Буддисты Кореи «перерождаются» христианами

Пик протестов против «христианского засилья» в правительстве и президента Ли Мён Бака пришелся на 2008 год. Фото Reuters

Нет пророка в своем отечестве. В Европе и США буддизм считается источником интеллектуальных парадоксов, религией продвинутой молодежи и верхов среднего класса. В Южной Корее к своей традиционной вере относятся как к христианству на Западе. Подобно агностикам ЕС и США, корейцы связывают буддизм со старшим поколением, духовенство обвиняют в мздоимстве, обмане верующих и роскошном образе жизни. И только тесных связей с власть предержащими у буддистов Кореи нет – те предпочитают христианство. Поддержать проповедь католиков, число которых за последние 20 лет выросло в два раза, в восточноазиатское государство прибыл Папа Франциск. Визит Понтифика продлился с 14 по 18 августа. 5 дней – это дольше, чем посещение главой Церкви Святой Земли в мае этого года.

Ситуация, при которой христианство ассоциируется с жизненным успехом и драйвом, а буддизм – с дряхлостью и обрядовой стороной веры, сложилась в Корее под воздействием нескольких причин. Одна из них – политика династии Чосон, с XIV по XX века навязывавшей своим подданным конфуцианские ценности в ущерб буддийским. При небрежении властей буддизм не получил поддержки в кртически важный период, когда на полуострове распространялось христианство.  Как следствие, во время формирования южнокорейской государственности большинство политических активистов были протестантами.  Из руководителей страны с 1948 года только один исповедовал буддизм.

Другая причина неуспеха буддизма в Корее – тесная связь этой религии в глазах жителей полуострова с обрядовой стороной веры. В то время как в  сознании европейцев «благородные истины» ассоциируются с философией, для корейцев речь идет преимущественно о ритуалах. Некоторые молодые корейцы даже уверены, что буддизм – это не более, чем совокупность традиций. Как следует поминать предков, так время от времени необходимо заходить и в пагоды.

Негативное отношение некоторой части молодых и образованных корейцев к буддизму не в последнюю очередь связано с коррупционными скандалами, продолжающимися и в наши дни. Так, в 2005 году стало известно, что монахи расхитили деньги, предназначенные для строительства Музея буддийской истории в корейской столице – Сеуле. Как выяснилось позже, их сообщниками были преподаватели – сотрудники религиозного университета. Тогда же в корейской прессе нашли отражение слухи, что в здании одного из буддийских монастырей расположился подпольный гольф-клуб.

В 2012 году корейский YouTube «взорвался» от ролика, на котором были запечатлены монахи влиятельного ордена Чосё, проводящие время за игрой в карты. Как следовало из записи, ставки в азартном поединке доходили до нескольких сотен тысяч долларов. Ролик выложил в Сеть изгнанный из ордена бывший клирик по имени Сеун Хо. В ответ руководство обвинило предателя в попытке изнасилования монахини, но факт того, что запись подлинная, вынуждено было признать.

Скандал, начатый ренегатом Сеун Хо, оказался особенно болезненным для корейского буддизма, поскольку затронул фигуру его неформального лидера – Чжа Сеуна. В ответ на разоблачения этот религиозный наставник, являющийся главой ордена Чосё, провел церемонию покаяния, после чего ничтоже сумняшеся выдвинул свою кандидатуру на следующий срок.

Переизбрание духовного лидера, состоявшееся осенью 2013 года, сопровождалось громкими скандалами. В дело вмешался все тот же Сеун Хо, обвинивший наставника в пользовании услугами проституток. Чжа Сеуна тем не менее переизбрали. Ведь в безнравственном образе жизни упрекали и его конкурента – Мунджина.

Как комментирует происходящее корейская пресса, скандалы начинаются и забываются, а буддизм, так или иначе, остается частью национальной жизни. В задачи его приверженцев в неблагоприятных условиях входит сохранение своей паствы, что особенно тяжело под негласной властью протестантов. К примеру, в кабинете министров Кореи, сформированном в 2008 году, христиан оказалось 13, а буддист – только один. Возмущенные приверженцы Будды вышли на акции протеста, обвиняя президента Ли Мён Бака в использовании властных полномочий с целью пропаганды христианства. Политик действительно прославился фанатичной приверженностью протестантской вере. Будучи мэром Сеула, он объявил, что посвящает мегаполис Господу Богу, представления о котором чужды буддизму. На карте города, отпечатанной властями, были отмечены христианские храмы, а про буддийские пагоды «забыли».

В протестантской и католической пропаганде буддистам Кореи до недавнего времени оставалось уповать на то же, что и христианским консерваторам Запада, – на патриотические традиции. Аргумент этот, перемещающий религию из сферы духовной жизни в область национальной гордости, работает в Корее так же плохо, как в Европе.

Вдобавок ко всему двойственная история буддизма как религии, не во все периоды истории официальной, осложняет любые попытки в этом направлении. Какое-то время даже могло бы показаться, что перспектив у буддизма нет.

Тем не менее спасение все же пришло, причем оттуда, откуда не ждали. Грубое обращение протестантов с традициями корейской древности позволило последователям Будды настроить какое-то количество корейцев против них, а заодно подвести соотечественников к «вере предков». Наиболее характерный случай оскорбления корейской исторической памяти корейцами же под влиянием модного в этой стране христианства произошел в 2000 году. Тогда протестанты варварски осквернили статую легендарного национального героя Тангуна. С тех пор подобные случаи многократно повторялись. Другая неудачная инициатива зелотов затронула обычай почитания предков. Отличающийся от христианского и восходящий не только к буддийским, но и к конфуцианским традициям, этот ритуал был воспринят многими протестантами как языческий. Некоторые семьи разделились по поколенческому признаку. Молодежь выступала за христианство, старшее поколение – за буддизм и конфуцианство, пусть даже понятые исключительно в обрядовом смысле.

В среде ревностных корейских протестантов получил распространение перформанс, известный как «танпальги». Многосоставное корейское слово означает проведение христианских обрядов на территории буддийских храмов. Несмотря на осуждение этой практики в том числе и многими протестантами, случаи вандальских нападений происходят и в наши дни. Бывает и так, что их выносят за пределы родины. Так, в 2014 году корейские протестанты попробовали провести танпальги в Индии, в храме под священным деревом Бодхи – на месте, где обрел просветление Будда.

Невоздержанность протестантов, многие из которых представлены в политической среде, время от времени сотрясаемой скандалами, играет на руку не только буддистам, но и представителям конкурирующей ветви христианства – католикам. В течение длительного времени католическая община Кореи считалась стагнирующей, но в наши дни ситуация, по-видимому, меняется. Главная причина – высокая репутация приверженцев этой веры. Ни в оскорблении предков, ни в коррупционных скандалах они пока не замечены.