В ожидании 5 марта

Люди, которых возили автобусами в Москву, будут потом рассказывать, как побывали на поклоне по разнарядке.
Фото Reuters

Несуразные и неприятные мысли приходят на ум. Одни о прошедших думских выборах, другие о грядущих – президентских. Неуютно как-то становится, фальшиво и безнадежно. До болезненности люблю читать мемуары послереволюционных лет. Иногда даже чувствую себя участником жизни той грустной поры. Хотя почти 100 лет тому назад было, конечно же, еще хуже. Путин – не Троцкий вместе с Лениным. Но безнадежность почти та же.

Общество раскололось. На три части: одна – против Путина, другая – за него: лучше-де никого не найдешь (хотя никто, похоже, и не искал), третья – пофигисты: «что тот солдат, что этот» (Бертольта Брехта не забыли?). Вторые смыкаются с третьими, и в этом видится залог путинского успеха.

Но окружение премьера на всякий случай боится даже такого расклада и в надежде одержать победу нокаутом продолжает раскалывать общество, конкретных людей.

Понятно, что это не выборы президента, а выборы Путина. Не выбрать его не получится. И все же. Если людей свозят на автобусах на митинги, значит, по-другому не получается. Вы можете себе представить демонстрацию искренних его сторонников, в студеную зимнюю пору едущих на митинг на общественном транспорте с пересадками, чтобы потом бесплатно скандировать «Мы вас любим, дорогой Владимир Владимирович!»? Вообразить зюганокоммунистов – можно, игривых жириновцев – да, навальновцев (новое, трудно выговариваемое слово) – сколько угодно. А вот путинцев? Ну разве что чиновных членов «Единой России». Но ведь он сам их демонстрацию и запретит, чтобы не подставляли. Он ведь «Единую Россию» даже упоминать не велел на митинге на Поклонной горе.

Подумайте – правящая партия провалилась! Ее уже не восстановишь. И если даже завтра пройдут еще одни выборы, то сколько она соберет? Точно уже не большинство. Если до 20% дотянет, и то хорошо.

Люди, которых доставляют автобусами в Москву, вернувшись домой, расскажут в своем городе, в своем ауле, на своей лестничной клетке, как их возили на поклон по разнарядке специально, чтобы уважить премьера. Кого вновь заступившие политтехнологи собираются обмануть? Себя, своего хозяина? Неужто Владимиру Владимировичу неведомо, что массовая ему поддержка – суть дешевая постановка его мальчиков.

Возможен даже обратный эффект – свозимые на колядки на Поклонной жители российских городов и весей вполне могут и не проголосовать за кандидата под номером 5 (согласно положению в избирательном бюллетене). Хотя бы из-за чувства унижения. А ведь свита короля хочет сделать его авторитетным, признанным народом. И тому свидетельство призывы, нет, даже давление на известных людей, деятелей искусства, артистов. И те соглашаются. И Олег Табаков согласился, и Чулпан Хаматова... За это на них хамы вылили ведро дерьма. А я подумал – бедные наши артисты! Откажут в госпомощи МХТ – нам всем хуже, мы же его любим, прикроют фонд Хаматовой – не станет лучше детям-инвалидам. Бьют наверняка, режут по-живому. Так что не плюйте в кумиров, а пожалейте их, попавших в жестокие силки. Политика чужда милосердия, и средств она не выбирает.

Но есть и у Путина слабое место: он отказывается от теледебатов. Рискни он, пойди на дискуссию – стали бы больше уважать, во, мол, дает мужик! Глядишь, и голосов бы прибавилось. А пока обыватель на вопрос, почему премьер не рискует спорить, сам додумывает ответы. А они разные и менее лицеприятные. Хотя, может, не сам кандидат страшится схватки, а его окружение. Спрос-то в этой ситуации будет с них, зачем рисковать?

Так что дебатов с Путиным уже наверняка не дождаться. Может, вообще закрыть этот самый «ринг»? А иначе зачем такой нокдаун «Эху Москвы»? Слухи об отставке Алексея Венедиктова из директоров ходили и раньше. Но я не верил. Не хотелось верить, точно так же как «гнилая интеллигенция» 20-х годов прошлого века не верила в вечность (пусть и относительную) большевиков. Помните, кто еще помнит, с чего начались постхрущевские заморозки? С зачистки редколлегии «Нового мира». И тут же налетела сталинистская шушера со всеми вытекающими последствиями. Я не каркаю и не предрекаю – я вспоминаю.

А как надеялись на уходящего Медведева с его интеллигентными, милыми западному правозащитнику речовками?! Как-то оценивая словеса доброго большевистского министра Анатолия Васильевича Луначарского, неоцененный литератор-мемуарист из русской эмиграции Владислав Ходасевич заметил, что «это была вполне характерная речь либерального министра из очень нелиберального правительства». Боже, как ранняя советскость похожа на позднюю постсоветскость.

Но есть и непохожести. И главная из них в том, что большевики не просто узурпировали легитимность, они ее приватизировали. Если жестче – изнасиловали во время Гражданской войны. Теперь легитимность – дело более тонкое. Путина изберут – в первом ли, во втором ли туре, – не об этом сейчас речь. Но!

Голосовать придет скорее всего только половина россиян. В лучшем случае только половина из пришедшей половины проголосует за «дорогого Владимира Владимировича». В худшем – и того меньше. Конечно, будут фальсификации. С чего бы им не быть – за три месяца российская избирательная машина не превратится в нормальную, несмотря на обилие камер и наблюдателей. Так что на все про все Путин получит одобрение только у четверти электората. И как жить дальше, как сосуществовать ему, президенту, с таким «несознательным» обществом?

А вообще самое интересное наступит после выборов. Что именно наступит, не знает никто.