Архиепископия выбирает между Сциллой и Харибдой

Московский патриархат ведет переговоры с русским Парижем через митрополита Антония (Севрюка). Фото с сайта www.stcaterina.com

Чрезвычайная ассамблея общин, входящих в Архиепископию русских православных церквей Западной Европы, состоится 7 сентября в Париже. В ноябре 2018 года Константинопольский (Вселенский) патриарх Варфоломей своим указом упразднил этот экзархат, который с 1931 года был сначала под временным, а с 1999 года под постоянным омофором Константинополя. 23 февраля с.г. прошло особое совещание, на котором большинством голосов (93%) было решено во что бы то ни стало сохранить архиепископию в том виде, в котором она была образована еще в 1921 году русскими эмигрантами, бежавшими из революционной России и желающими сохранить веру и богослужебные традиции покинутой Родины.

В эти дни, за месяц до следующего собрания, с электронного адреса секретариата архиепископии по приходам был разослан пакет документов из четырех файлов, содержащих все те предложения, за или против которых предстоит проголосовать в сентябре. Чуть позже они были опубликованы на официальном сайте религиозного объединения. Среди них – обращение лидера сообщества архиепископа Хариупольского Иоанна (Реннето) с описанием нынешней ситуации, заключение о переговорах с Румынской православной церковью и два предложения на будущее – от Русской православной церкви и Галльской митрополии Константинополя, на территории которой расположено большинство общин бывшего экзархата.

В своем письме духовенству и мирянам Иоанн (Реннето) пояснил, что за последние полгода члены Совета архиепископии рассмотрели пять предложений от автокефальных церквей. Однако выбирать придется лишь из двух – условий Москвы и Фанара (район в Стамбуле, где находится резиденция Константинопольского патриарха). Остальные три – от Русской православной церкви заграницей (РПЦЗ), Православной церкви в Америке и Румынской православной церкви – заведомо не подходят. Американское духовенство просто отказало европейским единоверцам, сославшись на «собственные обстоятельства». Румыны смогли предложить только временный омофор, и то только с разрешения патриарха Варфоломея, а «зарубежники» заявили, что не могут «сохранить историческую форму архиепископии» и потому предлагают европейским приходам просто влиться в епархии РПЦЗ в Западной Европе с обязательным изменением «календаря и литургического языка» (общины архиепископии придерживаются новоюлианского стиля). Таким образом, заключил Реннето, Генеральная ассамблея должна будет либо «обеспечить будущее архиепископии с сохранением своей идентичности и специфики под омофором Московского патриарха», либо «стереть свое историческое настоящее и растворить его в викариатстве без будущего». Упоминая викариатство, он имел в виду приписываемые Константинопольской патриархии новые предложения, о чем скажем позже.

Документ РПЦ подписан руководителем Управления Московского патриархата по зарубежным учреждениям, патриаршим экзархом Западной Европы, митрополитом Корсунским и Западноевропейским Антонием (Севрюком). Согласно письму из Москвы, при присоединении к церкви в Отечестве у архиепископии сохранятся все ее «богослужебные и пастырские особенности, являющиеся частью ее традиций», за ней останутся и «особенности епархиального и приходского управления, в том числе и те, которые были установлены митрополитом Евлогием» (Георгиевским, духовным лидером русских эмигрантов во Франции), а управляться архиепископия будет «согласно с ее действующим уставом, с учетом законодательств тех стран, на территории которых она действует». Глава сообщества с титулом архиепископа будет обладать всей полнотой предусмотренных канонами иерархических прав и иметь возможность в составе архиепископии учреждать новые монастыри и приходы, выдавать отпускные грамоты духовенству, рукополагать священнослужителей для клира и так далее. Московский вариант предусматривает избрание епархиального и викарных архиереев. Отмечается, что список кандидатов будет составляться Советом архиепископии и затем «предоставляться на рассмотрение патриарха Московского и всея Руси, который вправе внести туда изменения». Архиереи будут избираться на общем собрании приходов русской традиции в Западной Европе, а утверждаться на Синоде РПЦ. Все избранные иерархи станут членами Поместного и Архиерейского соборов РПЦ, а глава архиепископии будет приглашаться к участию в заседаниях Синода РПЦ наравне с другими епархиальными архиереями. Заявляется, что архиепископия также полностью сохранит свою «финансовую автономию» и «будет управлять своим движимым и недвижимым имуществом в рамках действующей юридической формы существования и в соответствии с законодательством стран, на которых она действует». 

Если приходы русской традиции согласятся с этим предложением, то на ближайшем Архиерейском соборе в устав РПЦ будут внесены необходимые изменения, «предусматривающие пребывание архиепископии в составе Московского патриархата с особым статусом». Отмечается и то, что после вхождения в состав РПЦ главой архиепископии останется Иоанн (Реннето) с титулом, который позже определит для него Синод.

