Вице-спикер Морозов и крах «Единой России»

Все-таки что ни говори, а выборы – это весело. Особенно, конечно, в Государственную Думу. Потому что ничего страшного произойти все равно не может, а полюбоваться есть чем.

Так я думал до самого последнего времени. И оказалось, что зря. Первый вице-спикер Госдумы от «Единой России» Олег Морозов взял да и сказал недавно, что его партия не получит конституционного большинства. Даже, говорит, простого большинства и то может не быть. Его партия – это, напомню для беспартийных, «Единая Россия», наш рулевой.

Вы скажете: ну, пьяный был. Или перепутал. Или под пытками. Поймали его, скажем, какие-нибудь несогласные, заставили плевать в портрет президента, трижды отрекаться от Национальных проектов, ну и вынудили произнести упомянутые выше страшные вещи. Так ведь нет!

Добровольно сказал. Бесконвойно. И даже пояснил свою мысль: такая, мол, у нас сейчас произошла демократизация избирательной системы, таковы, мол, реалии изменения системы выборов.

То есть, если я правильно понял, у нас демократия плохая? Много слишком у нас демократии, что ли? Это уже, братцы, какой-то ревизионизм и кантианство. Если не сказать больше.

И вот какие у меня в связи со всем этим соображения. Демократии много не бывает. И она у нас хорошая. Следовательно, есть три варианта. Первый. Страшный. Морозов реально что-то знает, что-то очень важное, что нам всем неведомо. И либо проговаривается, либо – раскрывает заговор. И значит – отечество в опасности. Вчера, может, и рано было, но завтра точно уже будет поздно. Все – на борьбу! Спасти и сохранить «Единую Россию»!

Второй вариант. Позорный. А может быть, Морозов – засланный казачок? Или подкупили, охмурили его ксендзы западные, сделали двойным агентом? Это не моя компетенция, это компетенция людей компетентных.

И третий вариант. И позорный, и страшный. Пораженчество. Ну я не знаю, расстроился Морозов из-за чего-нибудь да и впал в депрессию и отчаяние. И не уверен в победе Партии.

Не верю я в это. Да, честно, ни в один из вариантов как-то не хочется верить. Так что, может, все же под пытками?