Грамота на бессмертие города

Памятник Михаилу Жванецкому во дворе Одесского литературного музея.  Фото Елены Семеновой

Евгений Голубовский – человек-энциклопедия. Литературная и художественная. И не только по Одессе. В этом городе-легенде он, сам давно уже ставший легендой не для одного поколения журналистов, писателей и краеведов, живет с рождения. В этом году – 30-летие Всемирного клуба одесситов, к тому же недавно в журнале «Новая Юность» был представлен целый ряд одесских авторов. Беседу с Евгением ГОЛУБОВСКИМ вела Елена КОНСТАНТИНОВА.

– Евгений Михайлович, в июле 2005 года литературный «десант» из Одессы, который вы возглавили и сформировали, «приземлился» в журнале «Октябрь», который посвятил словесности этого легендарного города весь номер. И вот спустя почти 15 лет тот же «десант» появился – правда, в несколько ином составе прозаиков, поэтов и краеведов, но по-прежнему идейно вдохновленный и организованный вами – в «Новой Юности». С чем связана перемена места «дислокации»?

– И 15 лет назад, и нынче хотелось познакомить читающую публику с литературной Одессой, но не только уже прославленной, сложившейся в начале ХХ века, а с современной, которая куда менее известна. С журналом «Октябрь» и его редактором Ириной Барметовой мы дружны. Именно «Октябрь» провел в нашем городе, в Одесском литературном музее, два международных литературных фестиваля. Естественно, Барметова знала современных одесских писателей и с радостью приняла предложение выпустить тематический номер – «Литература одного города». К сожалению, в 2019 году «Октябрь» в силу экономических обстоятельств не выходил. Тогда и возникла мысль предложить наш проект журналу «Новая Юность», редактор которого Ирина Хургина не раз бывала в Одессе, любит наш город.

– Очевидно, все, кто представлен, и есть, с вашей точки зрения, главные «перья» Южной Пальмиры?

– Прежде всего хотелось, чтобы в номере присутствовала «Большая Одесса» – ее писатели, работающие во многих странах. Поэтому считал необходимым попросить прозу у Михаила Жванецкого и стихи у Юрия Михайлика, живущего в Австралии. Казалось бы, Москва и Сидней. Но поверьте: это Одесса, ее дыхание, ее звук, биение сердца. Краеведение Одессы лучше всех мог представить Олег Губарь – автор двух десятков одессоведческих книг, только что он завершил многолетнюю работу над Пушкинским путеводителем Одессы, в котором погружает читателя в наш город 1823–1824 годов, знакомит со всеми собеседниками Пушкина, с его маршрутами внутри города. И конечно, Алена Яворская, сотрудник Литературного музея. Не менее важны для меня литераторы, которые проявились – вышли книгами в последние 10 лет. Это прозаики Елена Андрейчикова – с ироническими рассказами и романом «Тени в профиль», Анна Михалевская – с романами «Трещина» и «В коконе», Майя Димерли, автор книги рассказов «Смерти нет! Но есть Бармалей» и перевода с японского языка романа «Десять ночей грез» Нацумэ Сосэки. А Евгений Деменок не только прозаик, но и коллекционер, и исследователь. В 2019 году в серии «ЖЗЛ» вышла его книга о Давиде Бурлюке, а сейчас в Харькове готовится к изданию том путевой прозы. Самые яркие, по-моему, в поэтической палитре Одессы – Влада Ильинская и Тая Найденко. Убежден: у всех, кого назвал, хорошее литературное будущее. Выпали писатели 50–60 лет: прозаик Сергей Рядченко, поэты Анна Стреминская, Людмила Шарга, Ольга Ильницкая. Но надеюсь, это наш не последний «десант». Назвал тех, кто пишет на русском. Была бы возможность, познакомил бы российского читателя и с украинским прозаиком Анной Костенко, поэтом Анной Малицкой…

– Произошла ли трансформация одесской литературной школы?

– Эта школа складывалась постепенно. У ее истоков – Влас Дорошевич, научивший писать не только смешно, но точно, с любовью к деталям. Кстати, его короткая строка стала фирменной у многих одесских писателей вплоть до Жванецкого. Можно сказать, что Одессе повезло и потому, что в этот город были влюблены такие писатели, как Бунин, Куприн, Жаботинский. У каждого из них была своя Одесса, остававшаяся вместе с тем космополитичной, многонациональной и толерантной. Одесса – порт. Одесса – Черное море. А само Черное море – продолжение Средиземноморья. Шкловский писал о Леванте, Корней Чуковский – о Европе. И этим они восходили к Пушкину: «Там все Европой дышит, веет…» Так было изначально. В годы советской власти дух свободы, дух Европы старались вытравить. Не удалось. Начиная с оттепели, с первых рассказов Аркадия Львова, со стихов Бориса Нечерды и Юрия Михайлика оживала одесская литература.

