Умма прирастает "меньшевиками"

Во время недавнего визита в Поволжье президент Владимир Путин счел необходимым собрать всех наиболее авторитетных муфтиев. Фото с официального сайта президента РФ

Региональное духовное управление мусульман (РДУМ) Пензенской области на своем собрании 25 января с.г. приняло решение о выходе из состава Центрального духовного управления мусульман (ЦДУМ, председатель – верховный муфтий Талгат Таджутдин) и объявило о вступлении в состав Духовного собрания мусульман России (ДСМР). Таким образом, ряды ЦДУМ покинул уже пятый региональный муфтият вслед за духовными управлениями мусульман Чувашии, Москвы, Санкт-Петербурга и Ханты-Мансийского автономного округа, перейдя в юрисдикцию ДСМР, созданного полтора года назад муфтием Чувашии и Москвы Альбиром Кргановым.

Таким образом, центробежная тенденция в умме России, начавшаяся еще в 1990-е годы, когда ряды единого Духовного управления мусульман европейской части России и Сибири (ДУМЕС) во главе с Талгатом Таджутдином покинули его же ученики, провозгласив независимость собственных региональных муфтиятов, продолжилась во втором десятилетии XXI века. На Северном Кавказе, не входившем в подчинение ДУМЕС, также произошел раскол по региональному признаку (в случае с Дагестаном имело место создание муфтиятов даже по этническому признаку).

Тем не менее региональные муфтияты порой стремились к объединению: так, в 1996 году был создан Совет муфтиев России (СМР) на основе объединения части отколовшихся от ЦДУМ муфтиятов, а в 1998 году – Координационный центр мусульман Северного Кавказа (КЦМСК). К началу 2000-х годов первая волна раскола исламского сообщества страны завершилась созданием трех крупных межрегиональных исламских организаций, две из которых (ЦДУМ и СМР) стремились позиционировать себя как общероссийские. Попытки создания единого муфтията, предпринимаемые в 2008–2009 годах, завершились безрезультатно, главным образом из-за личных амбиций лидеров ЦДУМ и СМР, каждый из которых видел себя в качестве главы этого объединения. Таким же безуспешным оказался проект объединения существовавших самостоятельно региональных муфтиятов в четвертый межрегиональный муфтият, претендующий на всероссийский статус: созданная в 2010 году Российская ассоциация исламского согласия спустя три года из-за внутренних разногласий вступила в полосу кризиса, завершившегося ее развалом. Вторая попытка Талгата Таджутдина объединить «татарские» муфтияты, предпринятая в конце 2016 года, где он решил в качестве верховного муфтия России объявить главу мусульман Татарстана Камиля Самигуллина, больше похожая на авантюру, также закончилась провалом.

В 2010-е годы прокатилась вторая волна раскола уммы, причем он затронул все три межрегиональных муфтията. Раскол начался в СМР, когда в 2011 году из его рядов вышло Духовное управление мусульман Татарстана. Когда-то именно этот муфтият одним из первых, еще в 1992 году, покинул ряды ДУМЕС – правда, спустя четыре года присоединившись к СМР. В основе второй волны раскола было как желание избавиться от ненужной опеки со стороны председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина, с которым ДУМ Татарстана при тогдашнем муфтии Ильдусе Файзове расходился идеологически, так и осознание собственного политического веса, дающего куда большие преференции, чем при нахождении в составе межрегиональной организации.

Дальше вторая волна прошлась по ЦДУМ, когда его ряды в 2013–2016 годах покинули региональные муфтияты в Чувашии, Москве, Санкт-Петербурге и Ханты-Мансийском автономном округе. Во многом причиной этого стало опасение возможности снятия их с постов Талгатом Таджутдином, порой действовавшим авторитарно. Боязнь лишиться своей должности толкала их к обретению самостоятельности. Впрочем, все отколовшиеся от ЦДУМ региональные муфтияты в 2016 году объединились в Духовное собрание мусульман России, где отсутствует жесткая вертикаль, как в ЦДУМ, и само объединение больше напоминает ассоциацию, где председатель не может вмешиваться во внутренние дела общин и тем более снять региональных муфтиев со своих постов.

Наконец, вторая волна дошла и до Координационного центра мусульман Северного Кавказа, ряды которого в 2017 году покинул самый крупный по числу мечетей муфтият Дагестана, предпочитавший стать таким же независимым игроком, как ДУМ Татарстана.

Поскольку в России число муфтиев перевалило за восемь десятков человек, то значимость того или иного муфтията определяется количеством мечетей, которые находятся в подчинении муфтия. К примеру, в подчинении председателя ЦДУМ находится 1200 приходов, а главы Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина – около 700 общин. Однако, к примеру, ДУМ Татарстана насчитывает более 1500 мечетей, а рекордсменом считается ДУМ Дагестана, куда входит более 2 тыс. общин. К чему находиться в подчинении Равиля Гайнутдина или председателя КЦМСК Исмаила Бердиева, если можно быть с ними на равных, напрямую обращаться к федеральным органам власти. Более того, вес регионального муфтията может переваливать значимость общероссийских.

Самостоятельность крупных региональных муфтиятов дает гораздо больше преимуществ в первую очередь при взаимодействии со светскими властями. Последние это прекрасно понимают и учитывают, поэтому, к примеру, на ежегодных встречах президента России с мусульманскими религиозными деятелями приглашаются помимо Талгата Таджутдина Равиль Гайнутдин, Исмаил Бердиев, а также муфтии Татарстана Камиль Самигуллин и Дагестана Ахмад Абдулаев. Впрочем, тенденция последних лет состоит в том, что и другие региональные муфтии в глазах Кремля выглядят такими же равными этой пятерке мусульманских лидеров игроками. Весьма примечательно в этой связи приглашение российских муфтиев на государственный обед в честь визита короля Саудовской Аравии Салмана в Москву, который был дан президентом России Владимиром Путиным. Помимо муфтиев Таджутдина, Гайнутдина, Бердиева, Самигуллина и Абдулаева были приглашены Альбир Крганов, муфтий Чечни Салах Межиев и муфтий Крыма Эмирали Аблаев. Светские власти понимают, что вес региональных муфтиев заметен, поэтому их участие на торжественных приемах также является желательным – как представителей мусульманского сообщества на равных с общероссийскими муфтиями.

Обе волны раскола уммы России показали иллюзорность и бесперспективность надежд тех, кто наивно полагает, что произойдет когда-нибудь организационное объединение мусульман страны в некий единый муфтият. Личные амбиции, нередко связанные с идеологическими разногласиями, желание самим распределять денежные потоки, а не через вышестоящее духовное руководство, а также иметь непосредственную близость к светской власти стали основными причинами раздробленности исламского сообщества России. Вторая волна раскола вполне может продолжиться (и ситуация с РДУМ Пензенской области как раз это и подтверждает), в случае если главы межрегиональных муфтиятов начнут вмешиваться во внутренние дела подчиненных. В итоге конец второго десятилетия XXI века завершается понижением влияния мусульманских объединений федерального масштаба и усилением влияния региональных муфтиятов.