Борьба за первую роль

Для Владимира Путина и его команды важна еще и окончательная цена победы.
Фото РИА Новости

Рейтинг Владимира Путина растет словно на дрожжах. В конце прошлой недели ВЦИОМ констатировал, что рост доверия к нему со стороны потенциальных избирателей увеличился еще на 4% – с 48 до 52%. Если дальше пойдет теми же темпами, то к 4 марта цифра авторитета может достигнуть 80-процентной отметки.

Цифрами можно было бы впечатлиться, если не задаваться вопросом: что же в эти дни – между православным Рождеством и началом постновогодних будней россиян (именно в это время проводился соцопрос) – столь знаменательного совершил премьер? Где, на земле, в небе или уже в космосе, и в каком сообществе в очередной раз продемонстрировал свою брутальность или же блистательность слога? Но нет, вроде бы не было ничего экстраординарного...

Наоборот, тем, кто внимательно следит за действиями основного кандидата в президенты, было очевидно: именно тогда происходило нечто странное и с программными текстами, от авторства к которым за премьера отрекся его пресс-секретарь, и с сайтом Владимира Владимировича, где, несмотря на все заверения админов и все того же Дмитрия Пескова, бескомпромиссно убирались жесткие высказывания в адрес премьера.

А может, рост его политического авторитета в предрабочую неделю – это действительно «эффект новогодней ночи», когда, как считает директор Института проблем глобализации Михаил Делягин, «вся страна пребывает в праздничном угаре, все пьяные и счастливые, и любой опрос, проведенный в это время, дает всплеск социального оптимизма»? Если это так, то к концу января, уверен Делягин, рейтинг премьера должен неминуемо снизиться – эксперт не верит, что это долговременная тенденция.

Снизится ли, согласно соцпросам, рейтинг Владимира Путина или поднимется (кстати, в некоторых публикациях СМИ заслуги по этому поводу целиком приписываются самому ВЦИОМу, и даже на сайте prezident2012.ru присутствует, к примеру, такой заголовок: «ВЦИОМ поднял рейтинг Путина выше 50 процентов»), сейчас уже не так уж важно. В конце концов, то, что именно он на данный момент – самый основной кандидат, никем, даже его оппонентами, не оспаривается.

Цена отрыва

Пожалуй, мало кто сегодня, за полтора месяца до дня выборов, сомневается, что Владимир Путин – это в перспективе российский президент 2012–2018 годов. Опрошенные «НГ-политикой» эксперты, правда, не стремились выразить абсолютную в этом уверенность. Напротив, каждый из них находил «слабое звено» в политико-психологическом портрете главного участника предстоящей гонки.

И все же, несмотря на то что отрыв Путина от остальных кандидатов, прошедших предвыборный фильтр, значителен, для него и его команды важна еще и окончательная цена победы. И, уж конечно, в первом туре, о чем уверенно заявил в начале недели первый замглавы администрации президента Вячеслав Володин. Что необходимо предпринять кандидату № 1, чтобы его отрыв от остальных претендентов на пост президента 4 марта выглядел убедительным («честно, но в первом туре», по определению Володина), в том числе и в глазах его недоброжелателей? Сможет ли Путин адекватно ответить на вызовы, предъявляемые ему не так называемыми лидерами оппозиции, которым он, по словам Алексея Кудрина, не доверяет, а гражданскому обществу, которое уже не в первый раз выходит на площади в надежде на диалог с властью? Или же все так и ограничится лубочными картинками встреч – с рабочими, рок-музыкантами, мотоциклистами – не важно с кем, главное, как в случае с показательными рейтинговыми процентами, внедрять в общественное сознание: альтернатив лидеру нации нет, потому что на политическом поле, кроме него, остались только сорняки и пустоцветы.

«НГ-политика» попросила ведущих экспертов в области политического анализа, психологии и социологии политики ответить на вопрос: так ли уж безразлично основному претенденту на должность главы государства мнение народа и Запада и способен ли он отойти в сторону, если, как сам выразился, увидит, что избиратели сделали свой выбор в пользу другого? Должны заметить, некоторые политологи, имен уточнять мы не будем, либо затруднились с ответом, либо вообще категорически отказались говорить на эти темы.

Он не привык действовать в ситуации конкуренции

Кадры хроники недавней встречи с главными редакторами СМИ свидетельствуют: Путин эмоционально переживает неприязнь к себе. Его поведение, обида, которая просвечивается в разговоре с тем же Алексеем Венедиктовым, – видно, что ему неприятно. За многие годы нахождения на политическом олимпе он привык к тому, что как небожитель был вне критики, он не привык действовать в ситуации конкуренции. В то же время это человек определенных взглядов, четкой внутренней логики, приводящей к конкретным решениям вне зависимости от режима благоприятствования.

