0
6735
Газета Печатная версия

04.02.2020 17:26:00

Человек-эпоха Всеволод Чаплин

Церковная Москва попрощалась с известным священнослужителем

Борис Колымагин

Об авторе: Борис Федорович Колымагин – поэт, прозаик, критик.

Тэги: всеволод чаплин, панихида, церковь, рпц


всеволод чаплин, панихида, церковь, рпц Фото агентства городских новостей "Москва"

Прощание с Всеволодом Чаплиным, с Севой, стало важным церковным событием. И потому, что от нас ушел действительно интересный, живой человек. И потому, что на отпевании вместе стояли и молились люди, которые в обычной жизни не пересекаются, если не сказать больше – не выносят друг друга…

Кого здесь только не было: фундаменталисты и либералы, политики и бизнесмены, художники и поэты. Вот, почти у самого гроба, Юрий Кублановский. Вот сильно постаревший главный редактор «Православной беседы» Валентин Лебедев. И рядом с ним заместитель председателя фонда «Гласность» Владимир Ойвин. А дальше Бабурин, Семенко, Никифоров, Лункин… Официальных лиц совсем немного: Легойда, Щипков, Стрельчик. Да и то где-то прячутся по углам. Один протоиерей Дмитрий Смирнов, председатель Патриаршей комиссии по вопросам семьи, защиты материнства и детства, сияет во всей красе в самом центре зала. Иеромонах Никон (Белавенец) заботливо склоняется над сидящей на стуле мамой отца Всеволода, спрашивает, не душно ли.

В храме в самом деле душновато: народу, как говорится, под завязку. И огромное количество фотоаппаратов и телекамер. Духовенство в белых облачениях, в царственных объемах. Стоят в два ряда. Передают друг другу требник, читают – Михаил Дудко, Владимир Вигилянский, Кирилл (Сахаров)…

Ведет богослужение престарелый протоиерей Владимир Диваков. Хор поет самозабвенно.

Ближе к концу службы сын предстоятеля, протоиерей Николай Диваков, берет слово. Он напоминает, что Сева пришел в церковь еще в советское время, когда религия была гонима. Что он ездил всю жизнь в общественном транспорте, даже не имел своей машины. Что умел слушать и слышать…

Одно время, когда Чаплин стоял во главе Синодального отдела по взаимодействию церкви и общества, его называли голосом церкви. Он давал комментарии буквально на все события. Правда, голос этот звучал необычно: с горлом у него давно были проблемы, поэтому и звучание речи напоминало расстроенный орган.

Уже много сказано о том, что он проделал типичный, в общем-то, путь от либерала к консерватору. Что он часто эпатировал общество, что его крайне воинственная риторика вызывала острые споры далеко за пределами церковной ограды. Все так.

Но не будем забывать и другое: досточтимый отец всячески способствовал диалогу между разными группами внутри церкви и общества. Постоянно прикладывал к этому усилия. Так, после скандальной выставки «Осторожно, религия!» он сумел организовать вернисаж актуального искусства в притворе университетского храма Святой Татианы, и в нем участвовали многие художники, которые выставлялись и в первой экспозиции.

Можно вспомнить знаменитый обед с Алексеем Навальным, когда Всеволод угостил известного политика постным борщом…

До самых последних дней, окормляя самых крайних фундаменталистов, он распространял у себя в храме «кочетковскую» газету Преображенского содружества малых братств «Кифа». Такое деяние дорогого стоит.

По мнению священника Александра Макарова (высказанного им в частной беседе), все фигуры поведения Всеволода Чаплина говорят нам о том, что тот был современным юродивым, что нес подвиг юродства ради церковного единства. И у правых, и у левых он мог находить частички неложного золота, нужные всему обществу.

К примеру, можно крайне негативно относиться к фундаменталистам, но нельзя не признать, что целый ряд их требований, связанных с защитой семейных прав, вполне разумны. Их только нужно облечь в цивильные формы. И настоятель храма Феодора Студита это делал.

Сева жил во времена постмодерна, который, как известно, не знает ни верха, ни низа. Шутовской карнавал, захвативший общество в 1990-е годы, сильно повлиял на его манеру публичного поведения. Можно сказать, что Чаплин – самая яркая фигура церковного постмодернизма.

Я нисколько не употребляю это слово как ругательное, поскольку это явление объективное, как объективны были в свое время в культуре реализм и романтизм. Для культурного постмодерна симптоматичны оценки «смешно» и «не смешно», хоровод масок.

Чаплин носил разные маски, но под ними скрывалось живое лицо. В связи с этим мне хотелось бы рассказать одну историю, которая ярко характеризует личность покойного протоиерея.

Однажды в нулевые годы с поэтом Олегом Асиновским я забрел в питейный подвальчик на Покровке. Кто-то помахал рукой из угла: Всеволод Чаплин сидит с протоиереем Владимиром Шмалием. И начинается разговор. У Олега дома умирает от рака мать, и он должен каждый день делать ей обезболивающий укол в вену. Психика едет, Олег постоянно пьет.

Пока мы с Владимиром Шималием обсуждаем церковные события, Олег рассказывает Всеволоду о своем горе. «Я не знаю, как жить, когда мать умрет, – признается он. – Уйду в монастырь. Скажи, я смогу стать монахом?». «Сможешь», – ответил Всеволод. Взял его руку, поцеловал и молча вышел.

Всеволода Чаплина похоронили на Троекуровском кладбище. С ним действительно ушла целая эпоха.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Террористы оставили верующим только молитву

Террористы оставили верующим только молитву

Андрей Мельников

Религиозные мероприятия прошли в соответствии с общенациональным трауром

0
2967
Сестричество кольца непорочности

Сестричество кольца непорочности

Милена Фаустова

В РПЦ популяризируют субкультуру целомудрия по американской модели

0
8495
РПЦ занялась епископской геополитикой

РПЦ занялась епископской геополитикой

Милена Фаустова

Синод работает по молдавскому, украинскому и азербайджанскому направлениям

0
3797
Абхазский церковный треугольник

Абхазский церковный треугольник

Анастасия Коскелло

Как найти выход из канонического тупика

0
5667

Другие новости