Михаэль Дорфман
Делегирование в Верховный суд Нила Горсача горячо приветствовали консервативные движения США. Фото Reuters
Еще несколько лет назад невозможно было представить, что назначение судьи в Верховный суд США может вызвать в еврейских кругах какие-то страсти. Однако кандидатура Нила Горсача, предложенная президентом Дональдом Трампом, вызвала бурю критики. Еврейское телеграфное агентство цитирует совместное заявление различных организаций крупнейшего в США течения иудаизма – реформистского: «Мы весьма обеспокоены фактами из судебной практики судьи Горсача, которые наводят на мысль, что он не может иметь качества и ценности, необходимые кандидату в судьи Верховного суда… и (не может) толковать законы, которые затрагивают всех нас». Реформисты грозятся оказать давление на процесс утверждения Горсача в Сенате США, «чтобы оценить его позиции по гражданским правам, отделению Церкви от государства, права женщин, равенство для ЛГБТ и другие вопросы, существенные для реформистского иудаизма».
Зато исполнительный директор по общественной политике крупнейшей иудейской ортодоксальной организации Orthodox Union Натан Даймент назвал кандидатуру Горсача обнадеживающей. Он заявил, что его правоведческий подход показывает почтение к религиозной совести и плюрализму в американском обществе.
В этих заявлениях как в капле воды отразились главные противоречия не только в американском еврействе, но и между либеральной и консервативной частями американского общества.
Нил Горсач служит судьей апелляционного суда в Денвере (Колорадо), куда стекаются апелляции на решения судов из западных штатов США. Самый известный из вердиктов, подписанных Горсачем, – решение в пользу хозяев фирмы «Хобби Лобби», вынесенное в 2013 году. Хозяева фирмы по религиозным соображениям отказались выполнять закон, требовавший от работодателей делать за своих сотрудниц выплаты по страховке, включающей обеспечение противозачаточными средствами. Иск «Хобби Лобби» поддержали различные консервативные группы. А либеральные организации поддержали правительство, считавшее, что свобода совести не распространяется на бизнес.
«Все мы сталкиваемся с проблемой соучастия, – записал Горсач в своем решении. – Все мы должны отвечать за себя, действительно ли и в какой степени мы готовы участвовать в злодеяниях других... Серьезная ошибка, что закон заставляет истцов действовать вопреки их религиозному учению... До нас еще никто не обсуждал закон, требующий гарантировать платежи за медикаменты или средства, способные разрушить оплодотворенную человеческую яйцеклетку».
В других случаях судья удовлетворял иски в пользу установки крестов на общественных землях, в пользу прав владельцев оружия. Он отклонял апелляции за отмену смертной казни. Горсач отклонял также громкие иски сторонников эвтаназии. В этих вопросах сторонники добровольного ухода из жизни неожиданно получили поддержку мощного лобби страховой индустрии, заинтересованной в том, чтобы сэкономить на расходах по лечению стариков и тяжелобольных. Противником же эвтаназии выступает коалиция религиозных организаций и медицинской индустрии, которая хорошо зарабатывает на поддержании жизни у безнадежных больных. Горсачу не попадались иски, связанные с абортами, однако формулировки судьи по поводу эвтаназии встревожили и сторонников свободы в вопросе абортов.
Если с правами ЛГБТ в Америке, в общем-то, смирились, то борьба вокруг абортов лишь набирает обороты. В отличие от многих других коренных изменений в американской жизни, достигнутых законодательно демократическим голосованием, аборты были легализованы в США в 1973 году решением Верховного суда. Этот факт постоянно питает недовольство тех американцев, чья религия отвергает искусственное прерывание беременности. Во время предвыборной кампании Трамп пообещал не назначать верховного судью, который бы запретил аборты. Однако в другом интервью он заявил, что это случится автоматически, поскольку он собирается назначать судей-пролайферов («борцов за жизнь», как называют себя противники абортов).
Если Сенат утвердит кандидатуру Нила Горсача, то он станет единственным судьей-протестантом в Верховном суде, где заседают пятеро католиков и трое иудеев. В течение многих лет в Верховном суде не было ни одного представителя протестантизма, в прошлом религии-гегемона в США.
Горсач сменит умершего консервативного судью Антонина Скалия, так что его назначение не нарушит сложившегося консервативного большинства. Либеральные круги опасаются изменения баланса, когда со своих пожизненных постов уйдут либеральные судьи Рут Бадер Гинзбург (83), Энтони Кеннеди (80) и Стивен Брейер (78). Смена судей может случиться в президентство Трампа, и многие религиозные консерваторы голосовали за него именно потому, что не желали назначения либеральных судей в Верховный суд президентом от Демократической партии.
