17.12.2013 00:01:00
Ходят слухи
Дума Охотный Об авторе: Дума Охотный – обозреватель «НГ».
Кстати, на Охотном Ряду уже давно не было рукопашных в защиту каких-то символов или убеждений, что, по сути-то, одно и то же. Пресловутая политическая стабильность последнего десятилетия отменила эти непарламентские методы внутрипарламентской дискуссии. Так что первый вывод: в рядах партии власти всегда были нередко ровно противоположные по взглядам депутаты, но драк между ними отродясь не наблюдалось. Появление оных говорит о пошатнувшейся стабильности в рядах единороссов. А что делать, если она вконец исчезнет?
Впрочем, никакого интереса рассуждать об этой политической стабильности нет, тем более что некоторые – ну однозначно «иностранные агенты» – считают, что ее никогда и не было, кроме как на телевизионном экране. Тем не менее именно в последние пару лет споры разного масштаба, глубины и уровня по поводу всяческого рода символов как раз и там, на ТВ, и возобновились.
Вот, скажем, знает ли кто, что думские коммунисты вместо трехцветных депутатских флажков на лацканах своих пиджаков носят сине-красные с серпом и молотом? На них, конечно, написано – «депутат Государственной Думы Российской Федерации», но флаг этот – не современной России, а РСФСР времен СССР. Так или иначе, значок этот по большому счету абсолютно незаконен, даже неконституционен, но КПРФ это не останавливает. Но главное, что ни от кого не слышно ни одной претензии к такому поведению коммунистов, которое уж точно является образчиком правового нигилизма.
А дело в том, что, как уверяет наша глубинная разведка, Компартия честно добилась особого нагрудного знака для своих депутатов в тот период, когда нынешний президент решил все-таки покончить с отсутствием у страны государственных символов. Сделал он это к концу первого года своего правления – осенью 2000-го, пойдя, конечно, на различные компромиссы с различными партиями. Ну а ведь до этого времени наша страна вообще жила без утвержденного законами герба и флага и с гимном, мелодию которого не всякий профессиональный музыкант мог напеть, а слов у него и вовсе не было.
Вот тогда новый президент и вернул стране музыку старого советского гимна на новые слова того же, что и прежде, автора. Правда, значительная часть старшего поколения, особенно если чуть выпьет на каком-либо празднике, тут же запевает вместо положенных «Россия – священная наша держава...» старорежимное «Союз нерушимый республик свободных...». И будьте уверены, что власть наша об этом знает, но против ни в коем случае не выступает. Ведь такая символическая связь времен и ей самой придает дополнительную легитимность. Точно такое же отношение у власти и к играм коммунистов со значками.
Можно ничего этого не говорить, а просто посмотреть на саму Госдуму, то есть на ее центральное здание. Да ведь это просто какая-то бессовестная эклектика символов. На верхней башенке под реющим на ветру триколором в камне выбит герб прежнего СССР, а от него строго вертикально вниз – пусть и пониже, но более выпукло и ярко – сидит себе золотой двуглавый орел. Кстати, на графическом символе ГД – силуэте здания на Охотном Ряду, – который рисуется на всей ее продукции, вы вообще ни одного из этих гербов не разглядите. Это тоже своего рода символ – мол, парламент вечен и будет во все времена.
Хотя, конечно, это и выглядит смешно в условиях того российского парламентаризма, который низведен в нашей стране до верного помощника ладно бы только президентской, а то ведь просто исполнительной власти. Символ этому, кстати, тоже есть – причем не где-нибудь, а в самой Конституции страны. Кто главнее – власть представительная или все та же исполнительная, – легко читается всего в одной конституционной статье. Вот знает ли кто-нибудь, чем недоверие правительству отличается от доверия ему же? А ведь все очень просто: недоверие инициирует Госдума, но проголосовать она за него должна дважды в течение трех месяцев. А вот если премьер попросит Госдуму о доверии, то достаточно одного негативного голосования, чтобы президент задумался над выбором, кого ему гнать в отставку – нижнюю палату или кабинет министров. То есть депутатам, как заведомым городским сумасшедшим, дается право одуматься после плохого поступка.
Депутаты, кстати, к этому символу своего бесправного положения всегда относились с пониманием. И только один раз – еще в ГД первого созыва – попробовали похулиганить. Взяли и высказались один раз за отставку правительства. И уже через неделю-другую собирались повторно сделать то же самое. Но тут тогдашнего премьера под его ворчание: – «Никогда такого не было, и вот опять...» – все-таки уговорили потребовать от нижней палаты доверия. Депутаты тут же якобы запутались в процедурах, стали распутывать их в своем регламенте, а когда им напомнили – давайте, мол, заканчивать процесс недоверия правительству, – досадливо отмахнулись и тривиально вроде как не набрали за него положенных 226 голосов. Так что некоторым говорящим о нынешнем возрождении парламентаризма политикам, прежде чем произносить такие слова, надо бы попробовать хотя бы раз не доверить правительству. Вот это и станет символом возрождения представительной власти.
А то ведь сейчас по разным кабинетам уже пошли слухи, что есть план перевести наш парламент на проверенный временем сессионный принцип работы. Примерно как в СССР, когда Верховный Совет появлялся в Москве по паре недель два раза в год и ударным трудом принимал все необходимые законы. И раз теперь в ГД будут почти сплошные одномандатники, так вот и надо их, дескать, оставить на местах для защиты народных интересов. Ну а для нынешней Госдумы все равно главным законодателем являются правительство и президент, так что и нечего ей просиживать штаны в самом центре и так загруженного города. Если такой поворот в парламентаризме произойдет, это, конечно, тоже будет символом, но уже чего-то другого.
Комментарии для элемента не найдены.
Дарья Гармоненко 