Лидия Трейман
Барон Й. Российское лютеранство: история, теология, актуальность. – СПб: Алетейя, 2011. – 432 с.
Свою монографию основатель и единственный архиепископ Единой Евангелическо-Лютеранской Церкви России Йозеф Барон посвящает истории возрождения в нашей стране данного течения в протестантизме. Будучи непосредственным участником этого процесса, автор концентрирует внимание на роли прибалтийских лютеран, которые после присоединения Прибалтики к СССР начали духовное попечительство над единоверцами в Казахстане, Сибири и других регионах.
В 80–90-е годы прошлого столетия существовала Немецкая Евангелическо-Лютеранская Церковь в СССР, которая объединяла общины в Караганде, Целинограде, Омске, а затем в Москве и Санкт-Петербурге. Однако лютеране других этнических групп не стремились вливаться в ее ряды. Это стало причиной создания в 1990 году Единой Евангелическо-Лютеранской Церкви России, которая должна была объединить лютеран различных национальностей. Однако эта идея не встретила поддержки других общин, и новая Церковь распалась через шесть лет. Возрождение российского лютеранства стало началом его раскола. Изоляция российских лютеран до распада СССР сделала невозможным их контакты с либеральными единоверцами на Западе. Факт легализации женского священства, внесенный по требованию Всемирной Лютеранской Федерации в устав Немецкой Евангелическо-Лютеранской Церкви в СССР, по мнению автора монографии, привел к разногласиям между российскими лютеранами.
Несмотря на заявленную в названии книги тему, автор выделяет для повествования о российском лютеранстве менее 100 страниц. Уже в самом начале Барон делает оговорку, что «настоящее издание остается попыткой ознакомить нашего читателя с лютеранством в России» и одновременно оно «посвящено вопросам, связанным с протестантизмом и Реформацией». Автор стремится осветить всю историю и богословие лютеранства: от биографии Мартина Лютера до вопроса единства христианских Церквей. Последней теме Барон уделяет достаточно внимания, несмотря на то что ранее опубликовал две монографии экуменического толка. В 2007 году в издательстве «Алетейя» вышла его книга «Крест и христианство: Теология Креста для человека, Церкви и ее единства», а в 2010-м – «Крест и диалог: Теология Креста в свете христианского единства». Таким образом, об истории лютеранства в России читатель начинает узнавать только на 50-й странице монографии. Практически на протяжении всего сочинения Барон, апеллируя к некомпетентности других авторов, обращается к лютеранскому вероучению: «Книга не претендует на четко систематическое изложение непростой тематики, заданной на титульном листе. В то же время она старается учитывать до сих пор наблюдаемый дефицит литературы о лютеранстве и Реформации» (с. 8–9). Богословское и историческое значение Реформации, ее мотивы, понимание Церкви, богословские вопросы не приближают, а отдаляют читателя от истории Лютеранской Церкви в России. О российском протестантизме Барон вновь начинает говорить лишь на 275-й странице монографии, критикуя статью Сергея Филатова «Российское лютеранство» в сборнике «Религия и общество. Очерки религиозной жизни современной России».
Историю лютеранства в России конца прошлого века Барон рассматривает через призму своей биографии, из-за чего незнакомому с автором читателю сложно следить за ходом повествования. Хитросплетение фамилий и дат, личных оценок и самооправданий лишает эти немногие страницы, посвященные российскому лютеранству, объективного восприятия. Это впечатление усиливается при знакомстве с приложением книги, в котором представлено несколько проповедей Барона и других отечественных пасторов. Картину дополняют две вкладки с черно-белыми и цветными фотографиями, на которых запечатлены не только лидеры российского лютеранства, но и сам автор. Среди фотографий представлено несколько копий официальных писем и поздравлений, большинство которых адресовано Барону.
Между тем в книге можно проследить мысль автора о будущем Евангелическо-Лютеранской Церкви, которая, по его мнению, должна стать надэтнической, приняв в свое лоно лютеран разных национальностей. Эта новая «российская модель церковности» может стать попыткой возрождения Единой Евангелическо-Лютеранской Церкви России.