Хоть в Америке и нет закона, который бы обязывал Верховный суд соблюдать прецеденты, большинство обозревателей считает маловероятной отмену решения о легализации абортов. Здесь больше опасаются, что женская свобода выбора будет все больше ограничиваться различными бюрократическими ограничениями, внедряемыми консервативными законодателями.
Возможность сделать аборт в Америке все больше зависит от толщины кошелька и места проживания. Либеральный губернатор штата Нью-Йорк Эндрю Куомо предложил внести право на аборт в Конституцию штата. Правда, непонятно, как ему это удастся, если местный сенат контролирует коалиция республиканцев и правых демократов, не готовых давать ход подобным законодательным инициативам.
Другая ось напряжения наметилась в дебатах вокруг Бетси Девос, утвержденной Сенатом США кандидатуры Трампа на пост министра образования. Сторонники кандидата превозносят ее работу по созданию системы альтернативного образования в Детройте. С конца 1960-х годов коалиция из состоятельных либералов и консервативно-религиозных групп добилась создания альтернативных школ, чтобы воспитывать детей согласно своим ценностям. Выросла и система домашнего образования, предпочтительного для консервативных людей, не желающих подвергать своих детей влиянию, противоречащему ценностям, принятым в семье. Бетси Девос считается одним из лидеров этой системы, требующей для себя все больше государственных средств.
Пока велись дебаты вокруг кандидатуры Девос, президент Трамп объявил, что его штаб по реформе образования возглавит Джерри Фоллуэл-младший, сын одного из вождей евангеликов, приведшего эти ранее самоизолировавшиеся круги в большую политику. Фоллуэл заявлял, что Трамп очень похож на его отца, и горячо агитировал за него на съезде Республиканской партии. В ответ президент назвал Фоллуэла «одним из самых уважаемых религиозных лидеров нашей страны». Фоллуэл возглавляет основанный его отцом Университет Либерти в Линчбурге (штат Вирджиния), который он без ложной скромности называет крупнейшим христианским университетом мира.
Среди прочего Фоллуэл намерен заняться вопросом сексуальной агрессии в университетах. Влиятельные феминистские группы добиваются расширения понятия сексуальной агрессии, домогательства и харассмента и требуют от университетов создания зон комфорта для женщин, представителей расового и гендерного меньшинства. Консервативные круги считают, что подобное нарушает свободу слова и другие конституционные права, возвращает в Средневековье, когда осуждали по доносу. В интервью агентству Reuters Фоллуэл заявил, что считает необходимым передать эти дела из ректората университетов в ведение правоохранителей. Он также стремится ограничить действие федеральных правил по учету сексуального домогательства (как того требует закон о запрете дискриминации на основе сексуальной принадлежности во всех учреждениях, получающих федеральное финансирование).
В прошлом Трамп выступал за свободу абортов, поддерживал однополые браки и ходил на свадьбы своих друзей-геев. Однако на посту президента ему требуется консолидировать свою власть в первую очередь в собственной партии. Этим объясняют и крайне консервативный состав его кабинета, состоящего из военных «ястребов», людей с Уолл-стрит и консервативных политиков, который положительно воспринят в бизнес-кругах. Этим объясняются и антииммиграционные меры, которые противники называют антиконституционными и нарушающими свободу совести. В частности, либеральные круги, к которым присоединилось немало консерваторов в Конгрессе, осудили заявления Трампа о том, что надо способствовать иммиграции ближневосточных христиан. Защитники Трампа указывают, что проблема религиозного преследования особо отмечена в Конституции США, и трудно спорить, что христиан в Сирии преследуют за их религию. Администрация Трампа заявляет, что его указы об ограничении иммиграции из семи преимущественно мусульманских стран не имеют отношения к религии и являются мерой по борьбе с терроризмом. Впрочем, президентские указы запретили прием любых сирийских иммигрантов, христиан и мусульман, даже если они имеют гражданство другой страны. Исключение сделано, по сообщению газеты Times of Israel, лишь для граждан Израиля, рожденных в семи странах, упомянутых в президентском указе. Либеральные обозреватели называют назначение Горсача, Девос и Фоллуэла авансом религиозным кругам.
Пессимисты могут увидеть в этом катастрофу и приближающуюся гражданскую войну, а оптимисты решат, что консолидация сторон и кристаллизация позиций позволит в дальнейшем куда более продуктивные переговоры, чем аморфная постпартийная политика Барака Обамы, приведшая к небывалому поражению его партии, обострению внешних и внутренних конфликтов. Суть противостояния сформулировал в радиоинтервью генеральный прокурор штата Нью-Йорк Эрик Шнайдерман, относящийся критически к назначенцам Трампа: «Борьба идет за то, что считать американским мейнстримом».
Дарья Гармоненко 