История мансарды

Валентин Хромов вспоминает былое. Фото автора

В литературном клубе «Стихотворный бегемот» прошла встреча с поэтом Валентином Хромовым, который в середине 1950-х годов был членом легендарной «Группы Черткова» – одного из первых объединений неподцензурной литературы в СССР. Гостями вечера в числе прочих были поэты Герман Лукомников и Владимир Попов, ученый и поэт Борис Режабек, прозаик, поэт Аркадий Ровнер. Ведущий клуба Николай Милешкин представил героя вечера и дал ему слово. И Валентин Хромов, пустился в долгий (чуть ли не на три часа), обстоятельный и интересный рассказ о неподцензурной литературной жизни 50-х годов. Он заметил, что, по сути, четкого объединения «Группа Черткова» не было – существовало некоторое сообщество друзей, которое имело еще несколько названий – «Мансарда окнами на Запад», «Монмартрская мансарда», «Круг Красовицкого» (по имени поэта и священника Станислава Красовицкого).

Почему мансарда? Потому что молодые поэты и переводчики собирались в доме номер шесть по Большой Бронной, в угловой квартире. Когда Валентин Хромов приходил на сборища, то возле подъезда видел двух «топтунов» (наблюдателей из известной организации). Если громко с ними поздороваться, то можно было быть уверенным – на следующий день будут другие. Как поведал Валентин Хромов, несмотря на то что оттепелью у нас принято считать 60-е, для «Группы Черткова» самым благодатным периодом стал промежуток между 1953 и 1956 годами – между смертью Сталина и XX съездом КПСС. В 50-м году Галина Андреева, поэт и переводчик, стоявшая у основ группы, поступила в Институт иностранных языков. Она была талантлива, хороша собой, имела множество поклонников, вокруг нее и стало формироваться поэтическое сообщество.

Поэты часто бывали в Музее А.Н. Скрябина недалеко от Арбата, где слушали музыкальные выступления пианиста и педагога Владимира Софроницкого, после которых читал стихи поэт Николай Шатров. Гостем вечеров бывал Борис Пастернак. Все слушатели, включая Бориса Леонидовича, зная о бедности поэта, уходя, клали деньги в карман его пальто на вешалке.

Валентин Хромов присоединился к группе в 1953 году, когда в ней уже были Галина Андреева, Леонид Чертков, Станислав Красовицкий, Андрей Сергеев. Кружок поэтов-переводчиков отличался редкой эрудицией. Члены его мало с кем контактировали из культурного сообщества, за исключением художников Дмитрия Плавинского и Эрика Булатова, поэтов Генриха Сапгира и Иосифа Бродского, который дружил с Галиной Андреевой и приезжал к ней в гости из Ленинграда. Участники презирали известность – публикация в прессе считалась позором. Лишь позже было сделано некоторое послабление – стали печатать небольшие статьи и стихи под псевдонимами. Леонид Чертков, Валентин Хромов и Андрей Сергеев наведывались в гости к Николаю Асееву. Чертков читал свои «клипсы», Сергеев – переводы Джеймса Джойса, а Хромов – «рачьи» стихи (перевертни) («Титушка так шутит», «Чи деньги, Гнедич?», «Аврор прорва»). Конечно же, кроме долгого занимательного рассказа Валентин Хромов по просьбе гостей почитал и свои стихи. Например, такое: «В тот вечер, возвращаясь с пьянки,/ Я оказался под чужим окном./ Товарищ Сталин вешал обезьянку/ И медленно пытал огнем./ Потом он вынимал ее кишочки/ И пожирал, торжественно урча./ С тех пор я не читал его ни строчки./ Читаю только Ильича».