в итоге вышел далеко не настоящий Бодрийяр. Ни слон, ни моська - химера какая-то. Ничего реального не остается на свете.
