0
5827
Газета Печатная версия

18.04.2019 00:01:05

Лирический поэт лежит в канаве

К 70-летию со дня рождения поэтессы Татьяны Бек

Тэги: литературный институт, поэзия, юбилей, независимая газета, лирика, воспоминания, интервью


14-9-1.jpg
Татьяна Бек – веселая…
Я довольно много уже писал о Татьяне Бек (1949–2005). Но все больше какие-то лирические (или журналистские) воспоминания. 21 апреля исполняется 70 лет со дня ее рождения. Пройдет вечер, ей посвященный. Видимо, пойду туда, куда деваться? Я знал ее с 1990 года, учился у нее в Литературном институте (семинар вели она и Сергей Чупринин). Без нее я вряд ли попал бы в газету «Книжное обозрение» (в 1995 году). Скорее всего и в моем появлении в «НГ-EL» велика ее роль. Довольно большое время она вела у нас, как говорят газетчики, полосу, вообще активно сотрудничала с «Экслибрисом». Так что и впрямь – хочется именно вспоминать. Воспоминания в сегодняшнем номере будут (на стр. 14). О ней говорят писатель и политолог из Нью-Йорка Владимир Соловьев, а также поэтесса Зоя Межирова (стихи, которой так и называются – «Памяти Тани Бек»).

А вот что пишет про Бек Евгений Степанов (Бек с препятствиями, или Записки соседа // Крещатик, 2007, № 1):

«Каким она была человеком? Она была поэтом. То есть человеком непростым – порывистым, увлекающимся, резким.

Когда вышла толстенная книга мемуаров о ней, в которой я прочитал воспоминания самых различных людей, то с удивлением обнаружил, что практически с каждым из авторов сборника она в разное время находилась в конфликте.

Она крайне не любила наше аэропортовское «гетто» (вообще писательскую среду), избегала ее, но беда заключалась в том, что другой среды у нее – от рождения! – не было».

И далее, здесь уже Евгений Степанов приводит свою переписку с Татьяной Александровной Бек. Тут про нас, про нашу газету, потому и цитирую особенно охотно.

Бек – Степанову:

«Побеждает поэзия. Впрочем, каждый творческий человек понимает ее индивидуально, что есть норма. Сервильные люди имеют место и там и там. Страдальцы и противостояльцы власти – тоже: по обе стороны. Кирсанова я в письме назвала лишь потому, что ты мне его в нашем сумбурном (по моей вине, прости) разговоре приводил в пример, если помнишь... А я еще сказала, что сейчас готовится его том в кушнеровской «Библиотеке поэта». Беседу, если хочешь, могу попытаться протолкнуть в «Экслибрисе»…»

Степанов – Бек:

«Мне кажется, в «Экслибрис» не возьмут. Я и так там, как ни странно, довольно частый гость…»

Бек – Степанову:

«Высылаю тебе текст твоей беседы с неизвестным мне Федором, который я чуток сократила. Беседа в «Экслибрисе» – не больше 10 тыщ знаков с пробелами. (...) Есть реальный шанс попасть туда или в самый ближайший, или в через-ближайший номер, поскольку я только оттуда, из редакции, приехала – и они, как я поняла, горят как раз с интервью, без которых выйти не могут…»

Ну и т.д. и т.п.

Обычная интернет-переписка. Каждый день мы десятки таких писем отправляем и получаем. А когда человек уже умер, вот тут самые простые строчки вроде вышеприведенных чуть ли не слезы уже вызывают. Я привел фрагмент именно из текста Евгения Степанова, конечно, случайно и навскидку. Но и не с потолка. Просто совсем недавно писал по его просьбе очередные воспоминания про Татьяну Александровну.

А еще я помню, как и почему вышла ее книга «До свидания, алфавит» (М.: Б. С. Г.-Пресс, 2003). Книга, куда вошли ее литературная критика, интервью, автобиографические зарисовки и мемуары. Мы в газете напечатали фрагмент, а во врезе написали что-то типа: мол, в каком именно издательстве выйдет – мы еще не знаем. Вот тут он и появился, издатель. Александр Гантман. Я, говорит, прочитал, я хочу издать. И издал. К сожалению, он ненадолго пережил Татьяну Бек, умер в 2006 году. Я не уверен, что именно так и было. Но мне так помнится. Могу и ошибаться. Если не так было, а как-то иначе – простите. Он же, Гантман, выпустил еще одну книгу. «Она и о ней: Стихи, беседы, эссе. Воспоминания о Т. Бек» (М.: Б. С. Г.-Пресс, 2005).