– Какие особенности литературного и культурного процесса Одессы для вас как обладателя уникальной личной библиотеки и художественной коллекции, связанной с южнорусской школой живописи, самые очевидные?

– Писатели – выходцы из Одессы, где бы ни находились, не теряют внутренней связи с родным городом. Вадим Ярмолинец и Вера Зубарева в США, Ефим Ярошевский в Германии, Анатолий Контуш во Франции, Эвелина Шац в Италии, Белла Верникова и Яков Шехтер в Израиле… Список огромный. Литература и живопись в Одессе тесно связаны. Александр Федоров, у которого учились и Катаев, и Олеша, был не только писателем, но и художником. Очень многие живописцы занимались литературой. Романы выходили у Петра Нилуса, стихи писал Василий Кандинский… Я собрал и издал как-то книгу «Стихи на палитре», в которую включил более 40 художников.

– Все перечисленные вами современники – авторы альманаха «Дерибасовская – Ришельевская». Какой из тостов, прозвучавших на недавнем застолье в честь его 20-летия, для вас неожиданный?

– Старинный тост одесских портных: «Ни дня без строчки».

– А еще несколько чисто одесских? На ваш выбор…

– Мне кажется, самый одесский всегда – «За тех, кто в море!». И хотя, увы, нет гиганта – Черноморского пароходства, одесситы продолжают плавать «под флагами» на судах по всему миру. А вот что есть и, надеюсь, пребудет с нами всегда – это одесское солнце. Помните, у Бабеля: «Если вдуматься, то не окажется ли, что в русской литературе еще не было настоящего радостного, ясного описания солнца?.. Литературный Мессия, которого ждут столь долго и столь бесплодно, придет оттуда – из солнечных степей, обтекаемых морем»? И мы всегда повторяем вслед за Пушкиным, давшим Одессе грамоту на бессмертие: «Да здравствует cолнце, да скроется тьма!»

– В альманахе впервые увидели свет «Записные книжки» Семена Липкина с комментариями Елены Макаровой, его падчерицы. А потом его же «Линованная тетрадь» об археологической экспедиции осенью 1951 года. Как вы добываете подобный эксклюзив?

– Поиск материалов всегда разный. Но в сердцевине – в этом убежден – любовь. Многие годы люблю стихи Осипа Мандельштама. Получив от Надежды Яковлевны десяток его стихотворений на папиросной бумаге, шесть из них опубликовал в одесской «Комсомольской искре». Собирал все, что было известно про связи поэта с нашим городом. Потом все эти находки вошли в «Мандельштамовскую энциклопедию»… Друзья знали о моих поисках. И когда книголюб, фотограф, инженер Сергей Калмыков нашел среди бумаг, подаренных ему Генриеттой Адлер, вдовой писателя Сергея Бондарина, дословную запись первого вечера памяти Мандельштама, который вел Илья Эренбург, он принес мне эти бесценные страницы – а там выступления Шаламова, Надежды Мандельштам, – и я тоже опубликовал их в альманахе. Помогает, конечно, и дружба одесситов мира.

– В нынешнем году юбилей и у Всемирного клуба одесситов. И вы его бессменный вице-президент…

– Да, еще в СССР, в ночь с 6 на 7 ноября 1990 года мы открыли в Одессе Всемирный клуб одесситов. Идея принадлежала Михаилу Жванецкому. Он много ездил по стране, за рубеж, и его везде встречали выходцы из Одессы. Возникла мысль объединить весь народ Одессы, создав общественную некоммерческую организацию. Избрали президента – Михаила Жванецкого, двух вице-президентов – меня и Валерия Хаита. Утвердили придуманный писателем Георгием Голубенко лозунг: «Одесситы всех стран, соединяйтесь!» Во многих странах мира существовали национальные землячества – грузинское, украинское, армянское, русское, но только одесситы объединялись как выходцы из одного города. У клуба 16 филиалов. Последний из них возник в 2020 году в Дели. Клуб издает свою газету «Всемирные одесские новости» и альманах «Дерибасовская – Ришельевская», а также книги, став «базой» для литературной студии «Зеленая лампа». Ежемесячно проводит выставки художников. Это значимая культурная платформа в жизни Одессы и одесситов.

