Михаил Бузник
С Helene и Христиком мы подошли к изумительному озеру.
Кинорежиссеру-классику Леониду Осыке – здесь явилась его муза-жена Антонина Лефтий. А шаги его гениального друга Геннадия Шпаликова всегда казались шагами по глади озера.
Виктор же Некрасов мог размышлять с дивным озером о Бабьем Яре.
Христик неожиданно спросил: почему озеро говорит с нами?
Озеро в тот день будто бы отражало слова сценария Шпаликова – «Воздух детства», – который так и не дали поставить Осыке.
Озеро фокусировало неизданное, ненапечатанное, навсегда ушедшее.
Оно дышало над желанием – видеть, слышать!
Лучистому взгляду Христика – озеро отвечало. Ответы можно было записать незамедлительно. И даже вода в ладонях Helene была Слову открыта.
1. Подсолнухи радостью своей –
цвет, свет хранят.
И вспышка их желтая –
слепит! –
И самые тонкие слои
греховного сжигает.
2. «Первобытные деревья вижу», –
говорит Христик.
И НЕВОЗМОЖНОЕ ВДРУГ –
К СКРЫТОМУ ПРИБЛИЖАЕТСЯ.
– А КРИВИЗНА ГОР ПОДВОДНЫХ –
и есть время? – спрашивает Христик.
В метрах ста от нас прогуливался бывший актер театра Гоголя (не помню фамилии), который в фильме Бондарчука играл Наполеона.
3. Души, души в мгновениях
пространства –
увидели потоки
зеркальные – на площади
Царей Небесных!
И тогда смещение правды
стало возможным.
4. АНГЕЛЫ – ЭТО ВСПЫШКИ
ЭНЕРГИЙ
ОТ БОЖЕСТВЕННОГО ПРИКОСНОВЕНИЯ
К ДУШАМ НАШИМ.
И смерть нас от них
не отводит.
Озеро потеряло страх. И мы его теряем! – говорит Helene.
Вот они корни пробуждения истинного.
5. От радости он летел
к стопам Helene
Он же был почему-то
изгнан отовсюду –
даже водой сверкающей.
Это был ветер.
Аллеи же заколдованные
молчали +
Helene сияла.
Неожиданно к нам стали приближаться паруса. Их было много.
Приближались решительно.
И вдруг я вспомнил бабушку по отцу – Елену.
Память воскрешает и воскрешает ее чело, душу, улыбку...
Господи! Я ни одного ее поступка против совести, благородства не знал. Не знаю.
Какие же чада Божии на земле жили!
6. Миры быстротечные –
тайные мосты возносят.
Они и над Невой есть –
как и свет внутренний ветра.
7. Лишь СОСТРАДАНИЕ
контролирует все живое.
Оно и узрело Ангелов –
камнепад творивших.
ПРОРЕЗЬ МЕЖДУ ЗЕРКАЛАМИ ДЛЯ НЕИЗВЕСТНОГО ВРЕМЕНИ! – может быть, и есть озеро?
– Швы на небе – это Галактика? – спрашивает Христик.
8. Даже погребенные
в озере розы –
не прикоснулись
к хладу – утонувшей
утром ласточки.
9. Легкие судьбы!
Касаются ли они
праха праведников –
спрессованного в небо
неподвластное?
Гилельс, Ойстрах, Кондрашин...
Для меня даже белая ночь с Покровом Питера и – наоборот – без них невозможна... +
и шагов Рембо в Шарлевиле начало.
Власть счастья неизбывного с племенами сил высших – гонит их время в нас.
10. ИНОПЛАНЕТЯНЕ для Helene –
это прежде всего друзья
Пиросмани.
Когда они сходят с его
картин –
то доброта восходит к Духу
и человек вмиг –
невесом.
И каждая травинка под его
ногами – облако.
– Нижнее небесное постоянство... Оно в провалах Вселенной! – говорит Helene.
– Почему?
11. – Ночь! – УКОЛЫБИ ОЗЕРО.
УКОЛЫБИ и слезы летучих
мышей! – говорит Христик.
Мы сидели на причале. К нам подошла очень красивая девушка и резко спросила: неужели мы допустим грязную стройку завода?
– Где?
– В ста метрах от озера. Снайперы уже на страже.
– Снайперы?
– Называйте их охраной – если хочется.
12. ЛИШЬ ВПЕЧАТЛЕНИЯ ИЗ БУДУЩЕГО
снятся Христику –
от граней сине-светлых
окон незыблемых.
13. Удар молнии так близок
К ИЗУМЛЕНИЮ, которое
врывается К КОЛЫБЕЛИ
БЕСПЛОТНОЙ РЕБЕНКА.
УГЛИЧ – 2002 год. Обед с Андреем Вознесенским у храма Архангела Михаила. Отец Сергий Симаков и его матушка Елена, и мэр города удивительная – счастливы.
Вдруг Андрей уходит с блокнотом в кладбищенский лес и через минут семь возвращается... Новость от поэта читает.
И даже физическое ощущение его Слова схватывает всех и все! –
+ и красный арбуз на столе, и три солнца.
И плоть людская наедине с его Словами – врывалась к невесомости... И была к слабости беспощадна.