Хочу напомнить, что, когда в 2007 году его кто только не подталкивал к тому, чтобы он нарушил определенные правила игры, он на это не пошел, и правильно сделал.

Это было бы сродни измене собственным взглядам. Путин верит в свое предназначение, почти мистическое, что именно он выведет страну из тупика. Конечно, ситуация для него сейчас сложная и некомфортная, но тот факт, что он не опускает руки, говорит о том, что он настоящий лидер. Сейчас ему необходимо быстро перестроиться. То, что и он сам, и вся его администрация проглядели столь быстрое изменение политического ландшафта, не увидели, как изменилась за это время страна, – плохо. Но Путин за годы нахождения у власти показал, что он весьма обучаемый политик. Сейчас посмотрим, как быстро он адаптируется к этой новой для него ситуации, сумеет ли выстроить свое поведение по новым лекалам. В конце концов главная проблема ведь не выборы. Выборы – это, можно сказать, неприятный, но проходящий момент. А вот что делать дальше, после 4 марта, в обстановке, когда перед страной вырастает много тяжелых вызовов: это и экономическая ситуация, которая явно не улучшается, и внутриполитические недовольства. Сумеет или нет? Сейчас сложно сказать. Но, думаю, такой шанс у него есть.

Другое дело, что вообще над вопросом о стратегии, то есть о проблеме, что делать, когда победит, он должен был бы задуматься минимум два года назад. По всей видимости, премьер был уверен в том, что «Стратегия-2020», над которой работала большая группа экспертов, – это и есть предполагаемая стратегия развития. Оказалось, что это не совсем так, пока его основные планы не очень хорошо проработаны.

Раньше Владимир Путин, как правило, всегда сам выбирал формат общения, удобный для него. Сейчас он вынужден говорить с теми, кто сам выбирает, идти ли им на этот контакт или нет. А если да, то это может быть необязательно лицеприятный разговор. И это уже другая ситуация. Посмотрите на тех людей, которые пришли на митинги на Болотной и на Сахарова. Скольких из них освистали, они не сумели овладеть той аудиторией, которая была ими выбрана. Вообще на то, чтобы научиться говорить с теми людьми, которые настроены в отношении тебя негативно, требуется время и определенные навыки. Но у Путина достаточно большой личностной потенциал – занятия спортом, политический опыт, он один из самых опытных мировых политиков. И он вынужден будет этим заниматься. Но ему легче даются какие-то другие формы общения – тет-а-тет или в небольшой группе. Встречу с главными редакторами нужно было бы сделать менее многочисленной, тогда ему было бы проще вести диалог. Ведь главреды были интересны не сами по себе, хотя и этот фактор присутствовал, а как представители каких-то настроений людей, которые было важно до него донести. Хотя сказать, что премьер не знает, что происходит в стране, нельзя. Он получает вести из разных источников, но его взгляд формируют очень много посредников, которые из желания угодить или принести добрую весть, часто приукрашивают картинку, привнесенную снизу.

Игорь Минтусов, председатель совета директоров компании «Никколо-М»: «Деятельность любого политика – всегда компромисс и уступки тем или иным политическим силам и политикам, которые оказывают на этого лидера воздействие с совершенно разных сторон.

И если люди выходят на улицу, то премьер как политик должен на это как-то реагировать. Один подход наплевательский – вас мало, а у меня есть миссия, я хочу ее реализовывать, несмотря на ваше отчаянное сопротивление меньшинства. Второй – это когда политик говорит: да вы вышли, вас мало, но каждый голос, любое ваше мнение я обязательно учту. И вокруг каждого из этих подходов накладывается определенная риторика, характеризующая этого политика.

Политическая машина начала работать на его победу, но существует усталость от бренда «Путин».

Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации: «Есть доклады Центра стратегических разработок, в которых еще в прошлом году было убедительно доказано, что результаты обследования фокус-групп не совпадают с результатами, которые демонстрируют наши социологические структуры. Это касается и оппозиционных, и официозных социологических структур. В этих материалах объяснялось, почему это происходит: социологи, даже оппозиционные, имеют значительные госзаказы, без которых им было бы трудно прожить, и это делает их зависимыми от государства.

Хотя рейтинг Путина в России высок, не нужно судить только по Москве и знакомым представителям московской интеллигенции. Но вопрос о том, 30% он составляет или 50%, это для специалистов. Очевидно же, что доверие к Путину не могло вырасти вдруг после событий на проспекте Сахарова.

