Мордовию накрыло новой волной возмущения из-за хиджабов

О верующих Белозерья многое говорит их внешний вид. Фото с сайта www.islam-rm.com

К главе Духовного собрания мусульман России (ДСМР) и члену Общественной палаты РФ Альбиру Крганову поступило заявление от коллектива школы татарского села Белозерье в Мордовии. Накануне Нового года побывавшие в школе представители Минобразования Мордовии обнаружили нарушение запрета на ношение хиджабов в учебном учреждении. Этот запрет продиктован федеральным законом об образовании и местным законодательством Мордовии, а также мерами антитеррористического характера. В Мордовии готовятся к принятию в 2018 году столицей республики Саранском чемпионата мира по футболу, в связи с чем в регионе усилились меры по профилактике экстремизма и терроризма. Белозерье, где более 80% жителей – практикующие мусульмане, давно поставлено на контроль как место предположительного скопления салафитов.

Изучив прошение от коллектива мордовской школы, Крганов назвал сложившуюся там ситуацию с формой одежды противоправной. «В заявлении указывается на давление и незаконные действия со стороны представителей Министерства образования Республики Мордовия и органов местного самоуправления в отношении педагогического коллектива школы», – заявил Крганов, пояснив, что, запрещая носить хиджабы учительницам, мордовские чиновники нарушили законодательство об образовании и Конституцию РФ. Далее глава ДСМР пояснил, что запрет на покрытие головы ученицами школ Мордовии (как и других регионов) на работниц школ не распространяется. Если с точки зрения закона платок на голове девочки – это неуставная форма одежды наравне с мини-юбкой, то про учителей закон ничего подобного не говорит. Следовательно, снимая с головы педагога-мусульманки платок, власти нарушают ее конституционное право на свободу вероисповедания.

«Подобного рода запрет в демократическом государстве – это путь к диктатуре и краху страны, – высказал свое мнение для «НГР» крымско-татарский общественник Ленур Усманов, участник «крымской весны» февраля-марта 2014 года. – Эти запреты создают благоприятные условия для вербовки мусульман России в террористические организации».

В публикациях «НГР» о ситуации в Белозерье за предыдущие годы (от 01.04.15, 15.04.15) говорилось, что самое большое татарское село поволжского региона (3 тыс. человек, 90% – соблюдающие мусульмане) стало известно на всю Россию после обнародования фактов о том, что имам села Равиль Абдулов на протяжении долгого времени проповедовал джихадистские идеи, а в 2014 году занялся вербовкой местных мусульман в запрещенное в России «Исламское государство». По оценке прессы и местных силовиков, сторонники «чистого ислама» имеют в Белозерье больше авторитета, чем власти.

В мае 2016 года пошли под суд за мошенничество двое влиятельных мордовских татар-салафитов, которых в республике считают реальными хозяевами Белозерья. В селе не отмечают светских праздников, в магазинах не продают алкоголь и сигареты. Юные сельчанки сидят на школьных уроках в хиджабах вопреки вышедшему в 2015 году законодательному запрету на эти головные уборы.

Но сводить суть хиджабной проблемы в Белозерье к одному салафизму не стоит. Более 90% мусульман региона – татары, которые в своем обиходе тесно ориентированы на близлежащий Татарстан. В Татарстане, как и в Чечне, школьницам-мусульманкам носить хиджабы разрешено, и татары Мордовии добиваются для своих дочерей аналогичных исключений из федерального законодательства. В защиту права татарских девочек региона на соблюдение аурата (закрытия «запретных» частей тела) ранее неоднократно выступал и муфтият Мордовии. В Казани тоже не остались в стороне. В начале с.г. в защиту «поруганной чести» юных татарок Белозерья выступили общественные силы республики. Впрочем, первый заместитель муфтия Татарстана Рустам Батров остудил эмоциональные порывы, сказав, что в случае с мордовскими хиджабами «надо решать проблему юридическим путем, а не лозунгами махать». Митрополит Казанский и Татарстанский Феофан (Ашурков) сказал, что необходимо разобраться, что такое хиджаб для татарок Мордовии – религиозный атрибут или же предмет с «определенной смысловой нагрузкой».