Ложь революции

Кажется, что и верхам, и низам одинаково страшно: вдруг, если успокоиться и перестать, прекратится самое главное – движуха.
Фото Reuters

Почти полгода уже длится новейший российский протест. И особенно активно развивается вокруг него странная, даже слегка безумноватая полемика. Оппозиционные лидеры, словно сговорившись со своими властными оппонентами, регулярно поминают народные бунты, восстания и революции. Дескать, как бы не было войны, как, мол, неправильно действует власть, подталкивая граждан к мятежу. И власть твердит почти то же самое: не допустим революции, не поддадимся провокаторам. А вдобавок еще западные деятели подливают масла в огонь: Госдеп регулярно осуждает методы борьбы российского правительства с оппозицией и предостерегает – как бы не случилось бунта.

Такое впечатление, что все они будто хором заклинают никак не наступающую революцию, заклинают, зовут ее и не могут успокоиться. Оппозиция боится перестать ходить по улицам, власть боится перестать гонять демонстрантов. Им, видимо, страшно: вдруг, если успокоиться и перестать, может прекратиться самое важное – процесс? Или, как теперь говорят, – движуха?

Кажется, что этот процесс устраивает всех: и политиков из 90-х, стремящихся вернуться в активную общественную жизнь, и их более удачливых современных конкурентов, желающих удержаться на гребне этой жизни. Но, как справедливо отметили эксперты Центра стратегических разработок в своем последнем исследовании, самая суть этого процесса разрушительна. Принципиально не формируя никаких позитивных, созидательных тенденций, он – одновременно – дискредитирует и физиономию власти, и физиономию оппозиции. А общественное недовольство тем временем не просто растет, но превращается в глухое и невнятно мотивированное раздражение, которое неизбежно преобразуется затем в злобу и ненависть. Причем направленные не просто от «низов» к «верхам», а в самые разнообразные стороны.

Между тем, если б оппозиция хотела хоть чего-нибудь действительно реального и исполнимого, она была бы обязана трезво взглянуть на ситуацию и сформулировать четкие задачи, тезисы и лозунги.

Первое, что надо признать: бороться с наиболее омерзительными проявлениями властного отношения к гражданам – бессмысленно. Они чересчур масштабны, их невозможно стронуть никакими протестами. Ковальчуки, тимченки и прочие абрамовичи, хотя и вызывают искреннее народное возмущение своим хозяйским произволом по отношению к российским недрам, казне и прочему имуществу, слишком сильны и недостижимы. Коррупция превратилась в такое многослойное и многогранное чудовище, что любые антикоррупционные меры и начинания почти мгновенно трансформирует в новую свою составляющую. Судебная система сделалась абсолютно циничной и управляемой частью «исполнения наказаний». Крупный бизнес, вовлеченный в сосуществование с государственным бюрократическим аппаратом, давно подсел на «проекты», суть которых исключительно в освоении казенных средств, – истории с «Суперджетом» или ГЛОНАСС – наглядное подтверждение этой устойчивой привычки: главное, получить миллиарды, а потом можно будет как-нибудь объяснить бесконечные неудачи и катастрофы. Или вовсе не объяснять. Кому? На обывателей плевать, а все остальные и так понимают. И только завидуют.

Можно еще долго и подробно перечислять уродливые формы и проявления современной российской государственности, говорить о садистском отношении власти к народу, даже о том, что в последние 20 лет российские правители с помощью разнообразных реформ уничтожили почти столько же собственных граждан, сколько при проклинаемом по всякому поводу Сталине, но это все совершенно неконструктивно и неполезно.

А ведь есть иные способы и меры. Которые вполне реальны и могли бы дать ощутимый эффект. Есть возможности стронуть нашу продажную и воровскую госмашину с мертвой точки, и оппозиция просто обязана их использовать.

