Большая часть населения должна высказаться, хотят ли они реформ

Михаил Барщевский, полномочный представитель правительства РФ в высших судебных инстанциях

К проблеме реформы Конституции у меня двойственное отношение. С одной стороны, конечно, за прошедшие годы многое поменялось, и, казалось бы, Конституцию можно и обновить. С другой стороны, есть Конституционный суд, который истолковывает Конституцию применительно к ее духу и сегодняшнему дню. И пока этот механизм вполне работает.

В принципе стабильность Основного закона – очень хороший симптом для государства. Конечно, действующая Конституция не лишена отдельных недостатков, может быть, даже очень серьезных. Но, прежде чем ее менять, нужно добиться некоего согласия в обществе для понимания того, что же мы хотим получить в конечном итоге.

К примеру, если бы в обществе уже назрела идея – на уровне консолидированного мнения подавляющего большинства, – что нам нужна не президентская страна, а парламентская республика. Тогда понятно, зачем нужно менять Конституцию. Или же если бы возникло обоснованное понимание того, что необходимо судебную систему, например, объединить в единый орган, в один суд. И в этом случае стало бы ясно, что изменения конституционных норм не избежать. Другими словами, на сегодняшний день я пока не слышал ни одной содержательной, сущностной проблемы, решению которой мешала бы действующая Конституция.

То, что есть разные точки зрения, это вполне естественно. Но Конституция, напоминаю, принимается всенародно. Поэтому по крайней мере большая часть – не тех, кто явился на выборы, а большая часть населения, граждан страны – должны консолидированно высказаться или понять, хотят ли они реформы Основного закона. Тогда юристы садятся и формулируют это уже на уровне конституционного положения. Но ярко выраженного, серьезного, кардинального желания масс в этом направлении сегодня нет. Мне кажется, что развитие общества в рамках действующей Конституции вполне возможно.

В то же время многие говорят: пора перестать лукавить, утверждая на разных уровнях, что Конституция Российской Федерации – закон прямого действия. На самом деле действительно практически под каждой конституционной нормой есть законы, устанавливающие механизм действия данного положения Конституции. И это нормально. Потому что Конституция – это основной закон, а не свод законов. Более того, формулировки Конституции таковы, что они допускают разное толкование, и если бы не было законов, определяющих механизм действия конституционных положений, каждый мог толковать эти нормы по-своему, как хотелось бы.

Самый яркий пример того – вопрос о свободе митингов, демонстраций, шествий и т.д. Такая норма в Конституции записана. Дальше принимаются законы, определяющие порядок проведения этих митингов, демонстраций. Кто-то усматривает в этом нарушение Конституции, а кто-то говорит о том, что все, наоборот, правильно, потому что если не согласиться с законодательно установленными правилами проведения подобных мероприятий, то что делать, если завтра 20 человек захотят свободно выйти на митинг против грязных автомобилей? Имеют ли они конституционное право перекрыть в любое время, как захотят, скажем, Тверскую или Садовое кольцо? Если продолжать считать, что присутствует конституционная норма прямого действия, то получается, они вполне имеют право действия на это. То же самое касается и многих других положений.

Возьмем ту же прокуратуру. По Конституции, она вписана в судебную ветвь (глава 7 ст. 129. – «НГ-политика»). Но могла с равным успехом оказаться, скажем, и в структуре исполнительной власти. Все зависит от понимания ее функций, убежденности в том, что есть прокуратура. С моей точки зрения, у нас генеральный прокурор должен быть по должности министром юстиции, то есть по принципу американской модели. Если бы, допустим, все юристы со мной в этом вопросе согласились, то я первый бы ратовал за то, что необходимо это положение записать в Конституцию. Но спросите сегодня у того же Юрия Чайки (действующий генпрокурор РФ. – «НГ-политика»), считает ли он, что место прокуратуры в Конституции определено правильно, и вы услышите положительный ответ. И уверен, это не вопрос ведомственного интереса. Например, очень многие юристы вообще полагают, что прокуратура должна быть внесистемна, то есть не вписываться ни в одну из трех ветвей власти. Для меня эта позиция непонятна. Я с ней согласиться не могу. Ну и как мы будем решать судьбу Конституции? По принципу кто кого перекричит?

Или же что касается сроков исполнения президентских полномочий. Сейчас законодатели установили: два срока по шесть лет. Понятно, что если следовать Конституции прямо, то можно быть президентом, с некоторым перерывом после каждых 12 лет, бесконечно долго. Букве Конституции это соответствует, а соответствует ли это ее духу – сказать об этом может Конституционный суд. На мой взгляд, в сегодняшнем мире при таких колоссальных нагрузках на президента наиболее целесообразным был бы один срок в семь лет. И точка, все, больше нельзя! Но это моя точка зрения. Но многие ли со мной согласятся?!

Именно поэтому наш Основной закон, Конституцию, надо оставить в покое, поскольку точки зрения юристов – не горлопанов политизированных, которые горазды кричать «все долой!», а как доходит до дела, так в кусты, а серьезных экспертов – очень различны.

Возьмем ту же проблему Конституционного собрания. Знаю, что некая группа экспертов высказалась о нецелесообразности его созыва. Но я не знаю, кто в эту группу экспертов входил, я не видел их доклада, почему они считают это нецелесообразным. И поэтому заочно группе «экспертов», с маленькой буквы, в кавычках, я не могу доверять. Но если бы, например, собрать Конституционное собрание с целью анализа предложений, не с целью изменения Конституции, а с целью анализа предложений по изменению Конституции, и оно, Конституционное собрание, состоящее из авторитетных уважаемых юристов, придет к выводу, что на данном этапе такая реформа нецелесообразна, то это было бы решением проблемы.

Хотя даже если бы и было создано Конституционное собрание и я бы вошел в его состав, то все равно был бы на стороне тех, кто предлагал бы Конституцию не менять. Но, прежде чем сказать это, я должен услышать аргументы тех, кто предлагает Конституцию изменить. Пока, кроме криков по этому поводу, я ничего вменяемого не слышу.