Вообще рейтинги, составляемые задолго до выборов, – важнейшая форма предвыборной пропаганды. Это способ примирить людей с результатом выборов, который им потом покажут.

Изменилась риторика Путина. Он начал энергично и хаотично реагировать на народные протесты. Но эта реакция запаздывающая. Если бы он, к примеру, устроил выволочку энергетикам перед 4 декабря, это стало бы надолго главной новостью. Но после митингов на это вообще никто не обратил внимания.

Путин опаздывает, и это естественно, когда бюрократический механизм со скрипом начинает включаться в политическую гонку. Путин находится сейчас в положении, когда не победить в первом туре станет для него катастрофой. Это будет означать – Акелла промахнулся. Путин вынужден в данной ситуации ориентироваться не на общественное мнение, а на психологию того клана, который он создал и заложником которого он сейчас является. И политическая машина сейчас начнет работать на его победу именно так – в первом туре, потому что на этих выборах нет ни одного кандидата, за которого может проголосовать нормальный человек. При всем моем критическом отношении к Путину, альтернативы ему пока действительно нет».

2008 2009 2010 2012 За годы нахождения во власти риторика Путина изменилась. Фото Reuters, Александра Шалгина (НГ-фото), AFP

Алексей Мухин, гендиректор Центра политической информации: «Что касается неблагоприятной обстановки вокруг премьера, то она, с одной стороны, создана искусственно, с другой – существует усталость от бренда «Путин». И если ему удастся переломить эту ситуацию и предложить проект «Новый Путин», если это сработает, он победит в первом туре выборов. Если же нет, то он победит во втором туре, потому что Путин – сильнейший политик РФ и он выставил свою кандидатуру на выборы.

Несостыковки и некоторые противоречия в нынешнем поведении премьера возникают, на мой взгляд, из-за того, что нет единого предвыборного штаба. Есть группа Говорухина, есть группа Володина, Шойгу–Воробьева, и все они работают автономно, отсюда неизбежные накладки и некоторая дисгармония, потому что штаб организован сетевым образом, а не централизованно-иерархическим.

Второе. Путин в курсе того, что его рейтинг упал, и очень сильно. Он сейчас предпринимает все усилия, чтобы его поднять. Мы находимся только в первой трети избирательной кампании, впереди еще полтора месяца работы для того, чтобы поднять авторитет лидера. Хотя из-за раздробленности усилий, из-за рассерженных горожан, из-за позиции Запада это сделать будет очень сложно. Для этого нужно концентрироваться и предпринимать усилия, пока результата этих усилий мы не увидим.

Вот что получается, когда предвыборным процессом начинает руководить сам кандидат в президенты, а не профессионал-организатор. Путин, судя по всему, решил уйти от ситуации, в которую попал в 2000 году, когда Березовский всем кому не лень рассказывал, что именно он выбрал Путина. Теперь Путин собственноручно возглавил штаб и столкнулся с очень серьезной проблемой, связанной с тем, что он не успевает и исполнять обязанности премьера, и руководить своими избирательными группами. Но зато, когда он победит, он сможет гордо всем сказать: да, я сделал себя сам.

На самом деле мы увидим нового Путина только тогда, когда он начнет принимать первые указы и расставлять свою новую команду по ключевым постам. А пока перед нами предстает политик, который эмоционально воспринял протест, он даже отчасти обиделся на народ, об этом говорят его программные тезисы. Он сам считает, что им так много сделано для страны, а его не любят, требуют уйти. Но это сдвинуло его в очень хорошую сторону – он развернулся лицом к народу, и это важно. Путин стал апеллировать к простым людям».

Он сам вогнал себя в политический кризис

Николай Петров, член научного совета Московского центра Карнеги: «В 2007 году нежелание Путина пойти на третий срок я бы не рассматривал как проявление его законопослушности. Тогда надо было проводить весьма непопулярные вещи, а в то время он был заложником своего высокого рейтинга. Поэтому надо было, чтобы кто-то другой взял на себя ответственность за замену сильных, популярных региональных лидеров и проведение социально-экономических реформ. Правда, к сожалению для Путина и к счастью для Медведева, который мог бы и не досидеть весь свой президентский срок, пришел кризис, и оказалось, что делать и то и другое крайне рискованно. В конце концов Медведев в какой-то степени губернаторов поменял. А вторая часть так и не была сделана.

Тем не менее, несмотря ни на какие сомнения, Путин идет на очередной срок, и здесь все понятно: он во власти находится, находился и хочет находиться впредь и делает все, для того чтобы эту власть удержать.