Возьмем, например, такой чудовищный объект, как судебная система. Даже сотни тысяч гуляющих или сидящих навальных-удальцовых при всем их мужестве и таланте не справятся с одной-одинешенькой Егоровой, что уж там говорить о всей системе. А вот если объединенная оппозиция выдвинет требование ввести выборность мировых и районных судей – то есть судейских самого низового уровня, – и не просто выборность, а несменяемость их вплоть до следующих выборов, что будет хоть какой-то защитой от произвола судейского начальства, прокурорских и комитетчиков, вот это будет конструктивно. Этого можно добиться, если вести активную кампанию с той же страстью, что кипит у протестующих в груди при выборе белых одеяний.

Или такое вот требование: запретить прокуратуре обжаловать оправдательные приговоры, оставить это право только за потерпевшей стороной.

Это, конечно, не сможет немедленно повлиять на принципы и нормы «басманного правосудия», но создаст сильнейший ресурс для внутреннего протеста в судейской системе. И в конце концов окажет воздействие на всю модель отечественного правосудия.

Нет, конечно, «выборность судей» – не такой громкий и одушевляющий лозунг, как «долой Путина». Но пусть креативный класс задумается, напряжет свои рекламные и пиаровские мощности и найдет сильные формы формулировок.

Не нравится кампания за «малую» судебную реформу – давайте займемся налогами. Ведь это наши деньги, почему мы требуем лишь их не расхищать, когда надо требовать их вкладывать?

Хамская фальсификация результатов выборов уже привела к очень важному для гражданского общества последствию. На уровне местных самоуправлений стало появляться все больше независимых людей. Больше того, даже единороссы, сидящие в муниципальных советах и администрациях, начали проявлять ум и сообразительность. Вот, например, совсем недавно Ассоциация сибирских и дальневосточных городов, в которую входят не последние люди в регионе – мэры крупных городов, таких как Омск, Томск, Новосибирск, спикеры горсоветов, – приняла обращение к федеральной власти, в котором, в частности, члены ассоциации просят передать муниципалитетам право оставлять «себе» налог на имущество организаций.

Кажется, что это сущая ерунда по сравнению со всем грандиозным злом «кровавого режима». Но это не так. Муниципальным властям остается такое мизерное количество от собираемых налогов, что они в итоге тотально зависимы от благосклонности старших региональных товарищей. И это положение их решительно не устраивает. Муниципалитеты хотят получить НДФЛ, хотят вернуть себе земельный налог, хотят, в конце концов, иметь возможность чинить дороги и ремонтировать инфраструктуру за свой счет, а не вымаливать постоянно средства у областных и федеральных чиновников.

«Верните нам наши налоги» – более чем жизненный лозунг для местных самоуправлений, который должны поддержать многотысячные митинги и демонстрации по всей стране. Ведь иначе никакой Урлашов или Шеин не сумеет обрести реальную, экономическую независимость от своего вышестоящего товарища. В Ярославле, городе победившей демократии, на 2012 год заложено 15 млрд. руб. расходов, при том что своих собственных доходов наберется едва половина – 7,4 млрд. В более скромной Астрахани на 2012 год расходов – 6,4 млрд., доходов – 6,1 млрд. И еще на обслуживание долговых обязательств придется выложить более 200 млн. руб. Перекрыть кислород независимым муниципалитетам – проще простого. Затянуть с трансфертами, пересмотреть долю области в софинансировании. А потом можно и дело против оппозиционного мэра возбудить – за неисполнение обязательств по бюджету.

Если не использовать немедленно весь накопленный протестный потенциал для борьбы за достижение хоть частичной экономической независимости на уровне местных самоуправлений, если не попытаться вернуть независимость судебной системе хотя бы на самом низовом уровне – хождения креативного класса по московским просторам окончательно выродятся в «движуху ради движухи», а вдобавок еще и получат ярлык экстремизма. Но, кажется, оппозиционные лидеры считают, что для реальных конструктивных задач общество еще не готово и надо продолжать гнать волну. Жаль. Потому что так – не победим.