Пытаясь взыскать долги с наиболее злостных неплательщиков, российские судебные приставы используют все доступные методы – они прочно засели в соцсетях, для слежки за должниками применяют спутниковые карты, организуют сотрудничество с сотовыми операторами и провайдерами. Насколько этичны креативные методы приставов и не попадают ли они под действие Уголовного кодекса? Об этом корреспонденту «НГ» Петру Мордасову рассказал председатель межрегиональной правозащитной ассоциации АГОРА Павел Чиков.
– Павел Владимирович, креативные методы поиска должников, которыми в последнее время хвалятся судебные приставы, – это свидетельство хорошей работы или перегиб?
– В мировой практике существует очень разветвленная и продуманная система выхода на неплательщиков, их принуждения к исполнению судебных решений. У каждого имеется мобильный телефон, на котором есть деньги, имеются банковские счета, на которых лежат средства, есть какое-то имущество. И прямая обязанность судебных приставов – выявлять, где у должника, который не исполняет решения суда или уклоняется от его исполнения, находятся финансы. Очевидно, что уважение к суду и судебным решениям и добровольное их исполнение в России не являются, увы, повсеместной культурой. Поэтому то, что предпринимают приставы, в целом направлено безусловно на позитив. Они нацелены на укрепление судебной власти и выполнение важной государственной и общественной функции в отличие от многих других органов исполнительной власти и силовиков, которые работают на укрепление исполнительной власти. Несомненно, приставы вправе подходить креативно и придумывать разного рода способы поиска должников.
– Даже если они обманывают должников?
– Что касается разного рода злоупотреблений, они действительно встречаются – это раз, и они являются незаконными – это два. В общей формулировке УК некоторые попытки судебных приставов получить деньги можно оценить как злоупотребление своими полномочиями, вернее, говоря формулировками уголовного процесса, – как использование должностных полномочий вопреки интересам службы или исходя из ложно понятых интересов службы. На деле ведь как происходит? В отдел судебных приставов спустили план по фактическому исполнению решений судов, и сотрудники должны в определенный период времени его выполнить. Каким образом это будет сделано, начальство не интересует. И здесь возникают разного рода «творческие» подходы, которые зачастую выходят за рамки гарантированных конституционных прав и свобод граждан. И еще один важный момент. Есть у нас такая практика в госорганах, когда всякие разные инновационные подходы поощряются денежными премиями. Исходя из того, как «творчески» поступают приставы, придумывая разные способы, я полагаю, есть внутренний приказ по материальному поощрению сотрудников за инновационные подходы к работе.
– Наиболее громкой оказалась скандальная история с фотографией девушки, которую удмуртские приставы использовали для поимки неплательщиков. От имени блондинки они даже вели игривую переписку и вызывали их на встречи. Как можно оценить такой креатив?
– Эта история находится за пределами закона, потому что изображение человека – это персональная информация, она защищается законом о персональных данных, и ее использование возможно только с добровольного согласия гражданина. Если бы девушка дала свое согласие, если с ней заключен договор, то это была бы другая ситуация. В этой ситуации есть еще и морально-этический аспект. У юристов есть кодексы профессиональной этики: кодекс судейской этики, кодекс этики милиционера, кодекс адвоката. И это не просто документы – квалификационные коллегии в адвокатурах, например, могут принять решение вплоть до лишения адвокатского статуса в случае игнорирования кодекса. Очевидно, что судебным приставам этический кодекс не помешал бы. По-моему, поиск по соцсетям в принципе – это нормальное явление. Это не вторжение в частную жизнь. Если у вас есть аккаунт в «Одноклассниках» или «Вконтакте» и к вам заходит милая девушка в черной форме судебного пристава исполнителя и говорит – за вами числится такой-то долг, предлагаем встретиться и обсудить, как урегулировать эту ситуацию, то это разъяснительная работа. Почему бы и нет? Другое дело, если есть обман, который используется для того, чтобы вытащить человека на встречу. Мне кажется, это неэтично. Ведь государственные служащие не должны продвигать в общество стиль поведения, который не согласуется с общественной моралью и нравственностью.
– Оскорбленная девушка судится с ижевскими судебными приставами. Есть ли у нее шансы выиграть суд по этому делу и как она рассчитывает получить компенсацию в пять миллионов рублей?
– Если суд признает действия удмуртских судебных приставов незаконными, то в рамках искового производства суд обязан какую-то сумму присудить, это будет бесспорным требованием. Если в отношении человека действия совершило должностное лицо, ответчиком выступает в данном случае казна и казна выплатит деньги по решению суда. Конечно, это будет незначительная сумма, я думаю, наверное несколько тысяч рублей. Вопрос в том, что здесь можно было бы говорить и о должностном преступлении со стороны приставов, но, я думаю, что злого умысла у них не было.
Дарья Гармоненко 
Иван Родин 