И позиция Запада, и согласие по поводу результатов выборов в стране – все это очень важно, потому что эти обстоятельства определяют и легитимность Путина как лидера, и легитимность всего режима, им выбранного. Поэтому интерес Путина заключается не в том, чтобы кому-то нравиться, сколько в том, чтобы иметь достаточный ресурс легитимности, позволяющий ему предпринимать какие-то шаги. К сожалению, легитимности у него уже нет, и после выборов ее не прибавится.

В этом смысле мне представляется, что Путин – в перспективе слабый президент. Слабый президент – этот тот, который не может, как раньше, будучи доминантным игроком, определять правила игры и, если хочет, игнорировать позиции серьезных политических кланов, менять, как это ему нравится, окружение вокруг себя, делать какие-то серьезные шаги без каких-либо серьезных объяснений.

И главную проблему я вижу в том, что, будучи слабым, Путин по-прежнему ведет себя как сильный президент. Это создает ощущение неадекватности, когда он и его шаги оказываются не вполне соответствующими тому положению, в котором он оказался в том числе и по причине недостаточно продуманных шагов или действий.

И здесь засада не в том, изберется ли Путин в первом туре или во втором (особых проблем с избранием Путина не будет), а в том, что после президентских выбором политическая элита станет перед выборов: либо сохранять Путина и рисковать крахом всей политической системы, либо сдать Путина и заменить его на более адекватного лидера. Более адекватный не значит умнее, глупее, моложе, просто новый лидер будет адекватен новым политическим реалиям, чего Путин сделать уже не в состоянии.

Еще недавно премьеру казалось, что, сбросив «Единую Россию», он, как воздушный шарик, поднимется вверх, отношение к нему изменится в лучшую сторону. А это стало чуть ли не главной его ошибкой в сентябре, которая довольно сильно и негативно повлияла и на отношение к нему простых граждан, и на настроения активистов партии. Это выглядело самострелом, и в результате он сам себя вогнал в политический кризис, в котором до сих пор находится.

Процесс этот, пожалуй, уже необратимый. И в отношении губернаторов, и в отношении чиновников Путин выстраивает довольно жесткую политику кнута и пряника. Но никакая подобная стратегия не будет работать, если система не будет продолжать быть уверенной в том, что Путин – это благо и что он обеспечивает стабильность системы и ее нормальную жизнедеятельность.

Сентябрь был для него самострелом, он спровоцировал кризис, который вполне мог и не возникнуть. И эти вещи продолжают оставаться в головах у всех винтиков системы и порождают опасения, насколько и куда могут завести действия не вполне адекватного лидера.

Сейчас это некий цугцванг, когда любой ход идет в ущерб авторитету Путина. Если он предлагает реформы, то это выглядит как признак его слабости и порождает еще большие требования. А если это не делается, то воспринимается как признак неадекватности и упрямства. И в том и другом случае Путин не выигрывает, он может тянуть время, но не более того.

Сильным шагом для него в такой весьма сложной ситуации было бы объявить, что если он побеждает в первом туре, то уходит. Это поломало бы стереотипы о его непобедимости в контексте протестного, в пользу Зюганова, голосования».

Владислав Иноземцев, директор Центра исследования постиндустриального общества: «Вся идеология Путина состоит в том, чтобы прийти в президентство и ничего не менять. Все эти разговоры про стабильность и прочее для его имиджа выглядят абсолютно отрицательными. Как не прибавляют ему популярности все эти разговоры про презервативы и бандерлогов.

На дебаты премьер ходить не хочет, вести кампанию, как остальные, не хочет, говорить о основных проблемах тоже не хочет. В его статье в «Известиях» слово «коррупция» не присутствует. Как не упоминается там «политическая реформа», о том, что делать с чиновниками, тоже молчок. А советники убеждают его, что народ его любит, есть, правда, какие-то отщепенцы по площадям, но это так, мелочи. И чтобы его убедить окончательно, они будут делать все что угодно.

На самом деле двоякое ощущение у меня. С одной стороны, конечно, можно говорить о том, что последствия для страны будут ужасными, что придет Путин, будет застой и т.д. Но существует и другое понимание, что клин клином вышибают. Что не было бы выборов 4 декабря, не начались бы все эти события, связанные с митингами. Я думаю, что ушат холодной воды, который выльется на головы избирателей в марте, будет побольше декабрьского. Может, это и к лучшему? Потому что иллюзии окончательно рассеются, народ действительно поймет ценность всех этих обещаний, сменяемости власти и т.д. И возможно, что после этого какие-то серьезные перемены станут только быстрее.

То есть от возвращения Путина необходимость перемен станет очевиднее».