Как пояснил «НГР» один из разработчиков этого предложения, заместитель управляющего делами Московской патриархии епископ Савва (Тутунов), при составлении документа учитывались те традиции, которые сложились в архиепископии с момента ее создания и которыми, особенно в последние годы, якобы пренебрегал Вселенский патриархат. «В отношении архиепископии Константинополь вел двойную игру. С одной стороны, он вроде бы признавал ее специфику, а с другой – и это хорошо показала практика последних лет – Константинополь считал, что устав архиепископии условен, и Фанар мог сам определять порядок выборов архиепископа. Русская православная церковь готова сохранить управленческую традицию архиепископии вместе с другими ее особенностями. В частности, мы максимально ясно прописали такой порядок выборов архиереев, который отражал бы практику определения кандидатов и самого избрания внутри архиепископии и одновременно давал бы священноначалию Московского патриархата «droit de regard» – «право посмотреть» на список кандидатов. Это ложится в русло той практики, которую предложил Поместный собор 1917–1918 годов, а именно на этот Собор часто ссылаются в архиепископии».

Настоятель парижского прихода Святого Серафима Саровского протоиерей Николай Чернокрак в разговоре с «НГР» отметил, что предложение Москвы лучшее для архиепископии, поскольку ее корни напрямую связаны с Русской православной церковью. «Если бы не было Русской церкви, не было бы и нас. Поэтому мы напрямую связаны и с русским богословием, и с русской литургической традицией. Поэтому, конечно, наше будущее там. Но, к сожалению, это не всем по духу. Я очень надеюсь, что в ходе нашего собрания мы выберем лучшее для нас решение», – сказал он.

В свою очередь, протодиакон РПЦ Андрей Кураев считает, что Москва предложила архиепископии неприемлемые условия: «Московскому патриарху предлагается двойное право вето при решении вопроса о епископах. Он может отклонить список кандидатов, составленный Советом архиепископии, а потом еще может не утвердить кандидата, уже избранного Собором архиепископии. То есть патриарх может не только кого‑то вычеркнуть, но и вписать имя, угодное лишь ему, но не рекомендованное духовенством и мирянами самой архиепископии. Никогда с византийским Константинопольским патриархом не согласовывались кандидатуры в викарные епископы митрополий, не входивших в его округ», – написал Кураев в своем блоге. Он также отмечает, что действительно, «по определению Поместного собора от 2 апреля 1918 года, викарии назначаются Синодом по рекомендации правящего архиерея». «Но Синод, о котором Собор вел речь, был органом, абсолютно не похожим на современное собрание – ибо члены его не назначались патриархом, а избирались Собором на несколько лет», - уточняет Кураев. Поэтому, делает он вывод, «парижские евлогиане, пожалуй, не пойдут в Московский патриархат».

Второй вариант, предложенный к сентябрьскому заседанию архиепископии – предполагаемые условия Константинополя. 24‑страничный текст почти полностью повторяет действующий устав бывшего русского экзархата, однако слово «архиепископия» повсеместно заменено на «викариатство» с добавлением: «Галльской православной митрополии, находящейся в канонической юрисдикции Константинопольского (Вселенского) патриархата». А во всех параграфах, ранее провозглашавших самостоятельность бывшего экзархата, теперь есть особая приписка: «после консультации» или «с одобрения» митрополита Галльского. Правда, это не официальный документ с подписью кого‑либо от Вселенского патриархата, а лишь «Проект статуса викариатства» – именно так он называется и в рассылке, и на сайте архиепископии. Как отметил в разговоре с «НГР» архидиакон римского прихода Николая Угодника Всеволод Борзаковский, «большая ошибка» администрации архиепископии, что текст был представлен как официальное предложение Константинополя. «Я не знаю, откуда этот документ появился. Наверное, были какие‑то неформальные переговоры, но этот текст не является официальным предложением митрополита Эммануила Адамакиса (митрополита Галльского. – «НГР»), у которого нет полномочий что‑либо предлагать. Если кто‑то и может что‑то предложить, то это может быть только Синод Константинопольской церкви во главе со своим патриархом. Однако ни Синод, ни патриарх Варфоломей ничего официально не предлагали, никаких документов у нас нет», – сказал священнослужитель.

Всеволод Борзаковский был в числе делегатов, которые от имени архиепископии в марте с.г. ездили на встречу с патриархом Варфоломеем – уже после решения последнего о ликвидации экзархата. «Тогда на встрече патриарх Варфоломей принял некоторые наши прошения по поводу судьбы архиепископии, и мы надеемся, что скоро увидим, как они развиваются. Мы также предлагали архиепископу Хариупольскому Иоанну встретиться с патриархом Варфоломеем, но он никаких шагов в этом направлении не сделал», – рассказал он. Что касается московского предложения, то священнослужитель считает, что этот документ «не является промыслом и судьбой архиепископии»: «В рассеянии в православной церкви есть беспорядок. Русская православная церковь должна находиться на своей территории, а не во Франции, Англии и других странах. Европа не каноническая территория России, и создание дополнительной структуры на неканонической территории вместе с недавно образованным тут же экзархатом Московского патриархата, и наличие русской Зарубежной церкви – это дополнительный беспорядок. То, что нужно – это помочь практически столетнему опыту существования нашей архиепископии для создания в ближайшем будущем в Западной Европе поместной православной церкви». Борзаковский также отметил, что сейчас в епархиальном совете продолжаются дебаты по поводу будущего архиепископии: «Пока ничего не решено, мы обсуждаем еще какие‑то варианты, поэтому это не последнее слово. Хотя ситуация не очень простая».