Поэты, я считаю, бывают двух типов. Те, у которых интересны лишь их стихи. И те, у которых помимо стихов еще и невероятно интересны воспоминания о них. Про Бек потому и пишут чаще всего не в литературоведческом ключе, а именно в жанре мемуаров, что, повторюсь, хочется именно вспоминать.

На одном из вечеров памяти Татьяны Александровны прозвучали ее стихи (в записи, в авторском исполнении):

Пока деляга рыскает в уставе

И зависает книзу головой,

Пока сигнала ждет городовой,

Отогревая косточки в Управе,

Лирический поэт лежит

            в канаве

И только небо видит

            над собой!

14-9-2.jpg
 ...грустная...
Мне показалось, что некоторые сидящие в зале оглянулись и поглядели на меня. Показалось, конечно. Но дело в том, что я и поступал в Литинститут прицельно. Шел именно на семинар Бек и Чупринина. Я почитал статьи Чупринина, уяснил себе его «взгляды», решил, что они мне подходят. А стихи Бек я и прежде читал. Я сознательно шел на семинар к конкретному поэту.

Брошенный мною, далекий,

            родной, –

Где ты? В какой пропадаешь

            пивной?

 

Вечером, под разговор о любви,

Кто тебе штопает локти

            твои

 

И расцветает от этих

            щедрот?..

Кто тебя мучает, нежит

            и ждет?

 

...По желудевой чужби

            не брожу

И от тоски, как собака,

            дрожу –

 

Бросила. Бросила! Бросила

            петь,

И лепетать, и прощать,

            и терпеть.

 

Кто тебе – дочка, и мать,

            и судья?

Страшно подумать,

            но больше – не я.

14-9-3.jpg
...и загадочная. Фото Вячеслава Коротихина
Почти во всех статьях, посвященных Бек, я цитирую первые две строчки данного стихотворения. А целиком – редко. Пора уже. Ведь лирика – короткий жанр. Татьяна Бек – исключительный лирик. Ее можно и нужно цитировать не фрагментами, а целиком.

Наблюдая небес полыханье

И обиду прощая врагу,

Посидеть у разбитой лохани

На последнем своем берегу.

 

Перейдя постепенно

            на шепот

(«Тише, мыши, – кузнечики

            спят»),

Благодарствую: все-таки

            опыт,

И руины, и поздний закат,

 

И деревья стоят при параде

Увяданию наперекор…

И негоже просить о награде,

Потому что и так – перебор.

«И обиду прощая врагу…» Врагу легче простить обиду, чем другу, чем очень близкому другу. О друзьях и обидах, обидах смертельных в прямом смысле слова, вы прочтете в статье у Владимира Соловьева. Я стараюсь вообще не касаться данной темы. Или касаться крайне осторожно.

Лирический поэт лежит в канаве…

Так проще. Хотя, конечно, не совсем честно.    

Продолжение темы читайте здесь и здесь.


Оставлять комментарии могут только авторизованные пользователи.

Вам необходимо Войти или Зарегистрироваться

комментарии(0)


Вы можете оставить комментарии.


Комментарии отключены - материал старше 3 дней

Читайте также


Путин сделал выбор в конце первого дня голосования...

Путин сделал выбор в конце первого дня голосования...

Иван Родин

Избирательную кампанию заранее объявили рекордной

0
1192
Быстро только сказка сказывается: "Ведогонь-театру" – 25 лет

Быстро только сказка сказывается: "Ведогонь-театру" – 25 лет

Наталья Савицкая

Как четыре студента-"неонародника" создали в Зеленограде профессиональный театр

0
2224
Региональная политика 11-14 марта в зеркале Telegram

Региональная политика 11-14 марта в зеркале Telegram

0
1141
Путин подчеркивает формальное значение выборов-2024

Путин подчеркивает формальное значение выборов-2024

Иван Родин

Президент РФ обратился к внутренней аудитории на понятном для народа языке

0
3045

Другие новости