Ренат Беккин Недавно в Казани прошел очередной Всероссийский семинар руководителей духовных управлений мусульман, посвященный проблеме учреждения вакфов (имущество, отчуждаемое в благотворительных целях) в России. После передачи определенного имущества в вакф (или, по мнению других мусульманских правоведов, после объявления решения об этом) оно перестает быть собственностью учредителя вакфа, не становясь вместе с тем собственностью того, кто получает вакф и управляет им в интересах обозначенных учредителем вакфа выгодоприобретателей. Имущество, переданное в вакф, запрещено использовать не по назначению.
По мнению выступавших на семинаре имамов, в настоящее время вакф - это практически единственная возможность для мусульманских религиозных организаций сохранить свою финансовую самостоятельность, учитывая тот факт, что они так и не могут добиться восстановления отмененных новой редакцией Налогового кодекса льгот. На семинаре активно обсуждался вопрос об обращении в Государственную Думу с соответствующей инициативой.
Вопрос о возвращении налоговых льгот неоднократно ставился и представителями Русской Православной Церкви. Однако, несмотря на большие по сравнению с другими конфессиями права, РПЦ так и не добилась желаемого.
При этом, как было видно из звучавших на семинаре выступлений, а также материалов прежних семинаров, сами мусульманские духовные лидеры не всегда ясно понимают назначение вакфа, забывая прежде всего о том, что вакуфное имущество не передается в собственность религиозных организаций. В их интересах может быть использован только доход от него.
Иногда вакфы смешиваются с другими исламскими институтами: гышаром (правильнее - "ушром, т.е. десятиной, как правило, десятой частью урожая), закятом (очистительным налогом-милостыней, взимаемым с дееспособных мужчин-мусульман в пользу нуждающихся единоверцев), а также доходами, полученными от проведения таких религиозных обрядов, как хатемлар (собрания с общественной молитвой за усопших), джаназа (похоронный обряд), и др. Очень сложно вести конструктивный диалог, когда инициаторы развития вакуфной системы не знают, что же она собой в конечном счете представляет.
Справедливости ради следует отметить, что подобная, не соответствующая классической схеме интерпретация вакфа была характерна не только для России. В свое время выдающийся мусульманский богослов Мехмед Биргеви жестко критиковал практиковавшиеся в Османской империи пожертвования на религиозные нужды наличных денег, что, кстати, составляло основу рынка финансов в государстве. Данные пожертвования было принято пускать в оборот в качестве процентных кредитов, что противоречило исламскому запрету рибы (ростовщичества). В то же время на нужды религиозных (а также светских) учреждений шла только прибыль от указанных кредитов.
Ситуация с вакфами - это далеко не единственный пример проявления со стороны мусульманских религиозных организаций России интереса к институтам исламской экономики. В частности, в том же Татарстане вот уже несколько лет существует программа "Идель-Хадж" - совместный проект Духовного управления мусульман Республики Татарстан, страховой компании НАСКО и Татфондбанка.
Данная программа нацелена преимущественно на накопление средств для совершения хаджа. Однако, несмотря на громкую PR-компанию, она не оказалась столь успешной, как того хотелось ее разработчикам. Большинство верующих предпочитают накапливать средства иными способами.
Не обойден вниманием со стороны духовенства и такой институт, как закят. По мнению мусульманских ученых, закят - это универсальное средство покрытия расходов религиозных организаций при отсутствии иных источников финансирования. Важно не забывать при этом, что выплата закята носит в большинстве стран добровольный характер. В настоящее время практически ни в одной стране, за исключением, пожалуй, Саудовской Аравии, нет закона, который предписывал бы обязательную выплату закята со стороны верующих. В связи с этим возникает проблема сбора данного религиозного налога.
Еще в 70-е гг. прошлого века во многих мусульманских странах исламскому духовенству приходилось прилагать немало усилий, чтобы в буквальном смысле слова уговорить верующих платить данный налог. Сейчас желающих выполнить свой религиозный долг (а выплата закята, как известно, является одной из пяти религиозных обязанностей мусульманина) в мусульманском мире предостаточно. Причем мусульманину, намеревающемуся уплатить данный религиозный налог, совсем не обязательно выходить из дома. Он может сделать это с помощью интернета, где давно уже перестали быть редкостью специальные закят-калькуляторы, позволяющие определить точный размер закята с полученного дохода. В связи с ростом числа физических и юридических лиц, выплачивающих закят, в мусульманском мире стала разрабатываться так называемая исламская финансовая отчетность.
Другое дело - Россия. В современных условиях закят здесь должен выплачивать дееспособный мужчина-мусульманин, чей доход в среднем составляет 1000 долл. США. Среди российских мусульман пока еще не так много людей, осознающих необходимость выплаты данного налога. И дело здесь не только в скупости состоятельных верующих. Известный татарский богослов и поэт Утыз Имяни (1754-1834) небезосновательно считал, что в денежных пожертвованиях на благотворительные цели нет ничего хорошего, поскольку это большой соблазн для принимающего. Имам, будучи простым человеком, может взять из предоставленной милостыни больше (иногда гораздо больше!), чем ему нужно для удовлетворения собственных нужд.
Другой, часто обсуждаемой темой для мусульман на семинарах руководителей духовных управлений является проблема производства и распространения так называемой халяльной продукции, прежде всего пищи, которая соответствует требованиям ислама.
Как показывает опыт, исламское духовенство куда меньше интересует "халяльность" средств, получаемых им в виде пожертвований. Как в воду глядел Утыз Имяни, когда писал, что лучше отказаться от одного приобретенного праведным путем дирхема (старинная арабская серебряная монета), чем употребить на богоугодное дело 1000 сомнительных динаров! Но сейчас на устах у людей другие цитаты┘
Дарья Гармоненко 