– За исключением ваших друзей, возможность познакомиться за пределами Одессы с книгой «Глядя с Большой Арнаутской», которую вы подготовили к своему 80-летию, к сожалению, маловероятна. А потому остановимся на самом значимом в главе, название которой «позаимствовано» вами у Льва Толстого: «Детство. Отрочество. Юность»…

– Насколько я знаю, книга есть в крупных библиотеках мира. Если кто-то очень захочет – найдет. Это не мемуары. Я включил в книгу свои статьи о любимых художниках, о редких книгах из своей библиотеки, о ряде встреч – к примеру с Виктором Шкловским, сестрами Суок, Иосифом Бродским… Но все же, воспользовавшись формулой Льва Толстого, немного рассказал и о своем становлении, про детство, отрочество и юность. Как понимаете, детство у ребенка, родившегося в декабре 1936 года, пришлось на Великую Отечественную войну, а это эвакуация под бомбежкой фашистских самолетов, это ожидание отца с фронта, жизнь с матерью в военном госпитале – она была военврачом. И отрочество, искаженное войной: в школу пошел сразу в третий класс, до того – переезды. Тем более что я уже умел читать и писать. Правда, поскольку никогда не писал в школе палочки, мой почерк приводил в замешательство всех учителей… Юность – это погружение в книги. Осознание себя, понимание, что профессия, которую выбрал, поступив в Политехнический институт, не радует. И – событие, изменившее жизнь. В 1956 году организовал диспут в своем институте о новом западном искусстве с выставкой репродукций импрессионистов, Сезанна, Матисса, Пикассо… Власти, КГБ расценили это как антисоветскую вылазку. Но закончилось все «вегетариански»: после того как я встретился в Москве с Ильей Эренбургом и он вмешался в это дело, меня не исключили из института… Но с 1956 года я начал писать, печататься в газете. Хотя бросил инженерию и ушел в штат газеты только спустя девять лет.

– Вы составитель и комментатор более 20 книг, среди которых «Облако» Юрия Олеши, «Венок Ахматовой», «Венок Пастернаку», «Венок Мандельштаму», «Возвращение «Ковчега», «Мастерская человеков» Ефима Зозули…

– Мне всегда хотелось, чтобы книги, которые я люблю, смогли полюбить и мои друзья. Помню, в середине 1960-х я прочитал в домашней библиотеке профессора Олега Добролюбского роман «Пятеро» Жаботинского. Мне показалось, это лучшая книга об Одессе. Жаботинский тогда был «вне закона». Но как только провозгласили гласность, я решил, что время переиздать «Пятеро» наступило. И книга с моим предисловием, с рядом статей историков и краеведов вышла в Одессе в издательстве «Друк». Потом это издание повторила в Москве редакция «Новой Юности». В 2019 году в Одессе увидел свет том «Как холодно розовым грушам» Анатолия Фиолетова, составленный мной и Аленой Яворской. Путь к этому длился полвека – с того дня, как я написал статью в газете, где призывал собрать сведения о юноше, убитом бандитами в 1919-м на Большой Арнаутской, а его стихотворение:

О, сколько самообладания

У лошадей простого звания,

Не обращающих внимания

На трудности существования, – цитировали Бунин и Ахматова.

– Книги под эгидой «Зеленой лампы», написанные на русском языке, поступают в печать, преодолевая определенное сопротивление?

– Нет, сопротивление одинаковое для книг на любом языке – экономическое. В Одессе много издательств. Ни одно из них не печатает книгу за собственные деньги, с тем чтобы потом книгу продать. Все требуют деньги от автора или его спонсора, а потом вручают автору тираж: встань на паперти и продавай! Эту систему пока побороть не удается. А язык… Есть нормы вещания на телевидении и радио. В издательской практике с этим не сталкивался. Но со временем при издании, скажем, журнала или альманаха на русском языке от вас потребуют одновременно издать его же на украинском. Это не что иное, как экономическая удавка. Где найти деньги на перевод? Где найти деньги на двойной тираж? Как его продать, распространить? Надеюсь, что этот пункт закона работать не будет.

– Несколько лет назад на мой вопрос: «Российским издательствам путь в Одессу закрыт?» – вы ушли от прямого ответа. Что скажете сейчас?

– Мне очень жаль, что закрылся Международный литературный фестиваль. Возник другой – организованный создателями Берлинского литературного фестиваля. Они привозят в Одессу на три-четыре дня писателей со всей Европы. Чаще всего второго-третьего ряда, еще не переведенных ни на русский язык, ни на украинский. И непременно кого-нибудь из звезд. К примеру, Виктора Ерофеева из Парижа. Ежегодно летом в Одессе проходит книжная ярмарка «Зеленая волна», на которую до 2014 года всегда с удовольствием приезжали издательства из России. Сейчас их практически нет. Это печально. По-прежнему считаю, что культура, сколь сложными ни стали политические отношения между странами, должна объединять народы.