Беззубые антикоррупционные меры

Вот уже два с половиной года государство ведет активнейшую борьбу с коррупцией, если судить о ней по количеству принятых официальных и самых высоких документов, по количеству заявлений о борьбе с коррупцией на самом высоком государственном уровне (озабочены и президент, и премьер), наконец, по массовым материалам в СМИ (по-моему, нет ни одного выпуска ни одного издания, в котором бы не шла речь об очередном коррупционном скандале или разоблачении), а воз все там же, а то и откатился назад. Коррупция по-прежнему правит балом, меньше ее не стало, даже уголовных дел по коррупционным преступлениям не сильно прибавилось. Не говорю уже о том, что и сейчас большинство коррупционеров – это преподаватели, медицинские работники, рядовые сотрудники вновь рожденной полиции, а основное наказание, которое назначается коррупционерам, уличенным в коррупции, в основной своей массе является условным┘

Конечно, и общество, и ученых, и – смею надеяться – хотя бы некоторых представителей власти такая ситуация не устраивает, беспокоит; мы все пытаемся понять – почему так происходит и что надо сделать, чтобы добиться хоть малейших, но заметных успехов в деле противодействия коррупции.

Самая поверхностная, очевидная для меня причина сложившейся в стране ситуации в борьбе с коррупцией заключается в половинчатости, недоведенности до конца на уровне законодательства тех конкретных мер, которые могли бы противостоять коррупции. У этого тоже есть свои причины, в числе которых, думаю, присутствуют и страх, и (или) нежелание чиновников различных уровней попасть под сферу действия антикоррупционного законодательства, даже если они «взяток не берут».

За примерами таких половинчатых решений далеко ходить не надо. Так, в п. 1 ст. 8 базового федерального закона о противодействии коррупции для государственных и муниципальных служащих установлена обязанность представлять сведения о своих доходах. И все бы хорошо, и норма вроде бы эффективная, если ее внимательно не рассматривать. Если же вглядеться, то получаем следующее:

обязанность установлена лишь для государственных и муниципальных служащих. Члены Совета Федерации, депутаты Госдумы, члены законодательных (представительных) органов государственной власти субъектов РФ, лица, замещающие иные государственные должности РФ, государственные должности субъектов РФ, должности глав муниципальных образований, муниципальные должности, замещаемые на постоянной основе, сегодня такой обязанности не несут. Как известно, президент внес в Госдуму законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия коррупции», который этот пробел устраняет. И законопроект в первом чтении 1 июня этого года принят. Но два с половиной года очевидный пробел в законе существовал (и существует пока);

сведения об имуществе, согласно ФЗ 2008 года, должны представляться представителю нанимателя (руководителя), а отнюдь не гражданскому обществу или специальным органам, противодействующим коррупции. Таким образом, государственные и муниципальные служащие выведены из-под общественного антикоррупционного контроля; эти сведения, конечно, могут предоставляться для опубликования, но – не должны, а именно могут. Обязанности публикации сведений в законе нет, а потому и об ответственности за непубликацию говорить нельзя. Более того, в законе установлено положение, согласно которому сведения о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера, представляемые государственными и муниципальными служащими своему нанимателю, являются сведениями конфиденциального характера и разглашение этих сведений карается законом;

при этом перечень тех сведений об имуществе, которые представляются для опубликования, жестко регламентирован, а точнее ограничен. Указ президента РФ от 18 мая 2009 года точно перечисляет те сведения, которые можно публично огласить: а) перечень объектов недвижимого имущества, принадлежащих лицу, замещающему государственную должность РФ (федеральному государственному служащему), его супруге (супругу) и несовершеннолетним детям на праве собственности или находящихся в их пользовании, с указанием вида, площади и страны расположения каждого из них; б) перечень транспортных средств с указанием вида и марки, принадлежащих на праве собственности лицу, замещающему государственную должность Российской Федерации (федеральному государственному служащему), его супруге (супругу) и несовершеннолетним детям; в) декларированный годовой доход лица, замещающего государственную должность РФ (федерального государственного служащего), его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей. И совершенно определенно указывает, что запрещено публиковать в числе прочего иные сведения о доходах лица, замещающего государственную должность РФ (федерального государственного служащего), его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей, об имуществе, принадлежащем на праве собственности названным лицам, и об их обязательствах имущественного характера. А к этим иным сведениям можно относить, например, все сведения об имущественных обязательствах, все данные об имущественных правах (за исключением связанных с недвижимостью и транспортными средствами, да и по последним – читаем закон внимательно! – обнародуются лишь данные о транспортных средствах на праве собственности, не владения), включая те имущественные права, которые проистекают из ценных бумаг и долей в собственности;

и самое главное. В законе не прописана процедура проверки достоверности сведений об имуществе, которые должны представлять чиновники. Установлено лишь общее положение, согласно которому проверка достоверности и полноты сведений о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера государственного или муниципального служащего, его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей осуществляется представителем нанимателя (руководителем) или лицом, которому такие полномочия предоставлены представителем нанимателя (руководителем), самостоятельно или путем направления в порядке, устанавливаемом президентом Российской Федерации, запроса в правоохранительные органы или государственные органы, осуществляющие контрольные функции, об имеющихся у них данных о доходах, об имуществе и обязательствах имущественного характера государственного или муниципального служащего, его супруги (супруга) и несовершеннолетних детей. Это все. Как видим, в законе даже не оговаривается обязательность проверок достоверности и полноты сведений о доходах. При этом нет и регламентации обязательности ответа на запросы в правоохранительные органы, если вдруг кто-то из нанимателей захочет его отправить;

ну и, наконец. В общем, ничего плохого с чиновником, нарушающим положение о представлении информации о доходах, не произойдет. Опять-таки в силу отсутствия механизма ответственности. ФЗ 2008 года провозглашает, что невыполнение государственным или муниципальным служащим обязанности по представлению сведений об имуществе является правонарушением, влекущим освобождение государственного или муниципального служащего от замещаемой должности государственной или муниципальной службы либо привлечение его к иным видам дисциплинарной ответственности в соответствии с законодательством РФ. Соответственно предусмотрен только один вид ответственности – дисциплинарная ответственность, при этом она провозглашена лишь за «невыполнение обязанности». Об ответственности за представление заведомо ложных сведений ничего не говорится.

Таким образом, получается, что норма, должная быть эффективной в деле противодействия коррупции, особенно в условиях ограничения своей юрисдикции при ратификации Россией Конвенции ООН в отношении ее ст. 20 (незаконное обогащение), на самом деле становится совершенно безобидной, беззубой для коррупционеров. Закон не действует, хотя мог бы применяться.

Как эту ситуацию исправить, в общем, очевидно: надо разработать и принять на законодательном уровне все упомянутые выше механизмы действия антикоррупционной нормы. Та попытка, которая предпринята президентом в названном выше законопроекте, – к сожалению, опять не решает проблемы до конца и содержит очередные половинчатые решения. А значит, в ближайшее время в деле борьбы с коррупцией существенных подвижек ждать не приходится.