14. Миллиарды лабиринтов мозга
и их сферы прозрачные
надкрыльев...
Они НАВИГАТОРЫ для чисел всех
Галактик.
– Какие числа воспламеняют
невесомость? – спрашивает Христик.
15. ФОТОГРАФИЯ: двое оленей
наблюдают за огнем быстрым.
И тупость людская устрашающая горит.
А дубравы из сна были рядом.
– Мне занятны самолеты с маленькими крыльями... Видишь синие стрелки?.. Они и есть крылья... Эти крылья и лодками на озере могут быть!
Мне интересно другое, неплотское время... Этот самолет оттуда! – говорит Христик.
16. На краю колокольни заброшенной
явлено НЕИЗГЛАГОЛЕННОЕ ПРЕДВЕСТИЕ
ДУШИ НОВОЙ.
И казалось, что на горизонте
сквозном – эта душа
видит – (со слов Христика) –
как на землю вулкан падает
И имя вулкану Христик дал:
Пилин или Хляп.
.
17. Над Сеной в серебряном
свете – озарение опасное
расходилось.
И оно отражалось в озере –
как НОВОСЕЛЬЕ Вселенной.
Девушка Алина из Музея Моцарта в Вене – говорит, что Моцарт всюду – где о грехе знают – и со звуковой непрерывностью мира он находит истоки миров разлетевшихся.
18. От лада неистребимого
рассвет ледяной.
Он словно озера двойник.
19. Оказывается и чрево Helene
вечность быстрая –
в неточных точках мирозданья,
что притяжение теряют над
Иорданом.
Если бы вдруг Виктор Платонович Некрасов и Геннадий Шпаликов вернулись на землю и услышали по ТВ «Завтраки с Аленой...» – то оказались бы в буфете, но и там Алена вещает... Некрасов выключает телевизор.
– Где мы? Дама-то трезва? Кажется – да...
– Вика! Ну начиталась барышня «Кореи с Ким Ир Сеном»…
Забудь, что видел…
– Откуда ее дурь?..
Христик же слушает даму и смеется до упаду: «Вот морковь... Но если бы ее привезли из Филиппин... Я такую ела на Капри... То какой бы запах был в кастрюле с морковью Филиппинской… + Я же была на биеннале, где китаец-художник год сидел в клетке и ничего не делал… Я на этом биеннале две пары туфель истоптала».
– Как ее терпят? Этому же каналу ума не занимать, – говорит Helene и улыбается: – Впрочем, Алена рассказала, как на озере Бали она с четырех утра медитацией занималась.
– Да это новый московский люд! Кровь неизвестных. Алена названная – ко всему благословенному КОНВОИРОВ, КОНВОИРОВ ставит! С какими мыслями! Да какие мысли без корней! Нет у них корней! Вот и конвоиры – болваны!
Говорил, к сожалению, при Христике. Ибо боль от дури барышни становилась невыносимой.
P.S. Но я как свидетель заверяю: ровесники Алены – потомки русских эмигрантов времен революции – живут, как правило, с праведным Словом и молитвой.
20. Август 2013.
Выставка акул в Монако.
Каждая из них, что буква
алфавита.
Ведь акулы в стае –
считывают друг в друге
к гибели дорогу.
Гибель для них –
КАК ХИЩНЫЙ ПОВОРОТ НЕБА,
СОТВОРИВШЕГО ИХ ОКЕАН.
Как с Параджановской радостью идти по Литейному или Монпарнасу?..
Как выдержать боль от его Голгофы?
Молодые же настурции плыли по ночному небу вместе с его гробом.
21. Порывы сил светлых
от всего земного
уводят.
А память! – она
с боязнью –
находит вязь
небесную.
22. Божью коровку ослепили.
И закон притяжения
упростил ее полет.
И она взлетела
к неизвестной смерти –
крестом окрыленной.
Неожиданный веселый гул... Большая компания идет к озеру... Почему-то все в белом. Да это же СВАДЬБА!
Невеста знакома – Екатерина Сербина – красавица.
У жениха взгляд стальной.
Гостей много. Даже Тоня Лефтий среди них.
Виноград зреет. Поднимается змея у большого камня.
Гости чаек не кормят.
Тело Екатерины словно тянется к материнству.
Заброшенный виноградник из одной-единственной точки сияет.
Свадьба от земли оторвалась. От озера.
ХРИСТИК НАРИСОВАЛ ДОЖДЬ.
НЕ РАЗГОНИТ ЛИ ОН СВАДЬБУ?
23. АНГЕЛЫ – ЭТО ВСПЫШКА
ЭНЕРГИЙ
ОТ БОЖЕСТВЕННОГО ПРИКОСНОВЕНИЯ
К ДУШАМ НАШИМ.
И смерть нас от них
не отводит.
Закон информации Вселенной пересекается с отражением жизни каждой...
Но свет глубокий считывает и имена тех, кто на земле еще будет.
Души же ушедшие за все века – в единственном далеком свечении –
ждут Спасителя.
Они – ушедшие души – оставили тепло на земле.
Осталось и остается оно и в глубинах озера.
Во Вселенной все едино.