«Проект статуса викариатства» – это «очень любопытный, подробный и проработанный документ, согласно которому это образование сможет существовать исключительно на территории Франции» – именно так в разговоре с «НГР» охарактеризовал константинопольский текст клирик иерусалимского храма Гроба Господня и диакон русской архиепископии в Западной Европе Александр Занемонец. «То есть в него заведомо не войдут ни Англия – а это существенная часть архиепископии, – ни другие приходы, расположенные вне пределов Франции. Иными словами, речь идет не о сохранении архиепископии, а лишь о сохранении ее французской части. Другой момент – это то, что практически в каждом пункте, где упоминается то, что может делать викарий, любые его действия возможны только с согласия митрополита Эммануила. Это логично, если речь идет о некотором объединении приходов русской традиции в составе греческой митрополии без возможности какой‑либо независимой деятельности», – считает священнослужитель.

Впрочем, сразу после рассылки документа на сайте Галльской митрополии появилось официальное заявление о том, что Фанар к этому проекту не имеет никакого отношения. «До настоящего времени ни один проект устава никогда не передавался и даже не обсуждался с его превосходительством архиепископом Хариупольским Иоанном. Вселенский патриархат не является его автором и никогда не знал об этом документе до сегодняшнего дня», – утверждается в резолюции. Однако известно и то, что еще в феврале митрополит Галльский Эммануил Адамакис все‑таки направлял духовенству архиепископии письмо под своей личной подписью, в котором предлагал для русских приходов во Франции создать викариатство. В своем интервью порталу Orthodoxie.com от 15 февраля греческий иерарх также заметил, что «существующая ассоциация подчиняется французским законам». «Она состоит из ряда общин, которые представляют собой не только основной костяк сообщества, но и его историческую колыбель. Что касается других стран, то там либо количество общин значительно меньше, что затрудняет возможность их объединения, либо эти общины уже начали рассеиваться в других юрисдикциях», – сказал грек. В том же интервью Адамакис призвал духовенство и мирян бывшего экзархата «не жить ностальгией по прошлому»: «Экзархат сильно изменился со времени своего создания; я имел возможность констатировать это, когда был местоблюстителем экзархата после преставления блаженной памяти архиепископа Гавриила (де Вильдера, предыдущего главы архиепископии. – «НГР»). Общины сыграли важнейшую роль в сохранении богатой духовной традиции, пришедшей из России. Вселенский патриархат гордится тем, что своим покровительством смог способствовать этому. Как митрополит Франции, я чувствую себя обязанным не рвать с этим наследием, хранителями которого мы все являемся, за которое мы все отвечаем. Сегодня у нас есть прекрасная возможность внести новую динамику – как в область пастырского окормления, так и в свидетельство в тех странах, где судил нам находиться Господь».

Как пояснил «НГР» автор того интервью с греческим митрополитом, настоятель церкви Божией Матери Державной в Шавиле протоиерей Живко Панев, проект викариатства действительно поступил не из канцелярии Константинопольского патриархата. «Возможно, это был какой‑то проект документа, поскольку есть люди, которые хотят остаться в лоне Вселенского патриархата. Скорее всего это была их идея. Однако по итогам разных переговоров Вселенская патриархия осталась при своем первоначальном решении: чтобы архиепископия ликвидировалась и приходы влились в греческие епархии тех стран, в которых находятся. Так что представленный документ не может считаться официальным», – подчеркнул Панев. Таким образом, добавил он, по итогам всех последних месяцев архиепископия получила лишь одно официальное предложение – от Московского патриархата. «Думаю, что Румынская церковь просто не захотела вмешиваться в непростые перипетии, связанные с политикой и действиями Вселенского патриарха в Украине. У румын есть свое украинское викариатство, и вряд ли они хотят осложнять себе жизнь», – считает священнослужитель.

Панев уверен: главная ошибка некоторых членов архиепископии состоит в том, что они стали привносить политику в обсуждение будущего своих общин. «Мы находимся в неясном каноническом положении. И говорить о политических вопросах, о свободе совести – это сейчас не самое важное для нас. Нам важно быть в Церкви. А в Церкви мы можем быть, если будем находиться в чьей‑либо канонической юрисдикции. Выбирать, быть или не быть, например, с Путиным – это политиканство, а не церковное рассуждение. Во Франции президент Макрон, в других странах – другие президенты, решениям которых подчиняются те, кто проживает в их странах. Властолюбие не имеет отношения ни к Московскому, ни к Константинопольскому патриархату. Это искушение, которое характеризует всех нас, а не только патриарха Кирилла или патриарха Варфоломея», – заключил клирик.

Понятно только одно – перед приходами русской традиции пока стоит непростой, почти кьеркегоровский выбор: либо – либо. В случае архиепископии эту коллизию некоторые называют выбором между Сциллой и Харибдой.