Олег Григорьев
Вдруг выяснилось, что 40 млн. живущих вне городов оказались лишними в сельском хозяйстве.
Фото Reuters
Модернизация российской экономики – одна из наиболее насущных и сложных проблем, стоящих в повестке дня у правительства и президента в последние годы. Между тем реальной модернизационной стратегии, учитывающей все реалии внутреннего производства, до сих пор не было предложено ни властью, ни экспертными кругами.
Наиболее фундаментальные модернизационные перемены происходят сегодня стихийно, без всякого плана или заказа, об этих изменениях не говорят, о них не рапортуют. Например, сегодня в сельском хозяйстве происходит самая настоящая революция. Это та самая чаемая модернизация, но ее мало кто видит и о ней почти никто не говорит. Она происходит стихийно и порождает клубок проблем, которые надо решать, если власть хочет настоящей, а не игрушечной модернизации.
Важнейшая из этих проблем состоит в том, что в результате внедрения новых технологий в сельскохозяйственном производстве 35–40 млн. человек, живущих в деревне, оказываются во многом лишними. Там, где работали 200–300 человек, сейчас справляются всего 15–20. Избыточное население надо как-то трудоустраивать. Из деревни трудовой ресурс перетекает в города, где возникают свои проблемы, растет социальное напряжение. Рынок труда-то сужается.
Правительство все пытается провести «стерильную» модернизацию. Такую, чтобы всем вдруг стало хорошо и никто при этом не пострадал. Реальная модернизация – это всегда острый конфликт, это постоянное нарастание проблем, которые надо решать. Надо думать, как занять остающихся без применения людей, надо развивать города. Сколково миллионы людей не вместит, да им и нечего там будет делать. Боюсь, что происходящая сегодня реальная модернизация будет пущена на самотек и сама собой опять захлебнется под тяжестью порожденных ею конфликтов.
Модернизацией занимается у нас сам бизнес. И делает он это не тогда и там, когда и где ему велят чиновники, а там, где видит реальную перспективу роста. Где есть новые рынки или рынки, за которые имеет смысл побороться. В лучшем случае он просто не видит помощи от государства, на деле же – сталкивается с многочисленными препятствиями. А ведь от государства порой нужно совсем немного.
Каким способом можно насытить потребительский рынок товарами? Это можно сделать инновационным путем, повышая качество продукции, а можно – через максимальное удешевление и нанесение ущерба здоровью потребителей. Второй путь проще, и многие компании, как отечественные, так и зарубежные, охотно идут по нему. Торговля завалена дешевыми некачественными товарами, и это является главным препятствием для модернизации многих отраслей. Применять новые технологии становится невыгодным. А вот если будут разработаны жесткие технические регламенты и требования к качеству производимой продукции будут все время повышаться – вот тогда инновации станут выгодными.
Инновационное производство требует от государства специфической политики протекционизма, продуманной государственной защиты отечественного производства. Эту фразу следует понимать в самом широком смысле. Необходимо идти от реальных проблем собственной экономики, а не бездумно руководствоваться западным опытом. На Западе, например, все крупные сельскохозяйственные фирмы выходят на IPO. Наше сельское крупное производство организовано так, что для них выйти на IPO будет стоить столько, что они ничего не окупят. У банков сейчас денег полно, они не знают, куда их разместить, потому что нет адекватных финансовых инструментов. А государство, вместо того чтобы помогать такие инструменты создавать, пытается внедрить западные подходы. Ну, дадим мы за наш счет подзаработать западным консультантам, а дальше что?
На примере Росатома хорошо видна необходимость системного планирования по развитию модернизации. Проблема атомной энергетики не в том, что в этой сфере нет инноваций, а в том, что при нынешних условиях они не будут окупаться. Каждый реактор окупается при определенном объеме потребления, а этих объемов при нынешнем уровне урбанизации нет в наличии. В свое время была разработана программа 40 блоков АЭС. А пока таких объемов заказов нет, то сейчас потратим деньги, что-то сделаем, но это все никогда не окупится. Под инновации в атомной энергетике нужно иметь соответствующих потребителей. И мы опять возвращаемся к проблеме развития городов, к тому, чтобы наши города работали, а не просто значились на карте.
Копированием иностранного опыта занимается не только власть, но и многие эксперты. Но эти проекты также часто не учитывают специфически российские условия. Например, профессор Владислав Иноземцев, который выдвигает идею новой индустриализации посредством жесткого сокращения стоимости рабочей силы и привлечения западных инвестиций, в качестве образца нашей модернизации избирает путь Китая. Китай кажется более удачным аналогом России, чем США или Европа. Однако Иноземцев забывает о наших внутренних специфических условиях развития, о системе логистики. Больше половины контейнерных перевозок приходится на Китай, у них огромная береговая линия, где расположено множество удобных портов, и вся промышленность подчинена и согласована с морскими перевозками. А у нас только в Краснодарском крае, Ленинградской области, да на Дальнем Востоке имеются логистические возможности для взаимодействия с мировым рынком, да и то всюду – с большими оговорками.
Вся внутренняя часть страны, удаленная от морского побережья, не может быть модернизирована по китайской модели. Конечно, китайская модель при всех своих недостатках лучше той, которая сегодня есть у нас. Но у нее есть свои серьезные ограничения, и их мы должны иметь в виду.
Причина стратегического вакуума, в котором мы находимся, кроется в специфике государственного аппарата и предельной неотзывчивости чиновников на требования реальной жизни. К системной работе не приспособлена сама государственная машина. Мне трудно даже сказать, существует ли экспертная или политическая сила, которая была бы готова выдвинуть программу по модернизации страны, требующую концентрации и мобилизации всего аппарата.
