Многоголосые революции

Иностранная литература. – 2017, №11. – 288 с.

«Россия во мгле» – не только звонкое сочетание слов, но и приглашение вместе – и еще раз – подумать о феномене Октябрьской революции. За прошедший месяц об этом было сказано столько, что, кажется, вот бы и достаточно. Но нет. Материал, который нам предлагает «ИЛ» в ноябрьском номере, мало того что уникален, так еще и читается как цельное произведение, как небольшая, но многоголосая книга о революции. Необычная книга. Рассказчик в ней – гражданин другой страны, так или иначе оказавшийся в «России во мгле». Очерки, рассказы, воспоминания, письма иностранцев–свидетелей тех событий – это взгляд со стороны и изнутри одновременно. То, что мы, может быть, упустили бы, они подмечают, и это настолько ценно, что из одних таких примет, подсмотренных «нездешними» глазами, складывается мозаика времени – нашего общего исторического и человеческого времени, для которого не существует ни национальностей, ни других разделительных категорий.

Александр Мелихов – единственный российский автор номера – предлагает обратиться к иностранной литературе, чтобы «специально отыскать переклички» зарубежных социальных процессов с тем, что происходило в Советской России. В качестве примера – роман Джона Стейнбека «Гроздья гнева». В самом деле, приведенные цитаты вполне можно было бы отнести к российской действительности. Нечего и говорить об эмоциональном состоянии людей в период социальных потрясений. В этом случае для сравнения, наверное, подошло бы любое произведение, обращенное к тому или иному перевороту, революции, восстанию. Даже, например, южноафриканский роман Надин Гордимер «Дочь Бургера». Люди везде люди. Тот, кто знаком с творчеством Мелихова, без труда расслышит в этом эссе один из его излюбленных мотивов – очарование грезами и разочарование в них – как этапы истории человечества.

Очарован грезами незамысловатый герой романа «Маэстро Хуан Мартинес, который там побывал» Мануэля Чавеса Ногалеса (1897–1944). В конце 1916-го Мартинес оказывается в Петрограде – так начинается его путешествие по неспокойной стране.

Социальные потрясения одним приносят почести, другим - забвение. Адольф фон Менцель. Почести жертвам мартовской революции в Берлине. 1848

Немногословны и динамичны очерки еще одного «очарованного странника» – польского революционера и политического деятеля Кароля Вендзягольского (1886–1974).

Разные голоса, разные языки – немецкий (Эдвин Эрих Двингер), чешский (Радола Гайда), шведский (Нильс Линд, Тура Гарм-Фекс, Пер Эмиль Брусевич) – все об одном, о пережитом опыте чужой революции.

Особенная интонация и боль – за другую, неродную, но во многом любимую страну, в двух текстах – Полин Кросли и Камиля Дюдана. Жена военно-морского атташе США Полин пишет о Петрограде; швейцарский филолог делится пережитым в Москве: «Москва пала вслед за Петроградом. Город сопротивлялся семь дней. Эти семь дней – самые горькие в моей жизни. Прожив их и не имея душевных сил далее выносить триумф красной орды, я решил уехать». Письма Полин Кросли в Америку из дома номер восемь по Французской набережной (ныне – Кутузова) – яркие, афористичные, горькие, точные – такие, что хочется цитировать их и поделиться с каждым: прочитайте, вы действительно увидите Петроград тех дней – глазами бесстрашной американской подданной.

«Всякая порядочная греза бессмертна», – пишет Мелихов. Что их так очаровывало? Что очаровывает нас? У каждого свой ответ.